Когда я проснулась, уже было утро. Так как я собиралась пойти в магазин Бенно днем, я решила, что должна провести утро, отдыхая. Это только частично мой добровольный выбор. Благодаря тому, что в последнее время я довольно часто выходила на улицу, все мое тело все еще довольно тяжелое, даже несмотря на сон. Моя семья, увидев проблески признаков того, что моя лихорадка может вернуться, силой вернула меня обратно в постель, пока они делали свои зимние приготовления.
— Мэйн, будь паинькой и отдохни — приказал отец, осматривая нашу деревянную входную дверь. — В последнее время ты слишком много работаешь! Ты зарабатываешь даже больше, чем папа, понимаешь?
Тори и моя мать, когда они разложили для проветривания толстые одеяла и ковры, которые мы будем использовать зимой, сказали мне, — Ты сегодня тоже идешь в магазин мистера Бенно, не так ли? Если ты не будешь сидеть тихо этим утром, то ты снова упадешь в обморок, понимаешь?
— Мэйн, ты не очень сильно поможешь с зимними приготовлениями, так что сосредоточься на том, в чем ты на самом деле хороша.
И этим они запретили мне покидать кровать. Поскольку я больше ничего не могу делать, я спряталась под одеялом, наблюдая, как моя семья постоянно двигалась, работая над приготовлениями.
В этом году, в отличие от прошлого года, я действительно понимаю, что входит в подготовку к зиме, поэтому я действительно думала, что могу быть немного более-менее полезной…
Думаю, что такая чрезмерная забота моей семьи была потому, что я вчера пришла домой, принеся пять больших медных монет, а затем быстро уснула. Я, которая не может даже удовлетворительно сделать хотя бы одну вещь по дому, чтобы все же как-нибудь помочь, заработала тринадцать больших медных монет в течение всего лишь пяти дней, а затем спала так крепко, что пропустила ужин. Они может быть думают, что я, скорее всего, делала какую-то абсурдно тяжелую работу.
Тем не менее, за последние несколько дней, я обошла много разных мест, что для меня действительно является своего рода тяжелым трудом.
Когда в полдень прозвенел четвертый звон, я взяла сумку как обычно, и вышла через парадную дверь, одетая потеплее, чтобы не замерзнуть.
— Я ухожу, — сказала я.
Когда я дошла до нижней части лестницы, я встретила Лютца, он поприветствовал меня с небольшим хмурым взглядом.
— Мэйн, ты не слишком хорошо выглядишь, понимаешь? Ничего, если я пойду один?
— Это потому, что мы были так заняты в последнее время. Мистер Бенно сказал, что сегодня мы поговорим о ценах на наши зимние поделки, так что я пойду сегодня. Ты сам понесешь эту нить сегодня, Лютц, но я все же хочу пойти, чтобы принять участие в решении о ценах.
— …Точно, цены, да. Я до сих пор этого не понимаю.
Конечно же, я не могу, оставить решения о ценовой политике на Лютца, так как он все еще не очень хорошо понимает цифры. Сегодня я просто хочу пойти в магазин и обсудить с Бенно вещи, связанные с ценами на шпильки.
— Ну, по крайней мере, позволь мне отнести тебя туда.
— Что? Нет, я не могу просить тебя об этом. Вчера ты уже отнес меня домой.
— Я сегодня понесу всю нить, поэтому я не смогу в тот момент нести и тебя. Так что сейчас побереги силы.
Я прекрасно знаю, что невозможно заставить Лютца отступить, когда он становится таким упрямым, поэтому я забралась на его спину. Несмотря на то, что я выросла еще немного, я чувствовала, что Лютц стал намного больше. Хотя я знаю, что это из-за моей болезни, что все еще меня немного расстраивает, у нас есть такая большая разница в росте, несмотря на то, что мы одного возраста.
— Лютц? Кажется, ты нес Мэйн, с ней все в порядке?
Когда Марк увидел, что Лютц приближается со мной на спине, он бросился к нам с широко открытыми глазами. Он слишком чутко среагировал на мое физическое состояние. Похоже, мой обморок прямо перед ним причинил немалую психологическую травму ему. Я очень, очень сожалею об этом.
