Магн с его разговорами со слугами, с вниманием к быту своего коня и прочими вещами, будто интуитивно следовал рекомендациям из этого исследования. А вот отец Магна, утратив эмпатию и начав воспринимать своих «сотрудников», то есть людей работающих на Итвис, и отстранившись от них, прозевал переворот, стоивший ему жизни. Ему и моей сестре. Лояльность сотрудников компании в этом мире была, пожалуй, даже важнее всего остального.
Поэтому я делал странное. Останавливался и разговаривал со слугами, горожанами, стражниками. Я по прежнему не запоминал их имена. Мозг их выкидывал, как ненужную информацию. Зато я примерно представлял условия их жизни. Я ввел что-то вроде выходного один раз в неделю, с общим застольем для слуг. Я даже озаботился чтобы часть людей освободили от работ и они могли сделать запасы хвороста на зиму, чтобы хватило не только для нас, но и слугам. Все эти мелкие дела я делал с осторожностью и без фанатизма, боясь где-то нарушить неочевидные законы и взаимосвязи сословного общества. Впрочем, после учреждения фактически двухпалатного парламента в Караэене, меня это не должно было особо беспокоить.
За размышлениями я и не заметил, как подошёл к беседке.
— Вы вовремя, мой сеньор, — сказала Адель с иронией в голосе. — Ещё немного и сеньор Фредерик сделал бы мне совершенно неприличное предложение.
— Я просто восхитился вашей красотой! — не на секунду не смутился под моим взглядом наемник. — Сеньор Магн, скажите же вашей жене, что у нас, в Регентстве, принято восхищаться женской красотой! Даже если она принадлежит другому! И я готов рискнуть жизнью, чтобы сказать ещё раз, сеньора — вы прекрасны, как богиня! Вы упоительны!
Понятно, что в Фредерике нашла моя тётя Роза. Наедине с женщинами этот подлец легко начинает сыпать комплиментами. Многие из женщин страдают от их недостатка и легко привязываются к таким людям. Я был уверен, что Адель совсем не из таких, но увидев её смущенную мордочку, засомневался. Чувствуя, что во мне начинает подниматься ревность, я молча сел рядом с Адель.
— Увы, но пришел ваш муж, которому я принадлежу. И нам предстоит обсудить наши глупые мужские дела, — сказал Фредерик и приподнялся на подушках. Ожидая, что Адель подхватится и убежит делать свои умные женские дела. В этом была некоторая ирония — при всей своей заметности и видимой свободы в действиях и словах, женщины Регентства были жестко ограничены в отношении действительно важных вещей. Моя тётя Роза и атаманша пивоваров Анья, были теми самыми исключениями, подтверждающими правила. Благородные дамы Королевства Фрей, говорящие тихими голосами и никогда не смотрящие мужчинам в глаза, при этом обычно участвовали если не в принятии решений, то в их обсуждениях. Думаю, это связано с укладом жизни. В Королевстве было принято, чтобы аристократ в определенный момент отправлялся в Поиск. Именно с большой буквы. Либо во исполнение обета, либо на войну, либо ещё под каким-то предлогом — по сути, на поиск возможности совершения подвига. Эта была неформальная обязанность для подтверждения статуса. И этот Поиск мог длиться достаточно долго. Вон, Белый Рыцарь путешествует по Регентству уже лет пять.
А их дамы оставались на хозяйстве, вынужденно получая права своих мужей. Вели хозяйство, заключали сделки и даже воевали от их имени.
— Сеньор Фредерик намекает на своё обязательство перед Горной Ведьмой. Фредерику надлежит принести ей черное сердце высшего вампира до конца этого года. Он дал такое обещание, чтобы спасти мне жизнь, — сказал я, повернувшись к Адель. Сняв, тем самым, вопрос с её присутствием. Теперь она уже посвящена в детали дела и может остаться. Я повернулся к Фредерику. — Полагаю, вы добыли сердце вампира в Битве у Ворот?
Фредерик кивнул. И со смехом добавил:
— Никогда не думал, что скажу это, но драться с мертвецами Золотой Империи на удивление выгодная штука. Посмотрите, — Фредерик достал из кошеля на поясе фиолетовый камень размером с перепелиное яйцо. Зажал его двумя пальцами и подставил под лучи солнца. Камень осветился изнутри и красиво полыхнул яркими бликами. — Это сапфир. Не знаю, как он к нему попал, но сначала он был у одного из пажей. Мышь, возможно вы его помните, сеньор Магн. Мышь использовал его как кресало. Потом этот камень купил у него Нычка за сольдо. И продал маркитантке за дукат. К счастью, старик почуял неладное, когда та отдала золотой не торгуясь. И спросил у меня, сколько может стоить красивый камень. Я тут же пошёл к маркитантке. Она, конечно, пыталась сбежать. Догнал её у самого Ченти. И выкупил камень обратно.
