Ответ полностью совпал с моими предположениями. Для реализации «правой» ветви я должен отправить информацию на сетевой почтовый ящик с таймером, который через десять лет выложит ее в свободный доступ. Для реализации «левой» — содержимое «термитника» ни в коем случае не должно попасть в Сеть.
Теперь получены ответы на все мои вопросы, кроме одного: какую же ветвь я должен выбрать? Но на этот вопрос компьютер ответить не сможет.
Я вышел из Инсайда, открыл глаза. Комната, несмотря на свои размеры, кажется совсем крошечной. Такой эффект всегда возникает после работы в Инсайде. Даже несколько минут полета в бесконечном космосе виртуального мира показывают, насколько мал мир реальный. А теперь, когда я только что прикоснулся к глобальным тайнам, эффект еще сильнее.
Я с хрустом потянулся, вытащил один конец кабеля из пульта, другой — из гнезда коммуникатора. Аккуратно смотав покрытый серым пластиком шнур, я убрал его в рюкзак.
— Ну что, все узнал, что тебе нужно? — раздался за спиной знакомый голос.
Я обернулся. Прислонившись к недавно запущенному мною генератору, стоит темный силуэт. Впрочем, для меня темнота — не помеха, сенсоры очков способны функционировать и при меньшем освещении. Но после адреналинового шторма Инсайда я еще слишком возбужден, мне нужно некоторое время, чтобы вернуться в реальность.
Наличие в реальности потенциальной опасности сделало возвращение рекордно коротким — уже через секунду я сконцентрировался на знакомых чертах лица.
— Фома, это ты? — облегченно произнес я, снимая маску.— А ты тут чего делаешь?
— Тебя жду. Вообще-то я хотел сюда первым прийти и дождаться, пока ты явишься. Но подзадержался — захожу, а ты уже сидишь, ни на что не реагируешь.
— Вот здорово! Я уж и не надеялся тебя еще раз встретить. Только зачем ты сюда-то пошел? Если я тебе нужен, дождался бы наверху.
— Наверху увидеть кто-нибудь может. А мне свидетели не нужны.
Только тут я заметил бластер в руке Фомы. Сразу после этого у меня в голове стали роиться смутные догадки, которые переросли в уверенность, когда дуло бластера хищно уставилось в мою сторону.
— А ну-ка сними ствол, который у тебя на поясе болтается, и бросай на пол,— велел Фома.—Только без глупостей. Хотя нет, снимай весь пояс целиком.
Очень умно. Если бы мне пришлось отстегивать бластер от пояса, то совсем не сложно схватиться за рукоять и открыть огонь. А если мне придется возиться только с замком ремня, то мои руки не приблизятся к бластеру на удобное для меня расстояние. И если я все же попытаюсь схватить оружие, то среагировать будет проще.
Выбора у меня нет — придется подчиняться. Будь я чуть ближе к Фоме, я попытался бы его обезоружить. А если бы я стоял чуть дальше, то мог бы скрыться за пультом. Но в этой ситуации я не могу сделать ничего.
Ремень упал на землю, дуло бластера глухо стукнуло по пластику пола.
— И что теперь? — поинтересовался я.— Чего тебе от меня нужно?
— От тебя — ничего. Только ты сам. Знаешь, какую награду за тебя в Сети обещают?
Так, значит, федеральная служба безопасности действительно объявила за меня награду.
— И сколько же? — спросил я. В самом деле интересно, в какую сумму меня оценивают.
— Что, неужели сам не знаешь? Много!
— А сколько конкретно?
— А какая тебе теперь разница? Я хотел ответить честно, что спрашиваю из простого любопытства. Но внезапно появилась другая мысль.
— Разница очень большая. Если не больше, чем... — Я попытался вспомнить, сколько у меня осталось из денег, полученных за турнир.— Если не больше, чем десять тысяч, то я готов выкупить себя. Сейчас мы поднимемся в город, и ближайшее банковское отделение. Снимем с моего счета деньги. Хочешь, получишь наличными; хочешь, переведу на любой счет, который ты укажешь. А потом ты меня отпустишь.
— Ладно,— согласился Фома.— Я вообще-то не хотел тебе ничего плохого делать — ты все-таки деревню спас. Просто деньги очень нужны. Я в карты продул больше, чем у меня было, в долги влез. Думал отыграться, но еще больше проиграл. Так что мне деньги позарез нужны, я только потому и решил тебя выдать тем, кто тебя разыскивает. Но раз ты с деньгами мне поможешь, то я тебя отпущу.
Врет. То есть все, что он про карточный долг рассказал, правда. А вот отпускать он меня не собирается. И с меня денежки хочет взять, и награду захапать.
Но я ему платить не собираюсь. Мне бы только к нему поближе подойти. Обезоружить его не будет большой проблемой: по нему сразу видно, что никакого опыта рукопашного боя у него нет, кроме пьяных драк.
Внезапно я вспомнил некоторые мелочи вчерашнего дня.
— Фома, а ты когда узнал, что за меня награда обещана?
— Позавчера. Часа за два перед тем, как ты из люка вылез, я по Сети бродил, вот и наткнулся на это сообщение. Когда ты помог этих Воронов перестрелять и к нам подошел, я глазам не поверил.
Ага, значит, я правильно догадался: мысль сдать меня не была экспромтом, возникшим только сегодня утром.
— И ты поэтому вызвался меня отвезти? Фома кивнул.
— То-то ты так рвался прокатить меня до города. А как врал-то складно — интересно, мол, с таким человеком поговорить. Я уши и развесил. Наверное, и про это место мне рассказал специально?
— Ну да. Мы пока ехали, я все думал — как бы вместе с тобой в безлюдном месте оказаться. Если бы я тебя до города так и не довез, наши деревенские узнать могли бы. А в городе можно ненужное внимание привлечь. Кто-нибудь посмотрит и тоже твою морду опознает — в Сеть-то не я один хожу. И тогда в лучшем случае делиться пришлось бы. В худшем — вообще без ничего остался бы.
— Понятно. Тебе повезло здорово, что Савве ногу прострелило. Иначе он бы меня повез. Невероятное совпадение— одного только человека из оборонявшихся ранило, и как раз того, которого тебе нужно. И главное, странность — ну никак тот Ворон не мог в ногу попасть. Ну в голову, ну в грудь — Савва как раз из окопа высунулся. Но никак не в ногу. И уж больно ты перед боем хотел рядом с Саввой в окопе сидеть.
— Вообще-то я в руку его ранить хотел. Потом сказал бы: мол, случайно вышло. Но тут этот Ворон пальнул, я от испуга дернулся и попал в ногу. А мне даже оправдываться потом не пришлось — у Савки шок приключился, он и сам толком не помнит, как его ранило. А остальные видели, как в окоп заряд летел, вот и сделали выводы. Ну я их разубеждать не стал.
Мне захотелось сказать все, что я о нем думаю. Однако я сейчас не в том положении. Не стоит злить человека, который целится в тебя из бластера.
— Ну пойдем,— сказал я и направился к двери. Фома отошел подальше, не сводя с меня бластера. Опыта у него нет, но здравый смысл имеется.
