– Увы, это не мои идеи. К сожалению, часть придворных именно так и думает, ваша милость. И, поверьте, если бы у нас были хоть малейшие подозрения, разговор проходил бы в пыточной, а не в гостевых покоях дворца.
Я только головой покачал.
– Боюсь, это бы ничем не помогло.
– Вот как? Просветите?
Я кивнул стоящему за спиной дознавателя Ченгеру, и демон проявился в реальности, сразу кладя руку на плечо королевского служащего.
Нужно отдать ему должное, мужчина лишь чуть дернулся, но сильная пятерня демона не позволила ему обернуться.
Я же продемонстрировал висящие на моих руках браслеты, блокирующие магию.
– Вот как? – немного нервно хмыкнул он. – Ваша милость, как так получилось, что на вас не работают блокирующие артефакты?
Ченгер похлопал его по плечу, будто стряхивая пылинки, и снова исчез. Дознаватель повел плечами, но даже глаза не скосил, чтобы проверить, куда делся демон.
– Я темный адепт, господин дознаватель. И ключевое здесь «темный». Несмотря на большое сходство с любым условно светлым чародеем, темные не черпают силу извне. Мы воздействуем изнутри, если можно так выразиться. К примеру, чары Огня поджигают то, что уже есть в Эделлоне. Но я использую иное пламя и я его именно что призываю из другого слоя реальности. Я не создаю свое черное пламя, я отщипываю от уже существующего огня.
– В таком случае, выходит, что от вас, темных, нельзя защититься, – недовольно цыкнул следователь.
– Для этого нужно другое воздействие, – пожал плечами я. – Сила сама по себе схожа, но из‑за методики ее применения получается, что эти браслеты блокируют то, чем я и так не пользуюсь.
Дознаватель покачал головой.
– И ведь никто до этого… – проворчал он, но тут же взял себя в руки. – Впрочем, это всего лишь вопрос времени. Но я доложу об этом, ваша милость.
Я развел руками.
– Полагаю, орден может не только просветить вас в том, что касается темной магии, но и предоставить какое‑то количество артефактов.
– Это… – начал было он, но я его прервал.
– Я понимаю, слишком сложно допускать, чтобы его величество строил свою защиту на чужих артефактах, которые и проверить‑то во всем королевстве никто не может. Но, полагаю, всем нам приходится чем‑то жертвовать, чтобы выжить. К тому же династия Равенов – ключевой союзник для Аркейна, и убивать его величество никто не станет. После такого ни один другой король не подпустит орден и близко.
Дознаватель вздохнул, как бы говоря, что тут от нас с ним ничего не зависит, и решение будут принимать в таких верхах, где нашего мнения никто спрашивать не станет. Но я видел, что мужик искренне переживает.
Вот так достигнутое собственными руками невежество поставило безопасность целой страны под удар. Крэланду просто нечего противопоставить темной магии. А ведь скажи я сейчас, что магия Хибы еще и от темной магии защищает, дознаватель впадет в такую депрессию, что впору убить его сразу, чтобы не мучился.
Впрочем, по‑прежнему стоящий за его спиной, хоть и не пребывающий в телесной оболочке Ченгер облизывался, наслаждаясь переживаниями сидящего передо мной человека.
– На этом у меня все, ваша милость, – еще раз вздохнув, сказал дознаватель и поднялся с удобного дивана, на котором сидел.
– Что ждет меня? – спросил я, пока слуга закона и порядка не ушел.
– Вы останетесь в этих покоях до новых распоряжений, – пожал плечами тот. – Это уже не в моей компетенции.
Что ж, тоже понятно. Ко мне послали рядового следователя магических преступлений. Взять у меня показания это одно, а вот действительно на что‑то важное повлиять он никак не может.
А вот тот факт, что он поведал, каким меня видят при дворе… Что ж, тут ничего удивительного. У любого союза есть свои сторонники и противники. Я протеже короля и ордена, для меня открытие темного факультета выгодно, но кто сказал, что не найдется недовольных. Вот роялисты и нашли способ передать мне важное сообщение.
Оглядывайся .
Впрочем, я и без того не собирался подставлять спину под удар. А что у меня уже есть противники, так о том и гадать не нужно – достаточно вспомнить о той сумме, которую я получу за предоставление личного владения ордену.
