Жилистый мужик в растрепанных трениках и тельняшке на голое тело быстро обернулся. Хоть он и был с будуна, но двигался легко, что указывало на хорошую в прошлом физическую подготовку.
— Ты откуда такой красивый нарисовался?
— Да с Толяном вчера приехали.
— А… он же говорил. Пиво будешь?
Михаил расплылся в улыбке.
«Есть контакт!»
— А кто ж с утра его не потребляет?
— Наш человек! Садись! Сейчас огурчиков соображу.
Кроме огурцов с теплицы на облупленном столе появилась палка колбасы и краюха хлеба. Пиво было холодным и по вкусу нормальным. Михаил с удовольствием выкушал стакан пенного напитка и сделал перерыв.
— Ты с моря, что ли? Тельник одет.
— Обижаешь, десант!
— Да ты что? — парень тут же оголил свое плечо, на котором появилась знаковая татуировка. — Десантно-штурмовой полк.
— Братишка!
— Никто кроме нас!
Они обнялись, и сосед предложил:
— Тогда, может, по чарочке? За встречу.
Михаил покачал головой:
— Не вариант, сегодня за руль. Но ты себе наливай, если хочешь, а я пивасик буду.
— Заметано! Но я честно предлагал.
Чокнулись, выпили. Михаил между делом вызнавал обстановку. Что, где и как. Наводил мосты, завязывал узлы.
— А что, опять вернули десантно-штурмовые?
— Ага, — осторожно ответил Михаил, поняв, что брякнул лишнего.
— Я двадцать лет прослужил в парашютном. Развалили, суки, армию! Приказа у них не было! Надо было до конца идти и всю эту сволочь к ногтю прижать. А сейчас…
Бывший сверхсрочник огорченно махнул рукой, видимо, вспомнив что-то из истории этого несчастного мира.
— Порядка нет.
— Правильно говоришь!
— Вот вы где голубчики!
— Толян, присаживайся! А то вчера…
— Да уставший был, Валерик. Миша, а ты ничего не забыл?
— Я только пиво, Нат… дядя Анатолий. Чисто голову поправить.
— Тогда ладно.
Вайсбейн покрутил носом и решил не отрываться от коллектива, налив себе из банки пива и взяв хрумкий огурчик. Через некоторое время он поторопился задать соседу остро интересующий его вопрос, ибо тот уже «наливался» до горла по новой.
— Валерик, а откуда нынче в здешней местности позвонить по межгороду можно?
Бывший десантник на миг вышел из накатывавшейся комы и четко ответил:
— Так с почты в Дубково.
— Ага, — «Анатолий» почесал отросшую щетину на подбородке. — И как туда попасть? С машиной у нас, понимаешь, нелады.
— Так бери мой мотоцикл. Только бензин с тебя!
— Да без проблем. Я тебе еще один пузырь принесу.
— Да ты что! — Валера в порыве разгневался. — Я же по-человечески!
— Так и я. Шобы назавтра было, Валерик.
Мужчина позыркал по сторонам буйным глазом и успокоился:
— Человек!
— Сможешь сей агрегат завести?
Семен, с любопытством осматривавший гараж соседа, ухмыльнулся:
— Да Миха хоть танк заведет или звездолет «Ясный сокол»!
— Танк нам не надо. А ты лучше поищи нам одежку попроще, чтобы от местных особо не выделялись.
— Счас сделаем.
Через четверть часа из деревни выехал старый «Урал» с коляской. Сидевших на нем мужиков с помятыми физиономиями и темных телогрейках можно было принять за двух деревенских, что помчали за добавкой в другое село. ГАИ в этих местах отродясь не было, участковый давно забил на службу, выезжая лишь на трупы. Так что никто не мешал голубчикам проехать десять верст по разбитому тракторами проселку.
Михаил тормознул около магазина, чтобы поддержать легенду, ну заодно прикупить свежего хлеба и сладкого к чаю. Вайсбейн тем временем метнулся к облупленному зданию почты. Он пробился сквозь толпу бабулек, безысходно ждущих завоза пенсии, и сначала сунул скучающей девушке купюру, а потом попросил сделать звонок. На его счастье, на почте остались переговорные кабинки — объедки безтелефонного прошлого местного СССР. Через пять минут гешефтмахер выскочил на улицу.
— Миша, гони обратно!
