— Мунтвиг... потерпел поражение?
— Не ожидали? — спросил я.
Он ответил с неуверенностью:
— Ну почему же... однако так быстро...
— Я вообще быстрый, — сообщил я. — В военных делах быстрота обычно приносит больше пользы, чем доблесть. Война вообще требует быстроты. Когда скользишь по тонкому льду, все спасение в быстроте! Я успел, Мунтвиг — нет.
Он сказал с той же неуверенностью, когда сказать нечего, но что-то сказать надо:
— Да, это теперь видим...
— Мунтвиг уничтожен, — сообщил я гордо. — Теперь я —
Мунтвиг. И Карл, если такого еще помните. В том смысле, что у меня армия втрое больше, чем были у них... И сейчас эта победоносная и алчущая крови и новых побед орда проходит через Тоннель и готовится превратить Сен-Мари в руины!
Его рыцари быстро бледнели, кто-то крестился, кто-то шептал молитвы, а сам сэр Бенедикт сказал в ужасе:
— Но Тоннель... братья Ордена обещали никого не пропускать!
Я надменно усмехнулся.
— Меня? Сына верховного магистра Готфрида?.. Который и вывел Орден из подполья?.. Вы шутите, барон. Уже скоро, скоро запылают ваши города, а дикие орды севера, эти косматые огромные дикари, будут убивать мужчин и насиловать женщин. В королевстве проклянут день и час, когда поддались на лживые уговоры сбросить законно избранную власть и передать трон Вирланду... Наслаждайтесь последними днями вашей жизни, барон!
Я захохотал, повернул арбогастра, шепнув ему, чтобы пошел почти максимально быстро, успел пригнуться, вцепившись в ремни, и меня едва не выбросило из седла, когда через мгновение на месте черного коня взвилась пыль, а сам он вместе со всадником и черным псом исчез, даже грохот копыт тут же оборвался.
Однако как только они исчезли из виду, я придержал арбогастра, сейчас нужно сеять страх и ужас, наращивая психологическое преимущество.
Бобик, как будто все поняв, резко свернул от дороги. Там в сотне шагов большой шатер, три костра, группа воинов расположились и поджаривают хлеб, судя по ароматному запаху.
Оседланные и готовые к скачке кони у столба с крючьями, что значит стационарный конный разъезд готовых выпустить в разные стороны быстрых гонцов.
Мы подлетели на большой скорости, арбогастр резко остановился по моей команде, я крикнул во весь голос:
— Ну что, орлы?.. Припоминаете своего лорда?
От костра вскакивали в панике, но узнавали меня
и опускали оружие, один наконец проговорил в удивлении:
— Ваша светлость... сэр Ричард?
Я сказал зловеще:
— Бери выше, дружище. Я уже король. И моя огромная армия, разгромившая Мунтвига... здесь о нем хоть кто-то слышал?., сейчас неудержимым стальным потоком вливается через Тоннель в Сен-Мари... Вот теперь я залью кровью все королевство! Не оставлю ни одного в живых, кто посмел встретить мое величество с оружием в руках!.. Гнев мой страшен, а месть будет такой, что и в аду содрогнутся!
Я улыбнулся ему и остальным зловеще, уже умею, хватило полчаса репетиций перед зеркалом, огромный черный арбогастр поднялся на дыбы и замолотил по воздуху копытами, которыми бы только скалы дробить, а Бобик, напоминая, что он вообще-то был известен как Адский Пес, растянул чудовищную пасть во всю ширь, показывая острейшие зубы, что в единый мах раздробят берцовую кость дракона, блеснул страшными багровыми глазами.
Мы с пугающей всех скоростью исчезли, даже пыль не успела подняться от копыт, только спустя минуты тут упадут с неба тяжелые комья земли, выброшенные копытами арбогастра.
— Хорошо, — прошептал я. — У страха глаза велики... Представляю, что еще добавят, как разукрасят и что за апокалипсис начнется...
Промелькнули далекие башни Брабанта, на миг возникла и пропала за спиной непостижимо высокая и толстая крепостная стена, что перекрывает узкую горловину в роскошные зеленые земли герцогства, а дальше перед нами распахивается и мчится навстречу ярко-зеленая степь.
Арбогастр и Бобик все ускоряют бег, сочная трава под конскими копытами превратилась в смазанное полотно зеленого цвета, потом начало прерываться серыми и желтыми, что значит, пошли уже и глинистые пустоши, а затем и песчаные.
Т>»а6а 8
Бобик, вот же чувствительная зверюшка, взял в сторону, там торчат оскаленные камни, все больше и больше, пока не превратились в скалы, а потом точно так же пошли на убыль.
Мы с арбогастром остановились возле, а он с ожиданием посмотрел на меня и помахал хвостом.
— Ну ты и морда, — сказал я пораженно. — Или я говорил?.. Или очень громко думал?
