Хозяйка дома Чантервиль

— Во-первых, ты уже уникальна тем, что не человек, а пожирательница, — начал перечислять мужчина.

Она пожала плечами и сказала:

— Ничего особенного.

— Это ещё не всё, — улыбнулся он хитро. — Второе – твой дар раскроется чуть позже. Это особенность вашей расы, дабы в раннем возрасте маленькие пожиратели не натворили бед. Твой дар – это хаос, Тара. Ты можешь призвать любую стихию, можешь обратиться к некромагии – она тебя будет слушаться. Можешь творить любую магию разрушения. Но этот дар раскроется в тебе, когда ты будешь готова нести ответственность за него.

Девочка вздохнула грустно-грустно и пробормотала:

— Я это всё знаю… папа то же самое говорит… Но ждать, пока дар проявится я могу десятилетия… Скучно… Все будут учиться, а я буду только ждать.

— Не в этом мире. Здесь ты можешь учиться, — сказал ей Тёрнер. — Ты можешь постигать знания и готовить себя к раскрытию своей силы. Когда это произойдёт – тебе не нужно будет учить всё с самого начала, только лишь приручить магию.

— Правда? — обрадовалась она.

— Истинная.        

Радости детей не было предела.

— Но для вашего обучения, мне придётся стать вашим опекуном. Оливия? Ты как вторая сторона – поддержишь меня?

— Что? Я? В смысле? — иногда я туплю, знаю.

— В смысле я стану опекуном-отцом, а ты опекуном-матерью, — разжевал Тёрнер.

Дети одновременно перевели на меня взгляд и выжидающе уставились.

Нервно улыбнулась и дала правильный ответ:

— Конечно… С превеликой радостью…

Интересно, Джон Тёрнер – опекун-отец как бы наших детей, теперь считается как бы моим мужем? А моё имя Оливия Чантервиль таким и останется или к нему добавится имя Тёрнера?

Леди Оливия Чантервиль-Тёрнер…

Как вам? Звучит, не?

От этих моих мыслей Гарри поперхнулся и закашлялся. Эмили тоже удивлённо на меня посмотрела и захихикала.

После появления у меня в фамильярах драконицы, наша связь с Гарри изменилась – стала глубже и теснее. Теперь эти двое прекрасно слышали мои мысли, а вот я их мысли – нет. Фигушки. Со слов Гарри, наша тройная связь обязательно станет двусторонней. Фамильяры будут слышать друг друга, они меня, и я их. Вот такое трио.

Помимо этих дел, мы не забыли и о призраках, и данных им обещаниях.

Мы не успели до отбытия к кентаврам помочь абсолютно всем, но большинство духов, наконец, стали свободными от бремени, держащих их в мире живых.

Кто-то мучился здесь, надеясь, что когда-нибудь сможет рассказать своим потомкам о спрятанном сокровище, зарытом в подземельях замка. Потомки были крайне рады такой новости, благодарили меня, Тёрнера, Леона и душу своего предка – ведь отныне они забудут о финансовых проблемах.

Душа освободилась. 

Кто-то не успел попросить прощения за свои деяния – и терзался после смерти.

Другую душу зверски убили, но обвинили в содеянном невиновного, а убийца был на свободе и жил припеваючи. Тут уже за дело брался лично Тёрнер.

Были души детские – их родители так горевали по ним, что не отпускали и не позволяли им переродиться. Приходилось поработать психологом и просить Леона, чтобы он помог таким семьям, и они могли проститься с душами и наконец, отпустить их.

Были души злодеев, которые за века мытарств, осознали всё и раскаивались. Им нужно было прощение людей. И это прощение получали.

Было много историй – после завершения, я записывала их в тетрадь.

Остались считанные дни до свадьбы кентавров, но все мы были так измотаны, что если бы не Гарри, никто бы и не вспомнил, что мы даже не приготовили свадебные подарки!