— Подожди, — Дара поправила платье и подняла ружье из-под кресла, она уронила его, когда вскочила с кресла. На полу продолжал кричать Косой.
Она взвела курки и дважды выстрелила. Мозги и осколки черепа головореза размазало по полу. В доме повисла тишина. Пахло порохом, кровью и, кажется, что кто-то из головорезов успел обделаться. У Дары дрожали руки. Дюк подошел, опустил ружье и погладил ее спину, приводя в чувства. Она кивнула.
Дара села в кресло и зажгла свечу. Дюк убрал кольт и поставил дверь на место. Пот крупными каплями скатывался по его широкой спине.
— Подожди, это кровь? — она увидела кровавую полосу на левом боку Дюка.
— Да, царапина. Приберемся и заделаю.
— Садись! Я видела, как ты орудуешь иголкой! Так ты себе только крови больше пустишь.
Они сидели при свете свечи и камина. Головорезов Дюк сложил у входа. Утром нужно позаботиться о телах. Мысли возвращались к нападению.
Он уснул, читая книгу, и не заметил, как к комнате подкрались. Спас имплант, что заметил неизвестных у двери. Потом все произошло быстро: агент успел упасть на пол, прежде чем получил удар стилетом. Дюк угостил их по пуле в голову. Он жалел, что патроны для кольта не бесконечны. С автоматом или пистолетом пулеметом сложнее работать в узких коридорах.
— Спасибо, — Дара закончила шов, и агент скривился от боли. Реальный мир успел напоминать о себе свежей раной. Он слишком расслабился. Снова.
— И тебе.
— Я не об этом.
— Дара?
Женщина положила руку на горячую грудь Дюка. Она прижалась к нему и прошептала на ухо:
— Я рада, что могу снова почувствовать себя человеком.
Дюк притянул ее и поцеловал.
***
Дюк лежал завернутый в шкуру рядом с печкой. Его торс обнимала женская ножка, высунутая из-под теплого укрытия. Агент никогда бы не подумал, что в сорок четыре начнет новую жизнь. Ее кожа мягкая как бархат соприкасалась с его, натертой песком и ветром до состояния наждачной бумаги. Нежность и грубость.
Он осторожно убрал прядь, волос с лица Дары. Невинность и спокойствие. Дюк нахмурился. На плече, как ожог, чернела татуировка в виде круга.
— Имплант, где я ее уже видел?
— Пользователь, такие татуировки замечены у трех целей из списка.
— Связь?
— Неизвестно. Это не чернила. Это не рана. Метка выделяет слабый фон.
— Магия… — в понимании импланта не существовало магии, только наука. Любое магическое излучение сопровождалось выделением радиации. Но Дюку не требовалось другого объяснения.
— Давай договоримся, всех от кого исходит подобное излучение, ты будешь называть "магами"?
— Конечно, всех живых источников рентгеновского излучения, я буду называть "магами". В частности, человека, что сейчас лежит в прихожей, тоже называть магом?
Дюк поднял голову и потянулся за пистолетом.
— Это кого? — агент осторожно вылез из крепких объятий и тихо прошел в прихожую, где он сложил головорезов, — Он еще живой?
— Тот, которому вы отстрелили достоинство… Точно нет.
Имплант подсветил источник излучения — медальон с ярко-красным кристаллом на груди головореза.
— Пользователь, обнаружена линия связи. Источник связи находится за пределами города.
— Черт…
***
Майор Говард стоял на собрании в командной палатке, когда почувствовал странный сигнал. По его спине пошли мурашки.
— Они со дня на день начнут вылазку. Вам необходимо занять и удерживать позиции по расписанию, — у доски с картой стояла полковник Лира. Маг-мастер, — Майор, вы меня слушаете?
— Да, конечно, — Грегор подавил нарастающую злобу. Офицер сжал кулак за спиной. Его охватывала ненависть. Лицо покраснело.
— Да, а что с вами происходит?
— Ничего, мэм.
Собрание закончилось, и он выбежал из палатки. Майор почти на грани безумия крутил головой по сторонам. Солдаты сидели вокруг костров, наслаждаясь прохладой ночи. Он оставил метку брату, и она сработала. Сработала совсем по мрачному сценарию. Не так давно Говард потерял сына, а теперь еще и это. Его трясло. Он рычал от гнева.