Он снова помахал хвостом. Прямо перед ним расщелина, вроде бы знакомая, здесь спускался как-то. И сейчас соскочил с седла на твердую скалистую землю, быстро скользнул вниз между блестящими плитами, сверкающими свежим расколом.
Дальше пошло шире, вправо, влево, наконец я решил, что пробрался в глубины достаточно, набрал в грудь воздуха и заорал:
— Атарк!.. Атарк!.. Появись, это я, твой кунак!
Из темноты прогудел настолько низкий бас, что
буквально на грани слышимости, а если еще чуть, вовсе перейдет в инфразвук:
— Стой там и не двигайся.
— Не двигаюсь, — заверил я.
— Шевельнешься, — продолжил голос, — и пикнуть не пикнешь... Ты чего здесь?
— Мне нужен Атарк, — ответил я.
— Зачем?
— Нужен, — ответил я как можно убедительнее, даже подпустил в голос таинственности.
Однако гномы народ недоверчивый и даже подозрительный, в голосе незнакомца только и добавилось злобности:
— Зачем тебе Атарк?
Я улыбнулся как можно шире и доброжелательнее, пусть думает, что я его не вижу, тепловое зрение показывает, что из-за обломка скалы выглядывает толстый бородатый гномише.
— Атарк, — прокричал я, — мой кум и кунак, поняло? Мы с ним друг у друга в долгу, никак не вырвемся и уже не помним, кто кому должен. И сколько. И куда. А что, его сместили с высокой должности?
Из темноты медленно выдвинулся могучий гном. Настолько мощно сложенный и приземистый, что поперек себя шире, рыжая борода цвета железной руды лопатой до пуза, волосы из-под железной шапки ложатся на плечи и спину.
Я не стал ждать нового вопроса, сказал дружелюбно:
— Приветствую могучего героя. Вижу, ты не зря поставлен бдить рубежи. Мимо тебя никакой зверь не пробежит!
Он буркнул с прежним подозрением, совершенно не реагируя на мою лесть:
— Атарк поднялся еще выше. Потому и не придет на зов всего лишь человека.
— А Урант? — спросил я.
Он всмотрелся в меня маленькими колючими глазками.
— Ты знаешь и Уранта?
— Еще бы, — ответил я бодро. — Сколько мы с ним выпили... Даже и не помню на трезвую голову, я с ним аменгер или не аменгер?.. Может быть, леви- ратист? Или, не дай бог, сороратник или сокумбрик?..
— Уранта тоже нет, — сообщил он. — Далеко и занят. Чего тебе, существо?.. Я все передам.
— Нет уж, — возразил я. — Буду разговаривать только с ними.
Он хмыкнул.
— Ну тогда жди хоть сто лет.
Когда повернулся и пошел в темноту, я крикнул:
— Как скажешь! Только передай им, что приходил сэр Ричард, король и друг гномов, можно сказать — родня, они знают. Хотел с ними переговорить о важном, однако ты, морда немытая, помешал!
Я сам повернулся и пошел в сторону выхода, вскоре за спиной гулко затопало, будто не гном догоняет, а огр.
— Погоди, — послышался почти виноватый голос, — мы о каком-то Ричарде слышали. У нас новостей мало, всякую ерунду помним.
Я ответил, не оборачиваясь:
— Вот так и скажи, что не дал им поговорить с такой ерундой.
— Ладно, — крикнул он, сдаваясь. — Сейчас позову. Только не Атарка, а Ладлема. Он старший в этих землях.
Я бросил через плечо:
— Не врешь, существо?
— Клянусь, — ответил он. — Своим молотом!
— Зови, — ответил я снисходительно. — Хотя кто знает, что у тебя за молот.
Ждать пришлось недолго, послышались шаги, из темноты вышел похожий на бочку гном. Только бочка стройнее, а этот еще шире того, кто продолжает рассматривать меня колючими глазами, однако под стальной кольчугой не сало, а тугие мышцы, видно издали. Борода лопатой закрывает грудь и опускается до середины выступающего брюха, ног не видно под кожаным фартуком.
Я уж было усомнился, в самом ли деле вождь, если своими ручками работает в кузнице, потом вспомнил, что все гномы — протестанты, для них работа в радость и служение их богу.
За ним показались еще четверо гномов, все относятся к первому с явной уважительностью, хотя у гномов еще нет особого почитания вождей, вполне демократическое первобытно-общинное общество.
— У меня два дела, — сказал я с ходу и весьма напористо. — Начнем с главного: Атарк взялся сделать мне молот... Даже не сделать, а восстановить. Вернее, уже Урант взялся. Ну, у меня не простой был молот, и создавали его не нынешние шмакодявки, а те великие и легендарные гномы, которые!.. Все поняли?
Ладлем пробормотал:
— Молот Древних Королей?
