всё решено.
Я победил.
Кинжал высосал магию из Эллейн и я аккуратно положил её возле её друзей. Ладно. Просто аккуратно отбросил. Надоедливый смертный сразу же пополз к Эллейн. Без демонической энергии её облик стал прежним. В целом. Цвет волос например сменился с тёмного, на русый с медным оттенком.
Скорее всего остались и иные изменения.
– Вот и конец,– рыкнул я, смотря на едва живых людей. Раненые. Усталые.
Я мог убить их одним движением.
И они знали это. Я видел отчаяние в их глаза. Ожидание смерти.
– Вы можете идти,– проговорил я, убирая когти.
– Что?!– воскликнул рыцарь, пытаясь встать и закрыть собой полуфею.
– Я сказал – вы можете идти. Без носителя моей силы, вы не опаснее насекомых и поэтому я не вижу смысла вас убивать. Идите. Спасайте свои жизни, несите вести и знайте. Скоро, совсем скоро, мир изменится. Навсегда. Ольха, освободи им проход сквозь крепость.
Люди решили не испытывать судьбу. Бережно подняв Эллейн они ушли, передвигаясь с заметным трудом.
– Я бы предпочла их препарировать,– поделилась своим мнением Ольха. Выглядела она ужасна. Обе руки оторванные, одного глаза нет, а в пасти отсутствуют клыки. Впрочем, эти повреждения постепенно исчезали.
– Иногда нужно проявлять милосердие к побеждённым,– менторским тоном ответил я, с трудом подавляя желание упасть и поспать. Битва оказалась неожиданно тяжёлой. Но теперь всё кончено. Трикстер, вероятно, мёртв. Моё могущество вновь принадлежит мне, пусть оно теперь и хранится в кинжале, вместе с сознанием моей создательницы. Чей голос больше никогда не будет звучать в моей голове. Заклинание почти готово и скоро я освобожу своих собратьев.
День явно удался!
После недолгого молчания Ольха ответила:
– Возможно. Почему ты их не убил на самом деле?
– Озвученные причины тебя не устраивают?– чуть раздражённо ответил я вопросом на вопрос.
– Нет. В целом. Но думаю ты озвучил не все.
– Это была инвестиция в будущее. У меня ужасная репутация, нас ожидает война, и сегодня я заронил долю сомнения в будущих противников. Быть может, однажды они станут даже союзниками. Шучу. Слугами. Все склонятся перед нами.
– Маловероятно. Скорее они выберут смерть.
– Разумеется, но будущее неопределено. Будем надеяться на лучшее.
– И готовиться к худшему,– эхом закончила зомби.
Смотря на тёмные тучи, и на почти готовое заклятие " Гроза Хаоса" я пришёл к выводу, что жизнь просто прекрасна. Эманации магии Хаоса, что остались после битвы, впитывались в чары, усиливая их.
– Подними платформу выше,– приказал я Ольхе, перемещаясь к заклинанию.
Та лишь кивнула и, достав какой-то амулет, заставила платформу взлететь выше.
Я же хромая и периодически сплёвывая кровь, подходил к практически материальному заклинанию. Сейчас оно напоминало ярко оранжевый шар, диаметром в десяток локтей, внутри которого билась дикая магия. Дотронувшись до него я ощутил всю ту силу, что была готова вырваться и исказить мир!
Выпустив когти я одним ударом пробил внешнею оболочку, и за секунду до взрыва вернулся назад.
В небе как будто зажглась новая звезда, породившая огромную волну энергии Хаоса цвета льда. Она мгновенно рассеяла тёмные тучи и устремилась вдаль, явив багровые небеса. Впервые, за много десятилетий , Мёртвые Земли освещали ласковые лучи заходящего солнца.
– Не думала, что когда-нибудь увижу тут солнечный свет,– призналась зомби, что успела вернуться к образу маленькой и сильно побитой девочки.
– Ты можешь лицезреть последний закат нынешнего мироустройства!
– Зентреб... – угрожающе начала Ольха.– Хватит сыпать пафосом. Я, конечно, понимаю, что ты пережил кульминацию и едва не помер, но ради всего научного, хватит! Кроме того перед кем ты тут выделываешься? Здесь только мы. И у нас много дел. Поэтому хватит болтать и пошли работать.
– Вечно ты портишь всё,– ответил я.– Пошли. Мне ещё надо связаться с моими собраться. Охх. Шесть раз. Шесть! Я и после одного сеанса страдал, а тут целых шесть... Поболит моя голова. Поболит.
- Ты можешь распределить обязанности. Скажем сообщишь одному. Тот второму и далее по цепочки.
– Хм. Хорошая идея.
Где-то далеко чары, удерживающие моих собратьев, рушились и древние монстры обретали долгожданную свободу.
***
– Вот мир и изменился,– задумчиво констатировала Мэлони, смотря на пока ещё чистое небо и кровавый закат. Постепенно оно вновь зарастало тучами и скоро мёртвые земли опять накроет привычная мгла.– А ведь такое ощущение, что всё по старому.
В кампании ворона она заканчивала свой день на вершине башни. Оплавленный камень, выбоины, трещины, следы крови и лёд. Так много разрушений. Пача с ними не было. Он коротал время в архивах, изучая всё, до чего мог дотянуться его пытливый разум.
– Такое уже бывало,– каркнул ворон, уютно устроившийся на её плече.– Как ни парадоксально мировые изменения редко можно ощутить одному человеку. В начале они всегда не кажутся очевидными.
Мэлони, всё ещё размышляя, кивнула, признавая правоту Делёжа. В мыслях девушка вспоминала краткую встречу с бывшей любовью. Генрихом. Она заметила его и магов, но не стала предупреждать демона. Отчасти потому что не хотела, чтобы он их убил. А заодно потому что хотела посмотреть какой выбор сделает герольд. Как и раньше – он выбрал долг. И что-то ещё.
Из-за этого Мэлони чувствовала лёгкую грусть. Впрочем, она понимала почему он принял такое решение.
Кроме- того ей было приятно ощущать хоть какую-ту эмоцию.
– Так почему ты не предупредил Зентреба или Ольху?– проявила любопытство девушка.– Ты же тоже видел тех людей.
– А зачем?– прокаркал ворон.– У них не было и шанса. Пусть порадуются. Хотя то, что синдик проявил милосердие – удивляет. Я думал его девиз звучит так: хороший враг – мёртвый враг.
– Кто знает,– краткая вспышка интереса уже пропала и Мэлони вновь ничего не ощущала.
Равнодушие стало её проклятием и, в какой-то мере, спасением.
***
Небольшой отряд убегал из мёртвых земель. Хоть ледяной демон их и пощадил, но вот энергия смерти могла и убить. Амулеты почти истощились, а силы Карла и Оливии были на исходе. Эллейн приходила в сознание редко, лишь на пару минут в день и герольду буквально приходилось тащить её на себе.
На закате второго дня они, наконец, добрались до границы Мёртвых Земель. Раненые, бесконечно усталые, но живые.
– Не будите меня три дня,– произнёс Карл, падая прямо на землю и мгновенно засыпая. Рядом с ним упала и Оливия.
Герольд молча уложил их на свой плащ и стал обустраивать лагерь. Хоть они и