Такова человеческая натура – если кто‑то поднялся, ему начинают завидовать и искать способы не повторить его успех, а отнять несправедливо нажитые капиталы. Почему несправедливо? Потому что вместо того, чтобы достаться завистникам, они достались мне.
А если приплести сюда еще и поддержку короля, то и вовсе становится грустно – противников у династии гораздо больше, чем друзей. Просто они слабее и беднее. Но даже вот такой удар, как нападение на особняк королевской тетки, это способ поправить положение.
Следователь уже покинул гостевые покои, а я все еще сидел в кресле, закинув ногу на ногу. Блокирующие браслеты снять самостоятельно я не мог – нужен либо мастер‑ключ, либо мне оторвет руки при попытке от них избавиться. Но тонкие полоски металла мне ничем не мешали, и действительно колдовать я могу и в них.
Ченгер улегся на освобожденный дознавателем диван и, закинув ноги на подлокотник, стал болтать ступнями. Демон был крайне доволен происходящим, а мне хотелось как следует подумать.
Разумеется, ни о какой аудиенции с королем завтра не могло быть и речи. Как бы тут и вовсе траур не объявили. Но торчать в покоях мне тоже долго не позволят – я, в конце концов, не настолько важная шишка, чтобы жить во дворце. Просто так получилось в момент после нападения, что определить меня оказалось некуда.
Технически я, конечно, не принадлежу к королевской фракции, и особого расположения мне никто не выказывает. К тому же я только барон, считай, стою на нижней ступеньке местной аристократии. Что тоже не располагает к проживанию в покоях, которые следует держать для родовитых аристократов.
Но тут я под неусыпной охраной, и мои свидетельства могут многое изменить. А это шанс для всех – ведь мало ли что и кому я могу рассказать. Это дворец, тут наивных идиотов, как я, жрут на завтрак пачками. Имея на руках точные сведения можно очень многое сделать, достаточно знать, куда, кому и как подать полученную от меня информацию.
Так что иллюзий я не питал. На данный момент меня нельзя выпускать из‑под контроля, но при этом и заняться мной нормально не могут. Дойдут до меня руки у ответственных людей, и вот тогда про меня вспомнят, а пока – под замком барон, и этого достаточно.
– Киррэл, – позвал меня демон, и я сосредоточил взгляд на нем.
– Что?
– А тебе не кажется, что Тамина просто стала сопутствующей жертвой? – поинтересовался он.
– Думаешь, охотились за мной, а особняк взорвали, чтобы скрыть следы?
Ченгер материализовался, сразу же прогнув под собой мягкую обивку дивана.
– Там в баре что, выпивка? – бросив взгляд на стеклянный стеллаж с множеством бутылок разных расцветок и форм, спросил он, тут же подскакивая на ноги. – Живем!
Мне пришлось ждать, пока компаньон возьмет бокал, проведет ревизию алкоголя, затем плеснет себе до краев. Лишь держа в руке тонкостенную емкость, демон продолжил наш разговор.
– Я думаю, что вы все ошибаетесь, – сообщил он и залпом осушил бокал. – Ох, проклятье!
Я хмыкнул, когда демон занюхал выпитое собственным чешуйчатым предплечьем.
– Поясни, – попросил я, глядя, как Ченгер тянется за добавкой.
Демон подумал немного, затем взглянул на бокал и, отставив его в сторону, просто взял всю бутылку. Вернувшись с ней на диван, он поставил выпивку на журнальный столик и, облизнувшись своим змеиным языком, взглянул на меня.
– Что если не было у нападавших цели победить? – спросил он. – Сам подумай, зачем было устраивать взрыв? Ведь они практически выиграли, Тамина наверняка уже была убита, слуги перерезаны, охрану разбили еще на крыльце.
Я пожал плечами.
– Но были еще и мы с тобой.
– А в столице вместе с делегацией прибыли некроманты, – покивал демон. – Но я думаю, что на самом деле культ просто проверял, насколько хороших тварей им удалось создать. Сам подумай, если бы культ хотел, Тамину бы прирезали тихонько, да и тебя можно было просто устранить осторожно. На их стороне был доппельгангер, Киррэл! Тварь, которая может прикинуться любым слугой – любая форма, любой пол, что угодно, только предоставь жертву!
