Не первая Вера - Ольга Сурина-Чистякова

Он несколько секунд наблюдал мою реакцию, потом довольно заметил:       – Что тебе ничего не рассказали – это правильно. Поняли наконец-то, после стольких раз.

С этими словами он поставил передо мной один из стульев:

– Присаживайтесь, Вера. Я сейчас открою Вам, что мне от Вас нужно. Слушайте внимательно, ведь от того насколько правильно мы с Вами будем понимать друг друга продлится наше «партнерство», Ваше пребывание, а, может, и Ваша жизнь, Вера. Вы можете задавать мне любые вопросы, но только мне и только здесь. Пока понятно?

Я неуверенно кивнула и села на стул.

– Хорошо – продолжил он, – Видите ли, моя милая, в вашем мире люди получают энергию из пищи. Для вашего метаболизма нужно есть, пить, спать – для существования этого достаточно. Скажу больше, многие этим и ограничиваются. Но в нашем мире (Вы – девушка сообразительная и наверняка поняли, что находитесь в другом месте) это лишь одна десятая того, что нам нужно. Чтобы полноценно функционировать, мыслить, развиваться, двигать научно-технический прогресс, нам нужна Энергия. Мужчинам лучше подходит женская, поэтому Вы – мой подарок, мой новый «донор энергии».

Алькальд торжественно замолчал, отмечая значимость «момента».

– А что со старым случилось? – выпалила я.

– Вера, – он подошел ближе и затронул меня за плечо, – не будем о прошлом. Сейчас очень важный момент, не будем его портить – он погрозил мне пальцем.

– Я обеспечу Вас прекрасными условиями, Вы меня – необходимой энергией. Равноценный обмен, «партнерство», можно сказать «дружба». Я буду время от времени Вас просить заниматься той или иной деятельностью в течение дня, чтобы повысить Ваш энергетический потенциал в той сфере, в которой он мне будет необходим. Каждый вечер Вас будут доставлять ко мне, мы будем беседовать, и Вы будете отдавать мне энергию.

– А потом Вы меня отпустите домой? Это надолго? – во мне встрепенулась надежда.

– Мы вернемся к этому вопросу позднее, – он явно был недоволен, – Вера, понимаете ли Вы меня? Ваша энергия важна для моего развития, существования, а значит для всей нашей общины. Я как лидер должен быть наполнен Энергией, излучать её.

– А если я откажусь? – я начала тешись себя мыслью, что действительно нужна для чего-то важного.

– А если Вы откажетесь, мне будет очень жаль, ведь у Вас редкой красоты сияние. Сначала придется взять его силой, я давно не питался. Затем Марата придется послать за другим «донором» только и всего.

Алькальд самодовольно наблюдал, как появившаяся во мне уверенность испарилась.

– Как это делается? – я начала понимать, что выбора у меня нет.

– О, очень просто! Вы сидите спокойно на стульчике с закрытыми глазами, а я встаю за вами и «забираю» вашу энергию. Пополнять запасы Энергии мне необходимо каждую ночь. Если «выпивать» энергию частично, не всю сразу, то Вы этого даже не заметите. Однако должен вас предупредить, что любое ваше сопротивление – физическое или ментальное – может вызвать вашу, Вероника, смерть или сильные страдания. Поэтому так важно Ваше понимание процесса и Вашу абсолютную заинтересованность, добровольность.

Алькальд выжидательно смотрел на меня. Я колебалась.

– Почему все говорят мне о каком-то моём сиянии? Я ничего не вижу.

Алькальд улыбнулся:

– Это видим только мы. У кого сколько энергии. Какой именно, можем определить по цвету. Кто более энергетически силен, тот может управлять остальными, его авторитет неоспорим. Я многие десятилетия управляю Кантоном не просто так: это тяжелый труд – добыча, сохранение, излучение энергии, подавление ею не согласных, и прочие неинтересные вам вещи.

– Почему ночью? Разве вы ночами не спите? – я понимала, что напрасно тяну время, но ничего не могла с собой поделать.

– Сон – такой же ресурс, я восполняю силы не сном, а энергией, которую вы мне дадите. Она мощнее, её дольше хватает, при этом спать нет необходимости, а, следовательно, я всегда начеку. Меня нельзя застать врасплох.

Он объяснял терпеливо, но было очевидно, что ему надоели вопросы.

– Так приступим? – он встал за моей спиной, – Закройте глаза и дышите: на три счета вдох, на четыре выдох. Попробуйте.

Я подышала. Глубокое дыхание немного успокоило.

– Да, ещё один момент. Надеюсь, вы приехали без украшений, колец, часов и прочих металлических деталей гардероба?

– Без. Маргарита всё забрала, – я недовольно фыкнула.

– Прекрасно, тогда начнем, закрывайте глаза, дышите.

Я напряженно зажмурила глаза. Сперва поплыли цветные круги, потом в темноте замерцали точками звезды, будто я перенеслась в далекий и спокойный космос. Дыхание моё замедлялось и успокаивалось. Я старалась ни о чём не думать, просто наблюдая за мерным дыханием и звездным полем. Дома давным-давно я училась медитировать, освобождать мозг от ежедневной шелухи событий, очищаться пустотой. Сейчас это вспомнилось само, как езда на велосипеде. Я сидела в пустоте космоса, она была вокруг и внутри. Спокойствие впервые за последние сутки ненадолго захватило мой уставший разум.

Алькальд затронул меня за плечо, и я открыла глаза. К моему удивлению прошло несколько часов. Над деревьями небо просветлело – приближался рассвет. Я в недоумении оглянулась. Алькальд смотрел на меня добродушно и довольно спросил:

– Как вы себя чувствуете?

– Нормально, наверное.

Я постаралась прислушаться к себе, но ничего необычного не почувствовала. Даже тело от многочасовой позы не затекло и не болело.

– Совсем не устали? Прекрасно.

Он протянул руку и измерил мой пульс. Удовлетворенно кивнув, отошел к столу и набрал кого-то по телефону.

– Вам пора отдохнуть. Увидимся вечером, – проговорил Алькальд.

Вошел слегка заспанный солдат, который привел меня вечером. Уже в дверях я оглянулась. Алькальд сидел за столом и разбирал бумаги – начался его рабочий день.

– Как всё прошло? – спросила неуверенно я.

Он не отрывая взгляд от бумаг произнес:

– Всё прошло великолепно. То, что вы живы главное тому доказательство.       На этом мой «Выезд» был окончен.

В казарме ещё не протрубили «подъем», а машина уже везла меня в лагерь. Я была рада, что произошедшее не было связано с физическим насилием, которого я боялась. С другой стороны, появилось ещё больше вопросов, и не понятно было, что же будет со мной дальше.