— Нажать-то можно… — задумчиво согласился я. — А дальше что?
— Что?
— А вдруг ловушка? — я поднялся и принялся медленно освещать стены, в очередной раз внимательно разглядывая трещины, сколы, цемент между кирпичами. — А ну-ка, отойди подальше, — велел я.
— Зачем?
— Пол осмотрю, может, мы на люке сидим и не знаем. Не нажимай только ничего! — предостерег я девчонку, чтобы она случайно не оперлась об выскочивший штырь.
— Не буду.
Я помог девушке подняться, скомандовал отойти на десять шагов назад, сам же опустился на колени и принялся шарить руками по земле. Точнее, по камням из которых была вымощена дорога. Спустя добрых полчаса я поднялся, так и не обнаружив ничего подозрительного.
— Леш, уже можно вернуться? — нетерпеливо окликнула меня Лена, которая все это время стояла и водила по полу лучом фонаря вслед за моими руками.
— Стой на месте, а лучше отойди еще на пару шагов.
Я глубоко вздохнул, на всякий случай нацепил рюкзак, покрепче перехватил рукоятку фонаря и со всей силы нажал на каменный язык, обнаруженный Леной.
Девчонка охнула, я чуть напрягся, чувствуя сопротивление, и втопил странную педаль до конца.
Глава 9
И ничего не произошло. Я отпустил и надавил еще раз, и еще. Нигде ничего не дрогнуло, не скрипнуло, не дернулось и ничто не провалилось под ногами или внутрь стены. Да ну ладно, что за дела? Тогда что это за штырь непонятный?
— Черт, черт! — я выплеснул разочарование, пару раз долбанув об стену кулаком. — Все, теперь только ломать, да только нечем.
— Не переживай, вернемся и сломаем, — оптимистично заявила Лена, подходя ближе и принимаясь осматривать кладку. — Слушай, Леш, но раз педаль выпала от твоего удара кулаком, значит, ты попал на какую-то скрытую пружину, логично?
— Логично, — буркнул я. — Но, как видишь, наша с тобой логика разбилась о здравый смысл и хитрую конструкцию наших предков, или кем там были эти строители.
— А давай попробуем жать и стукать по стене, — предложила девчонка.
— И что это даст?
— Ну, вдруг здесь двойной механизм, когда надо одновременно делать два действия.
— Ну, давай попробуем, еще бы понимать, куда бить. Я ж случайно попал куда надо, — вздохнул я. — Черт, но это может быть опасно.
— Почему?
— А если пол под нами рухнет? Удары, которые мы слышали внутри, слышно глуховато. Тут либо кладка очень толстая, но тогда мы бы не расслышали, — задумчиво принялся рассуждать я. — Либо нижний этаж достаточно далеко, поэтому звук плохо слышно.
— А мы попробуем, — тряхнула волосами Лена. — Не думаю, что пол провалиться. Это невыгодно и опасно.
— Сомневаюсь, что строители прошлого думали о выгоде и безопасности чужаков.
— Нет, ты не понимаешь. Ну, сам посуди: сами-то они как-то должны открывать проход? И что, каждый раз вниз падать? Значит, или дверь в стене, что вероятней всего, или, если это люк в полу, то он должен быть примерно здесь, — Лена подошла и топнула ногой по полу у противоположной стены.
У меня аж сердце екнуло от страха за нее. Ну, а что, удар кулака по стене выкинул из кирпичей педаль, кто его знает, что может выскочить из пола, если по нему хорошенько топнуть.
— Не делай так больше, — попросил я, выдохнув.
— Как так? — не поняла девчонка.
— Ну, не топчись со всей дури по тропе, черт его знает, что может произойти. Вон от моего удара кирпич вывалился, — пояснил я свою мысль.
— Хорошо, — согласилась Лена, и никаких тебе споров и возмущений, ну идеальная девушка просто.
— Так, ладно, что делать-то будем? — поинтересовался я, ощупывая стену при свете фонаря.
Девушка подошла ко мне ближе и тоже принялась осматривать кирпичную кладку. На все про все мы убили много времени, не желая сдаваться. Несколько раз пытались синхронно нажимать на нижнюю ступень и давить на подозрительные кирпичи. Но ни черта не происходило.
Камень по-прежнему торчал из стены, но сама перегородка при этом не сдвинулась ни на миллиметр.
