Как сказал ЧжуВон, «ты же девушка, куда тебе?», потом «заткнули» маму, и, в конце концов, совет старейшин в лице дяди-вождя, принял решение о сотрудничестве краснокожих с «бледнолицыми собаками» — то бишь нас, с «чжувоновцами». Меня вообще не спрашивали. Просто назначили в этом деле «пользоизвлекателем» и всё. Что-то вроде старательской лопаты. Самчон взял на себя ведение переговоров и стратегическое управление, маму придали ему в помощь, ну, а СунОк назначили надзирателем за мной, чтобы я чего не выкинул. Как она будет это делать, когда я буду жить в общежитии, не представляю. Но, теперь, по всем вопросам, касающимся ЧжуВона, я должен сначала пообщаться с ней, получить «добро», и только потом уже действовать. Ну, чистое средневековье времён Ромео и Джульетты. А говорят: «на дворе двадцать первый век!»
После того, как трудный вопрос был решён с ожидаемой выгодой, всем сразу полегчало. Опять ели, трепались, но, по большей части, делал это один я, рассказывал про агентство, про «Корону», про школу. Обещал дяде сдать экзамены на «отлично», чтобы не посрамить честь семьи и его брата. Аж язык у меня устал.
Но, стоило довольному моими успехами дяде уйти, как за меня тут же взялись мама и онни. Им просто срочно приспичило узнать правду про мои похождения с ЧжуВоном в качестве пугала для девиц, жаждавших денег и замужества.
— Вот как-то так всё и было, — говорю я, закончив рассказывать ещё одну урезанную версию своих похождений.
В неё, как и в версию для дяди, тоже не вошли некоторые моменты: о моём нелегальном переводческом бизнесе, об угрозах тюрьмой при вербовке в кабинете ЧжуВона, а также история с американцем. Много чего, оказывается, произошло. И — да, я уже и сам как-то подзабыл, что обязан ЧжуВонищу за америкоса. Всё же придётся удалять его номер из чёрного списка… тем более, «в свете новых решений компартии» … То, бишь, семьи…
— Зачем ты согласилась? — напряжённо наморщив лоб и нахмурившись, спрашивает меня СунОк, — Почему не сказала мне, или маме? Знаешь, где бы этот ЧжуВон тогда был?
СунОк показывает мне крепко сжатый кулак.
Верю. Охотно верю, что ты способна устроить чоболю мордобой. Только вот чем это кончится? И где будешь потом ты?
— Мне была нужна работа, — объясняю я онни свои мотивы, — меня нигде не брали, ты же знаешь, а это было именно то, что я хотела. Первая актёрская роль, за которую мне ещё и платили. Взяли сразу, без проб и кастингов, как мировую звезду экрана. Где ещё найдёшь такие условия?
СунОк насмешливо фыркает.
— Ну, ты даёшь! — восклицает она, крутя головой, — Роль! Тоже мне роль! Слёзы, а не роль!
— Тем не менее, — спокойно говорю я в ответ, — она приносила деньги и позволила завязать полезные знакомства. Когда это шоу закончилось, меня уже по знакомству взяли на работу переводчиком.
В реальности было не совсем так, но СунОк знать об этом не обязательно.
СунОк задумывается, однако, крыть ей нечем. Но она находит что сказать, чтобы оставить последнее слово за собой.
— А теперь у тебя неприятности, — говорит она, — как думаешь, что скажут твои фанаты, если правда выплывет наружу?
— За всё приходится платить, — философски говорю я, пожимая плечами, — не попробуешь — не узнаешь. Можно всю жизнь прождать чего-то, а оно и не случится.
— Правильно, дочка, — встаёт на мою сторону мама, — надо бороться и не сидеть, сложа руки. Тем, кто трудится, судьба улыбается.
Допустим, жизнь полна и совершенно противоположных примеров, вроде — «кто не работает, тот ест!», но, не будем огорчать маму бессмысленными спорами. Мама сказала — значит, надо её слушать.
— Я устала, — говорю я, — я пойду, полежу?
— Да, да, конечно! — говорит мама, — иди, отдыхай. СунОк, ты тоже не тереби сестру. Дай ей отдохнуть перед сунын!
Время действия: следующий день, воскресенье, вечер.
Место действия: дом мамы ЮнМи. ЮнМи, как обычно, после сытного ужина лежит с кошкой пред телевизором.
Лежу, думаю и одновременно вполуха слушаю СунОк, которая рассказывает, чего категорически нельзя делать на экзаменах. Про то, что нельзя приносить с собою книги, тетради, телефоны и всякие электронные гаджеты, мне ещё в школе рассказали, а онни повторила. Сейчас она добралась до примет. Если их вовремя подмечать и правильно реагировать, сказала она, то эффект плохих примет можно ослабить, а хороших, соответственно, усилить. Онни как раз занимается сейчас тем, что перечисляет мне варианты правильных реакций, которые я должен запомнить. Слушаю, одновременно слежу за тем, что показывают по телевизору и размышляю на тему «и зачем я опять так нажрался?». У меня же диета, контракт с оговорённым весом… Где моя сила воли?
По словам онни, перед любыми экзаменами нельзя утром есть суп из водорослей. Потому что они скользкие, и есть все шансы «поскользнуться и не попасть в число счастливых обладателей высшего балла». Зато, если выпить сеульского молока, то велика вероятность поступить в Сеульский национальный университет. СунОк сказала, что купила для меня большую бутылку из специальной партии молока, сделанной именно для сдающих сунын.
Похоже, на экзамене зарабатывают все, кто только может… — делаю я вывод, услышав про «специальную парию молока», — Что такое — «сеульское молоко»? Если есть «сеульское молоко», значит, должны быть и — «сеульские коровы»? Ни одной коровы я в Сеуле не видел…
Онни, между тем, рассказывает, что нельзя мыть голову, чтобы «не смыть» из неё знания. И ногти обрезать нельзя. Знания от этого могут оказаться «отрезанными» …
Идти на экзамен с грязной головой и стуча когтями по полу?! Феерично… Одним ухом слушаю этот бред, другим, пытаюсь не пропустить то, что говорят по телевизору. Хоть экзамен, как говорится, уже «на носу», в СМИ продолжается кампания по предотвращению самоубийств среди школьников. Все с опаской ожидают через месяц вторую волну суицидов — после оглашения результатов. Как раз сейчас по телевизору обсуждают эту тему. Как я понимаю, руководство канала, пытаясь придать больший вес передаче и поднять её на уровень «а-ля экспертное обсуждение», пригласило в студию гостей. Причём, иностранцев. «Чтобы дать нашим телезрителям взгляд на проблему со стороны и услышать, как обстоят дела с этим вопросом
