Я смотрел на своих подданных и вспоминал рассказанное мне.
По самому Сутару Он немного труслив. Три дочери. В живых две дочери, одна умерла три года назад то ли от простуды, то ли от воспаления лёгких. Я не медик, а местные ещё хуже описывают симптомы болезней. Жена умерла при родах четвертой дочки. По слухам, старик тешится с какой-то служанкой, но бастардов не наплодил по причине старости.
Во время мятежа кор-э́ Сутар был тих и присоединился больше из стадного чувства, а также по причине того, что его владения далеко от стены. Наверное, думал, что его деревню не успеют ограбить до присяги графу.
Сутар мелочен и прижимист. Он по характеру больше купец, чем рыцарь. Человек стаи или точнее стада. Это я к тому, что он не будет выгрызать в бою победу. Он старается всегда быть с победителями.
Единственное, что у этого рыцаря нормально получается – это накапливать деньги поборами в деревне. Также у него вышли на удивление неплохие дочери, если судить чисто визуально – по внешности. Обе дочки если и не красавицы, то по крайней мере вполне симпатичные. Не удивительно, что сын Стены клеится к старшей дочери опального рыцаря. Она местная красавица. Наверняка старый Сутар на неё строит планы. Подумывает подложить под кого-то более именитого, чем сын такого же рыцаря…
Владения у Сутара рядом с болотами. Промышленный центр долины, ну или по крайней мере, в этой деревне больше всего мастеровых. Его деревня славится кузнецами. Железо добывают из болота и обрабатывают по мере их знаний и мастерства. Делают сельхозизделия, изредка делали доспехи по заказам старого барона. Его люди живут не особо богато, но не по причине плохих угодий или отсутствия нормальной пахотной земли. Сутар просто много берет налогами.
Из важного по угодьям Сутара. Есть подозрения, что болотное железо на его владениях – это часть выхода богатых железных руд. Причём выхода руд не болотного железа, а нормального месторождения чистого железа.
Теперь по потомкам закоренелых, идейных, мёртвых мятежников.
Есть кор-э́ Нире Ягодная Топь. Молод и нет авторитета. Сын покойного мятежника кор-э́ Этинбера. Есть ещё младший брат девяти местных лет от роду. Сестры не пережили первых нескольких лет жизни. Жива мать. Отец давил налогами крестьян, но был не богат. По слухам, был хорошим воином, но присоединился не к той стороне и погиб в штрафниках при вылазке моей конницы за стену.
Есть сын и дочка кор-э́ Эссе Озёрного. Озёрный умер, подорвал себя артефактом у стены, прикрывая мой отход. Я тогда мысленно дал себе зарок не карать детей за мятеж отца. Отец своей жертвой искупил мятеж…
Дал себе зарок и после пожалел о своём зароке. Деревня Озёрного чуть ли не самая зажиточная. Налоги мёртвый рыцарь брал не меньше, чем остальные, но есть большая разница брать одинаковые налоги с плохой земли или брать с хорошей земли.
Поясню. В долине проблема с ирригацией, а у деревни Озёрного с этим проблем нет. Думаю, нет смысла пояснять, почему деревня зажиточная.
Ещё на балу были потомки Гарстада и его старшего сына, который тоже был рыцарем. Им принадлежали деревня Большие Холмы и деревня Камни. Отца и старшего сына я убил из двустволки в шатре при мятеже. Остались ещё три сына Гарстада и его жена. Жена в трауре, изредка бросает на меня волчьи взгляды. По её темпераменту вижу, что она меня никогда не простит. Муж, может, и побоку, но за сына она будет мне «строить подлянки». На балу вдова и два сына, те, что постарше.
По владениям убитых. Деревня Большие Холмы – плохо живут. Деревня Камни – живут ещё хуже.
* * *
Пародия на танцы превратилась в обычную нажираловку. Тут такое называется пиром. В общем, слуги занесли столы и скамейки в зал, расставили еду, выпивку и закуски.
Поначалу всё было тихо и мирно, но потом алкоголь взял своё. Адрус нажрался первым и начал без стеснений тискать свою соседку. Вот пьяный гоблин. Дебил! Тут ему не столица, а мой замок – это не дворянский бордель. Тут пограничье и за такие подвиги могут и на дуэль вызвать, невзирая на то, что он сын графа. Я только чудом замял неприятный инцидент. Велел отнести пьяного кор-сэ́ Латьяуна спать. Протрезвеет – поговорю.