***
Дюк лежал в кустах у основания холма. В пятидесяти метрах стояла повозка, накрытая брезентом. Агенту пришлось найти самый захудалый квартал, чтобы выбраться за пределы города. Его план мог не сработать в густой застройке жилых районов. И случайные прохожие могли помешать.
На поляну вышел человек. Он долго изучал повозку, прежде чем подойти на расстояние двадцати метров. Дюк открыл колпачок взрывателя. Неизвестный ждал.
— Пользователь, атака на три часа!
Через поле на четырех конечностях бежал худой человек. Он передвигался, вращая колени и локти. У агента возникло очень гадкое предчувствие и он достал автомат.
Короткие очереди ударили в черное пальто. Ищейка дрогнул и споткнулся. Дюк отстрелил твари руку, но она продолжала бешено бежать. В воздухе, нарастая с каждым шагом, послышался вой этой твари.
На расстоянии десяти метров существо резко завопило и прыгнуло. Пальто распахнулось. Тонкую человеческую куклу обхватывали пришитые руки. Конечности были длиннее человеческих раза в два. Штопанная серая кожа блестела в ночном свете кровавой луны. Оно кричало так громко, что импланту пришлось отключить звук.
От головы у твари осталась только челюсть и нос. Рот сейчас был широко открыт, оголяя пустоту бесконечной глотки. Верхнюю часть головы твари срезали, ровно посередине глазниц, оголив половину мозга. Она прыгнула и промахнулась.
— Чтоб меня…
Дюк сменил магазин и открыл огонь. Свинец проходил насквозь, разрывая оболочку, но тварь не отступала. Ищейка подошел ближе и ударил агента в грудь. Дюк почувствовал, то по нему ударил таран. Серые руки раскрылись, схватили автомат и согнули сталь. Ищейка пнул агента, повалив его на землю.
Холодная рука легла на горло Дюка. Его подняли над землей. Агент задыхался.
— Пользователь, существо выделяет излучение. Пользователь в опасности!
— И? — даже думать стало сложно.
— Подожди! Неси эту бродячую собаку сюда, — голос раздался со стороны повозки. Дюка схватили остальные руки. Согнутой буквой "Г" автомат остался на поле.
— А ты интересный пес, — к незнакомцу присоединился кто-то еще.
— Обнаружен Маг!
— Слушай, Говард. Просто убей его и все.
— Нет, эта сволочь ответит, за все! Он убил моего сына! Брата! — человек в сером пальто взял Дюка за челюсть, поворачивая из стороны в сторону, — Из какой жопы ты вылез?
— Да только сегодня в матушке твоей ковырялся, — каждое слово давалось трудно. Ищейка сильнее сжал горло.
— Сволочь! Ну ничего, — рука Говарда загорелась серым светом, и он вонзил ее в грудь Дюка, прожигая бронежилет.
— Ааааа! — агенту казалось, что его сердце поменяли местами с солнцем, которое теперь сжигает его внутренности. В глаза ударил нестерпимый свет.
— Пользователь, уровень боли уменьшен. Обнаружено сильное излучение, примите действия!
— Взрывчатка! — Дюк ухватился за последнюю возможность. Они стояли совсем близко к телеге с телами, но он выронил детонатор в поле. Говард любовался мучениями агента. Следователь отошел на несколько шагов.
— Пользователь, связь со взрывным устройством установлена. Активировать?
— Давай! — боль яркими вспышками прорывалась через защиту импланта. На границе сознания агент почувствовал, как прогремел взрыв.
Перед глазами застыла картина родного дома. Не квартиры в Нью-Йорке, а двушка под Москвой. Дети бегали по двору, играя в догонялки. По радио сообщали про олимпиаду в Токио. Мать позвала домой, кушать. Он открывает дверь, а там небо. Чужое небо и огромная луна, что смотрит прямо в душу.
Дюк закашлялся. Ребра болели. В ушах стоял звон. Из носа ручейком стекала кровь. Он постарался подняться, но понял, что это выше его возможностей.
— Имплант! Имплант! — Дюк кричал вслух.
— Пользователь, у вас контузия, множественные внутренние повреждения. Пожалуйста, не двигайтесь. Лучше всего, если вам окажут помощь.
