Теперь я примерно представляю запах своих сил и буду более рационально подходить к его использованию. Остаться без пушки посреди боя — моментальная смерть или заточение. И ещё неясно, что из этого хуже, ведь я прекрасно знаю, что могут сделать с тобой в тюрьме. Особенно за огромные деньги, коих наверняка полно у семьи Громовых.
Анжелика выходит вслед за мной и озирается по сторонам. Я начинаю спускаться по лестнице, а она одёргивается меня и хочет задать вопрос.
— Так безопаснее, — еле слышно шепчу я. — Прошлый раз тебя ничему не научил?
Девушка устало вздыхает и дважды кивает. Хорошо, что она становится всё более понятливой и податливой. Это мне нравится. Надо будет попросить отца, чтобы он возместил моральный ущерб и щедро отблагодарил эту бедную девушку.
Интересно, а сколько денег у моей семьи? Если цены в магазинах сопоставимые, то количество «зелёных бумажек», скорее всего, исчисляется сотнями миллионов. Примерно столько заработал бы хозяин небольшого города.
Мы медленно спускаемся по лестнице. Медленно, но практически бесшумно. Потеряем минут десять, но лучше так, чем быть обнаруженными. В таких делах работает поговорка: «Тише едешь, дальше будешь».
Доходим до третьего этажа без неожиданностей. Я прислушиваюсь, пытаясь понять, если кто-то внизу.
Либо там никого, либо нас пасут до безумия терпеливые люди, которые не почти не шевелятся. Странно, неужели менты сделали ставку исключительно на грузовик «с мороженым»? Нет, это нереально.
Возможно, хотят взять тёпленьким, на выходе из подъезда.
Прикидываю планировку квартир и думаю, каким из придуманных вариантов лучше воспользоваться.
Спускаемся на первый этаж. Я украдкой из-за углов осматриваю подъезд — действительно никого. Что ж, это в разы упрощает нашу задачу.
Подхожу к двери квартиры, которая располагается ровно над той, в которой мы ночевали.
— Коля, ты чего? — шепчет Анжелика.
— Просто подыграй, — звоню в дверной замок.
— Мне это не нравится… — её глаза бегают, а скулы напряжены.
— Чтобы никто не пострадал, ты должна быть со мной на одной волне, — нажимаю на звонок во второй раз.
— Хочу домой… — мямлит Анжелика.
Я слышу за дверью шаги — отлично! Кто-то недовольно бурчит и копошится, пытаясь открыть дверь.
Долго… Слишком долго. Я начинаю подозревать неладное.
Наконец дверь открывается и перед нами предстаёт мужик лет пятидесяти в одних трусах. По его роже я понимаю, что он спал немногим больше моего.
— Чего надо? — зевая, бурчит он.
— Мы бы хотели поговорить с вами о Боге, — достаю «Беретту» и наставляю на него. — Не уделите нам минутку?
— Что?.. Я?.. о Боге?.. — растерянно бубнит мужик.
— Разрешите войти, — несильно толкаю его в грудь и прохожу в квартиру. — Анжелика, идём!
— У меня ничего нет! — начинает истерить жилец.
— Мы не грабить тебя пришли, — дожидаюсь, пока Анжелика зайдёт, и закрываю дверь. — В квартире есть кто-то ещё?
— Нет, — тут же отвечает мужик. — Я один.
— Как звать тебя?
— Михаил Дмитриевич…
— Так вот Миша, мы тебе не навредим, но только в том случае, если ты сделаешь всё, что я скажу. Понял? — рычу насколько это возможно подростковым голосом.
— Понял, понял… — он пятится назад.
— Додумаешься вытворить какую-нибудь дичь, и наш разговор тут же закончится, как и твоё пребывание в этом бренном мире. Где у тебя телефон?
— Вон там, в комнате, — он показывает пальцем на дверь.
— Веди, — делаю вид, что убираю пистолет в карман.
На самом деле я перестаю поддерживать его существование. Миша напуган — я своего добился. Теперь ствол не нужен.
С виду может показаться, что я какой-то отморозок, вламывающийся в дома к людям и угрожающий оружием, но это не так. На самом деле это лишь хардкорная вариация обычной просьбы. Хардкорная и более эффективная.
Я не планирую бить и тем более убивать хозяина квартиры, мне от него нужна лишь одна маленькая услуга. Хорошо, что Миша пугливый — будет меньше проблем.