— …В последнее время мы каждый день ходим в разные места, поэтому она начала немного уставать. Я думаю, она, вероятно, застрянет в постели после сегодняшнего вечера. Я бы хотел закончить наши дела как можно быстрее.
— Я понял, — сказал он кивком головы, затем отвел нас в заднюю комнату. — Мастер Бенно, Мэйн и Лютц прибыли.
— Проводи их сюда.
Дверь открылась со скрипом, и Марк сказал нам заходить, следуя сразу за нами.
— Лютц сообщил мне, что состояние Мэйн сегодня не очень хорошее. Пожалуйста, помните о том, что нужно провести свои дела сегодня побыстрее.
— Понял. А вы оба, садитесь.
— Да, сэр.
Как только мы подошли к столу, мы сразу же начали обсуждать наше зимнее рукоделие. Бенно сообщил нам цену нитей, я прикинула сколько мы сможем сделать шпилек с таким количеством материала, и мы стали решать какую цену выставить.
— Мистер Бенно, я бы не хотела делать эти шпильки слишком дорогими. Поскольку нить, которую мы используем, дешевая, сможем ли мы выставить цену на столько маленькую, чтобы многие люди смогли их купить?
— Я понимаю твои чувства, Мэйн, но я не могу начать продавать их по выгодной цене с самого начала. Цена несколько раз упадает после выхода на рынок. Сначала же мы должны начать продавать их за три большие медные монеты.
Поскольку это цена для спец предложения, но такую цену, гипотетически смогла бы и моя семья позволить себе, хотя это было бы немного безрассудным расходом. Это немного сурово, я думаю, но, если бы сестры могли делиться ими друг с другом, как-нибудь… если посчитать, что цены будут медленно снижаться от этой первоначальной цены, я думаю, что могу согласиться с ней.
— Если это так, то я согласна. Я все понимаю.
— Если это так, то я согласна. Я все понимаю.
После того, как я кивнула в знак согласия, разговор перевели на мою долю прибыли и Лютца.
— Для каждой шпильки ваша доля составит около пяти средних монет после вычита стоимости материалов и моей комиссии. Я поставил цену повыше, чем обычно, так как это новое слово в ремесле, и ни у кого я не смогу заказать их больше.
— Даже пять средних медных монет много?! Не значит ли это, что мы действительно обокрали лидера гильдии ради шпильки Фрейды?!
По цене, за которую договаривался Бенно с лидером гильдии, наша доля после всех издержек должна была составлять пять маленьких серебряных монет. Это стократный доход.
— Это цена была основана на вступительном предложении этого старого ублюдка, так что не беспокойтесь об этом.
— …Итак, и сколько же мы будем обычно получать?
В прошлом году я помогала Тори с ее ручной работой по плетению корзин, но нам обоим никогда не давали таких денег, так что мне никогда не было любопытно, сколько каждый из нас на самом деле зарабатывал.
— Для таких вещей, как зимняя работа, мы, купцы, берем нашу комиссию, затем мастер швейных или ремесленных мастерских также берет свою долю, поэтому сумма, которую люди, на самом деле делающие вещи, получают около одной средней медной монеты за предмет, я так думаю? Поскольку этот заказ идет прямо к вам, не проходя через мастерскую, ваша доля будет повыше.
— Что?! Одна средняя медная монета… такая маленькая доля?!
После того, как мой первоначальный шок прошел, я вспомнила, что вещи, которые люди в Японии делали дома для небольшого дополнительного дохода, также были довольно дешевыми. Что-то вроде бисерного браслетика стоит что-то вроде 50 иен (п/п: где-то 28 рублей). Если так подумаю об этом, то одна средняя медная монета не так уже и удивительна. Получение пяти монет на самом деле из ряда вон выходящего.
— В ремесленных магазинах единственные люди, которые могут покупать или продавать вещи — это в основном сами мастера. Однако, размер оклада мастера может немного меняться. Мэйн, у тебя разве нет никакого опыта в этом деле?
Так как я сказала, что мы можем сделать заколки в течении зимней работы, он спросил, ране знаем ли мы уже, как все устроено? Я подумала о том, что же произошло в прошлом году.