Фредерик замолчал, задумчиво рассматривая камень.
— И сколько может стоить такой камень? — явно заинтересовалась Адель.
— Дукатов сто, не меньше, — тихо сказал Ланс. Он, вместе со Сператом стоял недалеко. И мне не понравилось, с какой алчностью он смотрел на сапфир в руках Фредерика.
— Это если если у тебя есть сто дукатов! — хохотнул Фредерик. — Но если у тебя есть тысяча, то можно отдать за него и тысячу. У этого камня нет цены, потому как за него можно назначить любую цену.
— Та маркитантка, — тихо сказала Адель. — Что с ней стало?
— У неё всё хорошо. Она купила на этот камень свою жизнь, — Фредерик снова не переставал улыбаться, разглядывая сапфир. — Это хорошая сделка, если кто спросит меня. Не каждому везет заключить такую.
— Подарите его сеньоре Розе? — невинно спросила Адель. Я слишком хорошо знал этот тон. Так она говорила, когда хотела у меня что-то попросить.
— Может быть, — кивнул Фредерик. — На свадьбу.
— А вы планируете сделать ей предложение? — тут же спросила Адель. Даже на секунду забылась и заглянула наемнику в глаза.
Фредерик же внимательно посмотрел на меня. И спрятал сапфир в свой пояс.
— Я думаю об этом, — наконец сказал он. — Но к вашим глазам, прекрасная сеньора Адель, он подошел бы куда лучше.
Я задумался. Намек был кристально прозрачен. Фредерик просил меня о том, чтобы я договорился о его браке с моей тетей Розой. Нельзя сказать, что мы с Вокулой не обсуждали такой вариант. Но это бы значило, что в клане Итвис появится сильная фигура. Альтернатива мне. Поэтому Вокула был против. Что хуже для Фредерика, тётя Роза была против. Её вполне устраивала её жизнь. И она вовсе не горела желанием отдать власть, богатство и внимание от многих мужчин, за сомнительное семейное счастье. Тем более, что все её три дочери уже были пристроены. Фредерик ждал ответа. А я не мог ответить отказом человеку, за которым стоял один из самых серьезных моих силовых ресурсов. Да, были еще долгобороды, горцы, «чушпаны» — но несколько десятков конных латников никто из них не заменит. Да и нельзя не учитывать, что Фредерик опытный и удачливый командир. Пожалуй, он нужен мне больше, чем я ему. А я сейчас как никогда влиятелен и силен. Самое время попросить у меня услугу. Фредерик выбрал момент для этого с мастерством настоящего стратега.
От необходимости давать ответ немедленно меня спасло появление слуг с подогретым вином и засахарившимися персиками. Одна из фрейлин Адель протянула через ограждение беседки, в руки Лаванде крохотного, смешного песика. Суровая баба в доспехах взяла собачонку за шкирку, заставив животинку испуганно взвизгнуть. Лаванда вздрогнула и посмотрела на песика строго, как старый завуч на расшумевшегося третьеклассника. Песик заткнулся. Лаванда с ним в руках со стороны смотрелись довольно забавно. Хотя песика было немного жалко. Но уже вследущей момент фрейлина-телохранитель передала животинку моей жене. Тот с явным облегчением выдохнул и принялся благодарно вылизывать Адель руки.
— Вы знаете, пару месяцев назад я объезжала наши владения в контадо, — вдруг сказала Адель. — И, среди прочих, познакомилась с семьей Мерт. Эта очень уважаемая семья, у них два поместья на севере и замок совсем рядом с Рекой, у Тельтау, эльфийского леса. У них всего два сына и младшая дочь. Я заметила, что в Регентстве часто в семьях мало детей… Впрочем, я не об этом. Их дочь по настоящему прекрасна. Кстати, она приходится дальней родней и мне, и семье Итвис! — дальше последовало вдумчивое выяснения родства. Выходило, что Мерт действительно смогли породниться с боковыми ветвями наших семейств несколько поколений назад. Если бы не Магн, эти выяснения родства с десятками терминов для обозначения различных родственников, вызвали бы у меня прострацию, как рассуждения о высшей математике. наконец, Адель закончила свою мысль. — Так вот, я хочу устраивать ежегодный бал для аристократов Долины. Думаю, сразу после сбора урожая. И тогда эта девушка будет представлена обществу. И станет, полагаю, самой желанной невестой. Ей уже пятнадцать. К тому же, в её крови достаточно от крови Королевства, чтобы проявилась сильная способность к исцелению. Думаю, в этом она лишь немногим уступает мне.
