как это было. Но — очень, очень возбуждающе!
Пришел я в себя, когда понял, что вот еще чуть-чуть и Катька своими ногами, такими длинными, ровными и красивыми, но очень сильными и мускулистыми, просто сломает мне шею. Вырваться никакой возможности не было! Она стискивала ноги так, что у меня перехватывало дыхание. А еще — резко дергаясь, поворачивала их то влево, то вправо! Мне казалось, что я даже похрустывание своей шеи слышу. Она, не отпуская меня из захвата, то становилась «на мостик», то — вжималась в диван. Единственное, что я мог сделать — это прекратить движения языка и ухватится покрепче руками за ее талию. Сколько это продолжалось — я не знаю, но показалось, что очень долго!
Потом она затихла. Я еще полежал, пока ее ноги чуть-чуть не расслабились и потихоньку выбрался «на свободу». Оказывается — рядом с нами сидела Светка!
— Света? Ты чего тут-то сидишь? — я натурально хрипел.
— Ну! Ну… ну — вы даете, блин! — Светка была в шоке, не меньше.
— Кузнецова! Помолчи, пожалуйста, хоть чуть-чуть! «Очень тебя прошу!» — еле слышно прошептала Катя, не открывая глаз.
Я чувствовал, что у меня мокрое не только лицо, но и волосы, и даже грудь. Вот это Катрин задала жару!
Я привстал, собираясь сползти с дивана. Светка, придержала меня рукой, и пальцем другой руки — прижала себе губы — так вот — «т-с-с-с!». Потом наклонилась… и обнюхала меня — лицо, волосы, грудь! Вздохнула и судорожно выдохнула!
— Ты чего? — спросил я чуть слышным шепотом — «Кате не нужно сейчас мешать, пусть чуть отдышится!».
— Какой запах! Обалдеть! — Светка ошарашенно покачала головой.
— Запах женщины… что может быть его прекраснее? — я потянулся по дивану, и очень нежно поцеловал Катю в губы.
— Еще… еще — поцелуй! — вот как, ну если девушка хочет — кто же противится будет. Поцеловал еще, нежно и долго.
Катюшка обхватила меня руками за голову и шею, резко открыла глаза:
— Еще хочу! Еще! — я охренел.
А она меня — не отпускала и смотрела в глаза. Что-то в ее глаза было, что-то такое — дикое и пугающее, что я только прошептал:
— Хорошо. Как скажешь, душа моя.
Второй раз все было… более… спокойнее, что ли. Ну — сначала.
Я также нежно ласкал ее тело, иногда поглядывая на ее лицо. Катюшка лежала тихо, глядя куда-то в потолок. Потом… потом — началось! Это уже не были такие дикие скачки, с моей головой между ног, но… я был в опасности, да. Катя в какой-то момент согнула ноги в коленях, давая мне доступ к… ко всему, короче. Потом — закинула ножки мне на спину.
Я — старался. Постепенно и сам теряя голову от ее прекрасного тела, от ее запаха, и вкуса ее сока. Было немного неудобно и в какой-то момент я привстал на колени, приподнял Катю за попу и придерживал ее так — чуть на весу.
Ни я, ни Катька — совсем не обращали внимания на бесстыже сидящую буквально рядом с нами Светку. Может она — энергетический маньяк, может она — так питается нашими эмоциями, и хочется ей быть поближе к эпицентру их.
В какой-то момент, совсем уже потеряв голову от моей партнерши, я вдруг почувствовал, как шорты сползли с меня, а чья-то рука, обхватив… ага — его обхватив, да… вовсю мастурбирует мне. О! Это было вовремя! Похоже, что кончали мы с Катькой вместе.
Потом я лежал, обняв Катю и уткнувшись ей в шею, шептал о том, как же мне с ней хорошо. Сюда же, с конца дивана, приползла изрядно растрепанная Светка.
— Ну вы и даете! Это вы что тут устроили-то? Это же… капец какой-то! — но глаза ее смеялись.
— Кузнецова! Ты что — так с нами рядом и просидела все время? Бесстыжая же ты, а? — голос у Катьки был слабый и заметно дрожал.
— Вот ты, Катюш, неблагодарная какая! Если бы я тебе первый раз рот руками не закрывала — тут бы уже полбарака сбежалось!
— А ты что — мне рот закрывала? Я что — кричала? — Катька была поражена.
— Ну а кто же так орал-то? Вот ты громкая! Я всегда знала, что ты любишь поорать, но, чтобы при этом!?
— Ладно… не гуньди, мне и так стыдно! — теперь уже Катюшка уткнулась в меня.
— Погоди, Долгова, повернись сюда! — Светка тянула Катю за плечо.
— Ну что еще?
— Вот смотри! — м-да, какая непосредственность! Светка протягивала Кате руку к лицу, и рука у нее… да, была основательно испачкана.
— Ты чего? Это… это — то, о чем я подумала? — Катька удивленной не казалась, скорее — заинтересованной.
— Ага! Хочешь — вот, понюхай! Здорово же пахнет, а? — так, мне нужно умыться. А эти две исследовательницы пусть нюхают, что хотят. Вот же ж… Хотя… если разобраться — это здорово, когда вот такие… результаты секса у женщин вызывают не брезгливость и омерзение, а интерес. Бывали у меня такие женщины. С ними — очень здорово! А вот с теми — кто — «ф-ф-фу-у-у, фу… какая гадость!», с теми — не очень, да.
Натягивая шорты, я поглядывал на шепчущихся девчонок с удовольствием — какие они красивые! И да — пусть то, что произошло… неправильно, харам! или как угодно назовите… Но мою проблему — основную на данный момент — это поможет решить. Мы вместе сделаем это нашей тайной. А уж девчонок — я найду как отблагодарить! И, сука, плохо будет тому, кто хоть чуть посмеет их обидеть! Горло вырву, блядь!
Я зашел за занавеску и стал умываться. До пояса.
С улыбкой слушал, как «ты что, Кузнецова, совсем дура? ты ее и на вкус попробовала что ли?», и «ну что дура-то, что — сразу — дура! ты вот сама, вот… ну что? ну интересно же, а? даже — приятно как-то на вкус, разве нет?», и «ну… может быть… не знаю… ладно, согласна — неплохо… но вот стыдно такой быть, Светка!».
Потом Катька тоже мылась за занавеской, а мы с Кузнецовой сидели на поправленном уже диване. Ничего не делали, просто сидели, перешептывались. Светка подлезла ко мне ближе и сейчас сопела мне — прямо в ухо!
— Юр! А… когда у меня… ну — кончатся…