Нажрался сын Стены. Батя у него кремень, а сын подкачал. Сын что-то выл про честь и хотел биться на дуэли с Адрусом. Он дурак или как?! Ладно бы он бился за честь какой-то там дамы, к которой приставал Адрус, но он хотел биться за честь сторонней дамы в честь девицы, с которой танцевал. Биться за честь двух дам одновременно это уже перебор. Ну, по крайней мере, так поняли собравшиеся его косой язык.
Всё это ладно, но мне его косой язык сказал совсем другое, то, от чего у меня ушки встали торчком. Кор Верг, сын Марвука, хоть и кор, но формально не рыцарь. Ну нет у него серебряной цепи на шее.
Короче, я так понял: или я ему подарю цепь и привилегии вместе с ней, или я лишусь его и его отца, как верных мне людей. Всё было бы просто и замечательно, но, даря цепь, я по традициям должен дать в лен и деревню. А что давать? У меня самого четыре деревни. Самому доходов не хватает. Чем своего нового рыцаря буду одаривать?
Ещё раз! Сын Марвука проболтался по пьяни, что его верность покупается рыцарским статусом. Назначаешь рыцарем – дари деревню. Короче, дари то, чего самому не хватает. Он подвёл, так сказать, черту под мои дальнейшие решения…
Впрочем, лучше расскажу дальше о бале. Подосрал Гумус, этот тупо уснул под столом. Ниаю составил ему компанию. Озвур дал по роже слуге, что пролил вино на платье его жены. Коим и Хелрик подрались, цеплялись друг другу в волосы и что-то кричали про деньги и налоги.
В общем, все, у кого была жопа прикрыта, вели себя по-свински. Остальные пили в меру. Какой уж тут суд над семьями мятежников. Я сослался на то, что мне нехорошо, и ушёл спать. Не бал, а фарс. Перенёс суд на утро…
Утром я был хмурый. Похмелья не было, но был алкогольный отходной пофигизм. Сидел на троне. На голову давил узкий серебряный обруч старого барона. Взирал на семьи мятежников.
Первыми под раздачу попали потомки Гарстада. Не сочтите меня сволочью, но я лишил деревень потомков мятежников. Мать и трёх сыновей выслал из долины. Бал и пирушка показали, что мать из непримиримых. Таких опасно держать рядом с собой. Пускай собирают манатки и уя…т из долины. Детей жалко, но и своего сына мне тоже жалко. Ему потом с этими потомками мятежников пришлось бы дела вести.
Так под мою руку обратно перешли две деревни: Большие Холмы и Камни. Крестьяне там живут хреново, и мне проще устранить с корнем одну семью мятежников, чем страдали бы пять-шесть сотен простых людей. Отдам одну из деревень Верту и тем куплю его лояльность. На первых порах я буду его стопорить и указывать, как вести дела. А пока он войдёт в дела, там и простым людям проще будет. Да и самому мне не помешают доходы от налогов с деревни.
Единственное, что я предложил жене Гарстада, так это оставить третьего сына на своё попечение. Так сказать, чтобы самый младший не узнал тяготы дорог. Поклялся Равуром [10] – местным божком смерти, который, по словам жреца, ко мне расположен. Поклялся воспитать его как своего сына, сделать из него воина, но мать-дура протупила. Хотя, может, и не так протупила. Как я понял, богом смерти тут клянутся неохотно и только самые отморозки. Совесть завывает, но что она падла знает…
Моя жестокость в том, что я семью отправил через стену, а не через ущелье Малого Пути. Мне невыгодно, чтобы они выжили. Выживут, то многое могут рассказать о системе внутри долины. Из-за каждого их лишнего слова у моих могут возникнуть проблемы. У меня могут возникнуть проблемы. Проблемы от налоговой короля, за неучтённые деревни, и до стратегической информации.
Стена – это пять-шесть дней обхода горной гряды по территории орков. Сумеют пройти живыми, то так положено. А не сумеют, то так получилось…
Но так правильно. Их смерть выгодна мне и выгодна жителям долины. Я своим решением приговорил их к смерти, но может, им повезёт. Я не подлец граф, чтобы их отправлять на смерть и не дать шансов на выживание. По крайней мере, я так себя убеждал…