Анжелика молчит и буровит меня неодобрительным взглядом. Я понимаю, что ей хочется оказаться дома и про всё забыть, но до этого ещё очень далеко. Да, с положением беглого преступника сложно смериться, но другого пути у нас нет.
Точнее, у неё он есть, но я не могу отпустить моего единственного проводника. Да, поступок эгоистичный, но как иначе? К тому же она действительно слишком много знает, и велик шанс, что её «посадят на перо» в первом же обезьяннике.
Миша отводит нас в комнату своего холостяцкого убежища со всеми подобающими атрибутами: грязь, разбросанные вещи, запах алкоголя и табака.
Я выглядываю в окно и вижу всё тот же пресловутый фургон. Решёток на окнах нет — это я заметил ещё прошлой ночью. Путь к парковке открыт, нужно лишь сделать один звонок.
— Окна в той комнате открываются? — спрашиваю я и показываю на соседнюю комнату.
— Открываются… — Миша дрожит и кивает.
— Сейчас ты сделаешь один звонок, — начинаю я. — И будешь говорить только то, что я тебе скажу. Уяснил?
— Да…
— И только попробуй ляпнуть лишнего! Твои мозги тут же раскидает по всей комнате.
— Я всё сделаю! — лепечет Миша.
— Вот и отлично, а теперь слушай…
Во второй раз провожу инструктаж по телефонным переговорам, Анжелика по моей просьбе идёт в противоположную комнату, чтобы прикинуть расстояние до машины.
Мужик оказывается на редкость забывчивым, но главное — его голос дрожит, что делает мою легенду только правдивее. Но для пущей убедительности пистолет приходится достать.
— Метров сто, решёток тоже нет, — Анжелика возвращается в комнату и смотрит на ствол. — Коля…
— Звони! — приказываю Мише и наставляю на него пистолет.
— Не стреляй, не стреляй… — вроде бы мужик, а вот-вот заплачет.
Он набирает номер, а я пытаюсь представить, как же выгляжу в глазах окружающих. Восемнадцатилетний поехавший подросток, убивающий студентов и размахивающий пушкой налево-направо.
Но при всём этом я стараюсь сгладить углы и сойти за юнца, который хочет выбраться из этого дерьма и не желает никому зла. Так оно и есть, правда, методы не самые миролюбивые, но иначе нельзя. Точнее, я так не могу, ведь привык поступать определённым образом. Не совсем законным образом.
— Алло, полиция? — дрожит в трубку Миша. — На меня напали!
— Расскажите подробнее, что случилось, — просит оператор.
— Я спал, а какие-то мужики обстреляли окна моей квартиры! Они прямо тут, во дворе! Сделайте что-нибудь… Мне очень страшно…
— Где вы находитесь? Как они выглядят? Сколько их?
Миша называет адрес и добавляет:
— Я не разглядел… Они стреляют прямо из своего цветочного фургона… О боже! Один из них прицелился в меня, когда я выглянул в окно! Помогите!
— Спрячьтесь, мы уже выслали наряд…
— А-а-а-а!!! — кричит Миша и бросает трубку.
— Молодец, — я с облегчением вздыхаю и прячу пистолет. — Видишь, ничего сложного, и все остались живы.
— Теперь вы уйдёте?.. — с надеждой в глазах спрашивает он.
— Скоро уйдём, не переживай.
— Вы ведь меня не уб…
— Никто тебя не тронет! — отрезаю я. — Просто сиди и не дёргайся!
Миша садится на стул и опускает голову. Анжелика всё это время следит за моими действиями с настороженностью.
Она что реально думает, что я просто возьму и застрелю мужика? Отрицательное впечатление я создать умею, этого не отнять. Но чаще всего оно и к лучшему, ведь чем сильнее тебя бояться, тем меньше будет проблем.
Мы незаметно поглядываем в окно и ждём приезда полиции.
В прошлой жизни я уже проворачивал этот трюк, и тогда всё закончилось хорошо. Низкий уровень координации между силовыми ведомствами должен сыграть нам на руку и в этот раз.
Для пущей убедительности мне следует немного пострелять, когда приедет полиция, но это будет преступлением, от которого меня могут и не отмазать. В принципе, уже тот факт, что мы задействовали Мишу, является нарушением закона, но этот бедняга так запуган, что вряд ли подаст заявление.
