Ну, ничего: предатель еще поплатится за все! Говоря с ним, Хейгорн специально ни словом, ни намеком не обмолвился о своих подозрениях. Пускай сначала вернется на Кумбиэн — и вот тогда узнает, какая кара его ждет! Лишь в одном случае он может рассчитывать на снисхождение: если выдаст двух других негодяев, Хаймса и Ремпальдса. Впрочем, снисхождение означает лишь то, что смерть его не будет мучительной.
Канех мерил кабинет шагами: от двери к столу и обратно. Он шел медленно, а потом вдруг разгонялся, едва не врезался в тронное возвышение и снова тормозил. Или останавливался посреди комнаты и менял направление, принимаясь ходить от стены к стене. Скоро его должен был посетить человек, облагодетельствованный еще его отцом. Человек, которого Хейгорн считал соратником, почти другом, а теперь было похоже, что он такой же предатель, как и другие. Ведь Хоэв Делиан общался с Хаймсом — значит, он наверняка знает о подделке завещания. И как он поступил с таким знанием? Как он с ним поступил, если почти сразу после звонка Хоэва с Канехом связался некий представитель Галактического совета и попросил аудиенции? Нет ли здесь связи? Ну разумеется, она есть! И он, Канех Хейгорн, должен использовать всю свою интуицию, чтобы разгадать коварные замыслы и не допустить нового поражения.
Президент почувствовал, что устал. Он опустился в кресло, взял платок и вытер пот со лба. Делиан должен появиться с минуты на минуту. Можно было пока заняться другими делами, но мысли ни на чем не задерживались — они снова и снова возвращались к «Призраку» и связанными с ним предательствами. Я должен положить этому конец, думал Хейгорн. Причем как можно скорее. Потому что ведь есть еще «Интергалактик», и пока он воюет с шакалами, они могут воспользоваться моментом и завладеть «Призраком». Внутренние враги — плохо, но внешние — еще хуже. Они чужаки, и для них кумбиэнских законов не существует, как, например, для хайламской сучки из банка. Но что такое эта сучка по сравнению с конкурентами-землянами?
Дверь открылась, и Хейгорн подумал: странно, почему мне сначала не доложили, что Делиан уже здесь?
— Давно не виделись, господин президент, — сказал знакомый голос, совсем, однако, не похожий на голос президента планеты:
Канех поднял голову — и обомлел. На него смотрел уверенный взгляд косых глаз из-под густых, черных, как небытие, волос.
— Ты… — едва выговорил Хейгорн, чувствуя, как его объемистое тело будто проваливается в глубь кресла. — Опять ты…
— Опять я, — согласился Хаймс — Дела у вас пошли неважно, как я погляжу.
— Что тебе нужно? — осведомился президент.
— Мне от вас? По правде говоря, ничего. К сожалению, ваше положение сейчас весьма незавидно. По большому счету, господин президент, вы уже вышли из игры.
— Я? Вышел из игры? Что за ерунду ты несешь?! — Канех повысил голос и сразу почувствовал себя увереннее. Кого бы этот Хаймс из себя ни строил, пугаться его — последнее дело.
— Должен сказать, что остаток жизни вы проведете не в самом приятном месте. Хотя и вы, конечно, не самый приятный человек, но мне вас искренне жаль. Вы не виноваты — просто взялись за то, что вам не по силам.
— Тебе… меня… жаль?! — Хейгорн привстал из-за стола.
— Именно так, господин президент. Чанхиун был создан для этого места, а вы — нет. Для вас это слишком тяжело. Вам следовало бы отдохнуть.
Услышав ненавистное имя, Канех проскрежетал зубами. Затем потянулся правой рукой в ящик стола, где лежал мини-лучемет. Хейгорн недавно приобрел его в личное пользование и в последние дни старался держать при себе. Человек может предать или подвести, но оружие никогда не обманет.
— Отдохнуть… — повторил он машинально. — Отдохнуть!
Затем поднял лучемет и направил трубку на Хаймса, стоявшего посреди комнаты.
— А что ты скажешь теперь?! Я не создан для этого? Для меня это слишком тяжело? — Палец Канеха плясал над кнопкой. — Слишком тяжело, ты говоришь, ведь так?!
— Да, господин президент. Вы, конечно, можете нажать и выстрелить, но это ничего не меняет.
— Ничего не меняет? Для меня? А для тебя? Для тебя, Хаймс, что-то меняет, если я проделаю в тебе дырку? А ведь я могу! Слишком тяжело, говоришь? Нет! Очень легко! Совсем ничего не стоит!
— Я могу только еще раз повторить, господин президент. Делайте что хотите, но вам это уже не поможет.
Хейгорн встал во весь рост и сразу возвысился над гостем. Он сжал лучемет обеими руками, и отверстие трубки заходило вверх-вниз.
— Нет, Хаймс, ты ошибаешься! Это тебе ничего не поможет, когда я выстрелю! А я выстрелю, даже не сомневайся! Смотри сюда, Хаймс! Смотри на трубку! Тебе страшно? Тебе должно быть страшно, Хаймс! Ты должен бояться меня! Все должны бояться меня, Канеха Хейгорна! Вы, ничтожные предатели!
— Господин президент, вы слишком много говорите. Не надо себя мучить — сделайте то, что вам так хочется сделать. Я только позволю себе напомнить, что однажды вы уже отправили меня на тот свет, и тем не менее…
— Заткнись! — заорал Хейгорн и придавил кнопку.
— Канех, что ты… — сказал знакомый голос, совсем, однако, не похожий на голос Кейвона Хаймса.
Потом тело пошатнулось, но Хейгорн нажимал еще и еще, водя лучеметом вправо-влево и оставляя на строгом костюме рваные разрезы, которые тут же наполнялись красным. Жертва рухнула на пол под люстрой, и драконы обратили на нее кровожадные взгляды. Понимая, что ненавистный негодяй уже не дышит, Канех все-таки дал еще несколько импульсов по неподвижному трупу, продырявив спину и — финальным аккордом — сделав большую вмятину на голове с редкими, недавно начавшими седеть волосами.
— Отдыхай! Отдыхай, предатель! — крикнул он, бросив лучемет перед собой. А затем вышел из-за стола, чтобы поближе взглянуть на подлеца, который наконец-то больше не сможет причинить ему вреда.
* * *
Лакамот Эйн Ундиблен в нетерпении сидел в приемной Хейгорна. В общем-то, он не надеялся получить от президента компании полезную информацию — вряд ли тот настолько глуп, чтобы распространяться о своих темных делах представителю Галактического совета. Да и, откровенно говоря, информации у него уже было более чем достаточно. Ундиблен закидывал удочки повсюду, куда мог дотянуться, в надежде, что хотя бы на некоторые из них кто-то клюнет. На Хиорса Бентиэна он особенно не рассчитывал — исследователь был известен как преданный главе компании человек, а значит, шансы, что он отреагирует на сообщение, казались ничтожными. И, однако, ответ Бентиэна превзошел все ожидания. Он не просто подтвердил многие из колониальных злоупотреблений, но и добавил к ним кое-что новое. Например, «черную кнопку», которой Хейгорн пользовался для избавления от неугодных.