— Ладно, все, — сдался я, умаявшись долбить кирпичи кулаками. — Пошли отсюда, не судьба, значит.
— Но как же, Леш, там же кто-то есть! Внизу! Значит, вход должен быть!
— Ничего это не значит, — устало облокачиваясь на стену, проворчал я. — Мы могли просто ошибиться, нам могло привидеться или прислышаться, такое в пещерах бывает. Думаю, в подземельях тоже.
— Нет, — Лена отказывалась сдаваться. — Надо пробовать еще и еще!
— Лен, ты здесь до утра предлагаешь топтаться, упираясь рогом в стену? Пошли лучше левый рукав проверим, может, вход с другой стороны.
— Это как? — опешила девчонка.
— А черт его знает, но там — пустота, — я ткнул степу кулаком. — Значит, как-то туда можно попасть, просто мы пока не знаем как. Если не найдем, вернемся в другой раз, только уже с киянкой или домиком. Ломать, как говорится, не строить.
— Но это же историческая ценность! — воскликнула девчонка, забыв, что сам предлагала недавно все расколотить.
— Ага, и что ты предлагаешь? — я выделил слово «ты» голосом.
Девушка сникла.
— Не знаю, ничего в голову не приходит, — жалобно пробормотала авантюристка.
— Вот и я о том же. Все, не расстраивайся, собираем манатки, и идем в левый рукав. Сменим, так сказать, деятельность глядишь, во время похода в голову и придет какая-нибудь умная мысль или идейка.
— Ну, хорошо.
Моя отважная путешественница расстроилась донельзя, словно у нее отобрали скальпель и не пустили на первую в жизни операцию.
— Все, не расстраивайся, — приобняв девчонку за плечи, попытался утешить искательницу исторических ценностей. — Обещаю, мы сюда вернемся рано или поздно, и отыщем проход. Держи рюкзак, погнали.
— Пошли, — вздохнула Лена, закидывая вещмешок за спину.
И мы пошли. Так случилось, что обещание найти вход в эту внутреннюю башню я выполнил, что называется, не отходя далеко от точки нашего привала. Мы шли, по привычке освещая не только дорогу, но и стены, ни на что, собственно, уже не надеясь и даже не переговариваясь. Оба расстроились, и теперь ломали голову, как вскрыть тайник, не разрушая стены. Не зная, как дела шли у Лены, но мне в голову ничего кроме разрушения не приходило.
За поворотом, перед тем как выйти на прямую линию тоннеля, я машинально осветил очередную часть стены и резко остановился.
— Леш, ты чего? — Лена по традиции едва не вписалась носом в мою спину.
— Посмотри сюда, что видишь, — попросил я, указывая лучом на странную темную полосу, похожую на разлом в стене.
— Кажется, трещина, — с недоумение ответила девушка и подошла поближе. — Ой, — тут же вскрикнула и вместо того, чтобы отпрянуть, прильнула к кирпичам. — Леш! Иди сюда, — раздался радостно-возбужденный Ленин голос.
За эти полминуты я успел напрячься, когда услышал её «ой», и насторожиться: черт его знает, что опять нашла эта неугомонная, но чертовски везучая авантюристка.
— Что тут?
— Леш, ты посмотри! Это гениально! — девчонка едва не подпрыгивала на месте, хлопая в ладошки.
— Что конкретно? — я пока не видел причин для радости, ну трещина и трещина.
Хотя стоп, Леха, а ведь этой трещины здесь точно не было, когда мы шли в конец тупика. Интересная мысль забрезжила в голове, но Лена меня опередила и выпалила:
— Это — гениально! Хотя я не понимаю, к чему городили такие сложности, но факт налицо! Смотри внимательно, что видишь? — девушка медленно провела сверху вниз вдоль пробоины.
— Вижу разрушение, — нахмурившись, я пытался сообразить, что меня смущает в этом разломе. — Так, стоп, а ну-ка, отойди чуть-чуть, — велел я.
— Догадался, да? — Лена радостно рассмеялась. — Леш! Мы его нашли проход!
— В смысле? — но едва Ленины слова дошли до моего сознания, как я понял: рычаг — там, за поворотом, а дверь, выходит, здесь. Непонятно, как говорится, но факт. — Думаешь, это оно самое?
— Да! — воскликнула девчонка. — Посвети внутрь и сам увидишь!