Молодой человек глянул на потемневшее лицо куратора и не стал задавать лишних вопросов. Во время езды он совершенно протрезвел и готовился к неприятному разговору. Что-то их очередной «проход» как-то не задался.
Михаил загнал мотоцикл обратно в гараж, убедился, что Валерик сладко спит на веранде, и вернулся в дом. Семен уже сервировал стол. Он успел добыть у соседа прошлогодней картошки и сделал «полевое» рагу с тушенкой.
— Хозяйственный ты парень, — похвалил Сеню Натан Иосифович и налил себе из фляжки коньяку, оправдываясь: — Это от нервов.
— Что-то случилось, дядя Натан?
— Ох, случилось, Миша.
Мужчина оторвался от еды и скорбно положил на стол руки. Глянул на пустой стопарь, тяжко вздохнул и потянулся за фляжкой.
— Дядя Натан, может, перед тем, как напиваться, вы бы сначала объяснились, — с нажимом заявил Михаил. Ситуация чем дальше, тем больше ему не нравилась. Вчерашнего смертоубийства хватило бы на самый лютый проход в объятую послевоенным беспределом копию СССР.
— Да, ты прав, — Натан Иосифович нехотя отложил фляжку, его голос окреп. — Дело в следующем. Обложили нас повсюду, как волчар. В сторону нашего хода не проехать и не проплыть.
— Точно? — встрепенулся Семен. Не любил он непредвиденных осложнений.
— Досрочно! Ход расположен в райцентре, а туда дорога через реку. Мосты перекрыты, на въезде патрули. Ищут серую машину с нашими номерами.
Михаил так и застыл с ложкой в руках.
— Дела…
— А на лодке?
— Уже думал. Менты всех местных оповестили, а мы без транспорта на той стороне будем. Там еще двадцать километров пилить. На чем? Спалимся на любой попутке, а пеших сдадут аборигены за ящик водки. Это на словах они за понятия, а своя рубашка все равно ближе к телу. Уже не раз проверено.
— Пешком через леса?
Натан Иосифович покачал головой:
— Долго, да и риск слишком велик.
Парни переглянулись, у Семена загорелись злостью глаза:
— Чего они так? Тут же все равно бардак!
— Бардак-то бардак, Сеня, но органы тем и живут, что друг за друга горой. Только вот майора мы не убивали. С этого сыр-бор скорее всего и начался.
— Майор — твоя крыша?
— Да, — мужчина все-таки налил стопарь и убрал фляжку в саквояж. — Обложился вроде со всех сторон, а оно вон как вышло. Поганое тут место для жизни.
— А чего тогда здесь?
— Выгодно. Там, где мутно, всегда прибыльно.
— Тогда чего плачешься?
Мужчину передернуло, но он рассмотрел обозленные взгляды парней и присмирел.
— Ребятки, у меня к вам деловое предложение. Придется возвращаться.
Михаил испытывающе посмотрел на резидента:
— Не отсидеться?
— Кто-нибудь обязательно сдаст. Тут маму родную за ящик водки продадут. Мир крыс и стукачества. А менты друг за дружку держатся лишь потому, что их иначе бы перестреляли. И нас в плен брать не собираются. Замочат на месте.
— Дела… — снова протянул крепыш, уставившись на початую бутылку, стоявшую с вечера.
— Так что остается лишь один шанс, — Натан Иосифович посмотрел на молодых людей серьезно, — идти ходом в мир Гэбэшников.
— Ты в своем уме? — взвился Семен. — Да как мы…
— Сень, успокойся. Не видишь, что мы попали. Дядя Ак городу вечером, как начнет смеркаться. Я дорогу такую знаю, что никто нам её не перережет. Она закрыта уже пару лет как, но проехать там можно.
— Кем и для чего закрыта?
— Да там одни слишком умные коммерсы строить пытались, но внезапно умерли. Территория еще не поделена, забыта и позаброшена.
— Так.
— Хоронимся рядом с ходом и устраиваем разведку. И самое главное, ребятки. Каждому после дела плачу по сотке коинов.
— Даже если не гонишь, то куда такие бабки нам? Директория тут же за задницу возьмет.
Мужчина покачал головой:
— Не только они такие умные. Но вы меня знаете — пустопорожних обещаний я не даю. Воспользуетесь валютой уже через пару лет.
