Нет, с наскока Орду мне не взять. Надо медленно и упорно развивать систему управления, выращивать войско, строить дороги и изменять саму суть жизненного уклада русичей, а это такая морока…
* * *
Князья отобрали лучших. Четыре сотни кованой рати с заводными лошадьми, пошли малыми дорожками через Лужки и Киселево, а я своих спрятал у погоста Шевердино близ Переяслава и вернулся обратно водным путём, по Проне.
Встретились с братьями под стенами столицы княжества. Их высота доходила до десяти метров, и сбиты он покрепче Новосильских или Коломенских. Эдакой Белёв, но раза в два «толще». Переяслав был основан в XI веке, на высоком естественном холме при слиянии двух рек — Трубежа и Лыбеди. Сердцем города ялялся Кремль с деревянными стенами и двенадцатью башнями, под защитою которых располагался белый город — великокняжеский двор и дома наиболее состоятельных горожан. К кремлю примыкал острог — внешнее укреплённое кольцо из частокола и сторожевых башен. Здесь располагались многочисленные постоялые дворы, трактиры, торг и деревянные церкви.
И обе линии городской обороны кишмя кишели воями Ивана Ивановича и его бояр. Великий князь рассчитывал, что Пронские приведут под стены не меньше тысячи кованой рати и поэтому большую часть войска разместил на берегу Трубежа и внешнем кольце стен. Мы же зашли с другой стороны.
Мои водоходы десять дней уж как покинули город, прежде, сделав всё, что наказал дядюшка «Прохор». Двести килограмм динамита контрабандой перетащили, сбили штурмовые лестницы, ежи и кучу прочих мелочей, что не использовал при штурме Белёва. В этот раз никаких манипуляций со стенами, арендовали клети и аккуратно заложили между вековых стволов шашки. Надеюсь, стена сложится куда аккуратней.
Всего под рукою князей собралось до пяти сотен, плюс мой полтинник против двух тысяч Короткопола и пяти-семи сотен нойонов дерюги или его наместника (поди разбери это хитросплетение), выполняющем при городе функции то ли посла, то ли надсмотрщика.
Развели костров, раза в три больше своих сил и городовые дружины сразу ушли под защиту стен. А зачем им открытый бой, даже если они сильней. Время такое, каждый дружинник на счету был, ибо дорогой был неимоверно. Иван и Ярослав, приняв мой план и придя сюда малыми дружинами, здорово рисковали, но с моими доводами согласились. Участок для штурма был выбран чтобы кратчайшим путём выйти к Глебовой башни, а водные преграды не пересекать. Башня — это самое защищённое место Переяславского Кремля и её штурм, в лоб, пронские воеводы посчитали безумием. На этом и сыграю, не они одни так думают.
В предрассветный час собрались с князьями у стен.
— На тебя вся надёжа, Мстислав, не подведи.
— Ты сотни свои попридержи покуда, — напутствовал я Ивана Александровича в который раз. — Како увидишь зеленый огонь в небе, значит взяли башню.
— Понял ужо. Какой раз толкуешь, аки дитю неразумному.
— Ярослав, ты ведаешь, что делать.
— Помню, помню. Пешцев твоих прикрывать надобно.
— Тогда с богом! — вложив заряд, запустил красную ракету. — Рты отройте, — бросил я братьям.
— Невместо нам.
— Как хотите, не пеняйте опосля.
Раздавшийся взрыв был не такой мощный, как в Белёве, но куда более жидкую стену острожка вынес намного эффектней. Ударная волна вырвала вековые дубы из клетей играючи, вместе со всею массой земли. Бах! И огромный язык из земли и щепок «плюнул» в сторону рва целиком заполнив его. Внутренняя же часть стен взлетела эффектным земляным фейерверком, припорошив посад целым градом каменьев и щепок.
Клубы пыли не успели рассеяться. Князья и дружиники всё ещё стояли в оцепенении, не веря своим глазам, а первая рота бомбардиров уже устремились в разлом. По приставным лестницам «топорщики» ловко взлетели на уцелевшие участки стен, начав теснить ещё не пришедших в себя противников. Остальные с натугой покатили в проём каркас из бруса в два десятка метров, а на другой стороне их встречали, зацепили щит цепью и лебёдкой затягивали. Пока крепили да анкерили, поверх уложили щиты-колесопроводы, сделав добротный путь для конницы.
По нему сотни Ярослава и начали просачиваться в посад, а мои тыловики уже выставляли заграждения. Всданики князя сбрасывали им кольца егозы, связки палок для ежей и мешки полные «чеснока». Город вои хорошо знали и каждый нёс груз в строго оговоренное место, обычно на пересечение улиц, именуемых на Руси концами. Пригодных для прохода конников мест в набитом домами посаде не много и «кишку» огородили довольно оперативно, и получаса не прошло.
Гораздо больше времени заняла борьба с занявшимися от головешек пожарами, но и с ними справились с помощью противопожарных гранаток, оставляющих после взрывов густые облака белой взвеси.
Ежи, обильно рассыпанный чеснок, спирали Бруно не оставили коннице противника шансов на прорыв. Сотни Ярослава частью остались на периметре страховать моих ребят, а часть устремились к Кремлю. Однако к этому времени шок прошёл и воеводы смекнули — Пронские, прорвались в посад и рвутся в Белый город, и сразу выдвинули к Глебову мосту лучшие силы.
Ну вот куда Ярослав полез, куда?! Говорил же, не торопись, возьмём ворота. Нет, решил с наскока брать да удаль показать. На мосту разразилась жёсткая сеча. Ржание коней, лязг мечей, маты и красный плащ князя Ярослава в самой гуще. Из Глебовых ворот валили всё новые и новые гридни, оттесняя сотни князя. Многие ближние князя полегли, а сам Ярослав с обвисшей плетнём рукой с трудом обивался от троих насевших мечников. Мои два десятка резерва на одоспешенных меринах (лучших отбирал), набрав разбег, врезались во фланг переяславцев. Успели мы в последний момент и, пройдя их как нож масло, рассеяли, спасая тем самым обескровленную дружину Ярослава. А ведь не хотел своих в эту мясорубку бросать…
— Гудим! — истошно закричал я. — Торопись!
Подтянувшиеся перебежками десятки топорщиков выстроились в линию и начали теснить конников к мосту со стороны Лыбяди. Тыкали алебардами, крюками, стягивали зазевавшихся всадников, умелыми ударами подсекали сухожилия лошадей. Не сплоховали, вспомнили мужики, чему их учили, и совместными усилия мы оттеснили противника к началу моста.
За рядами пешцев ставили ежи, а за ними мортирки на станках усиленные по пять стволов в «кассете». Заряды были наготове, и как только выстроили «артиллерию», протрубил отход. Приём сей отрабатывали не раз и не два, но в этот раз с нами были чужие всадники. Возникла кутерьма, заминка, лошади не шли меж рогаток. Впрочем, она ни на что не повлияла. Через ежи и алебарды всё одно никто не прорвался.
Три коротких
