Непростая задачка, да. И при всём при этом нужно не подавать виду, что чем-то таким занимаешься. Поэтому я отодвинул стул чуть назад, опустил руки под парту и приступил к делу. Со стороны это выглядело так, что у меня затекло тело, я устал, и напоследок перепроверяю задания.
Вселяюсь в Аксёнову и быстренько пробегаю глазами по её бланку. Пока что всё правильно. Перепрыгиваю обратно, дабы не грохнуться на пол. Потом снова в Аксёнову, и обратно. В Аксёнову, и обратно. В Аксёнову, и обратно. В Аксёнову, и…
*БАХ*
Глава 9
«Сука!»
Я ошибаюсь буквально на доли секунды и не успеваю подхватить своё тело. Голова с глухим стуком бьётся об парту.
Такое нельзя было пропустить мимо ушей. И Алевтина Игоревна отреагировала мгновенно. Она, как заведённый механизм, подорвалась со стула, и выкрикнула мою фамилию.
— Воронцов!
После поцелуя лба и парты я быстро пришёл в себя и вернулся в исходное положение. Покрутил головой и почесал затылок. Я успел проверить все ответы Аксёновой — не нашёл ни одной ошибки. Дело сделано.
Алевтина Игоревна уже хотела было сдвинуться с места, чтобы подойти ко мне, но я её опередил. Поднялся на ноги и стал делать небольшую зарядку.
— Извините, Алевтина Игоревна. Просто я… всю ночь не спал, готовился к экзаменам. Вот и отрубился, пока думал над последним заданием… и кстати! — Я нагнулся и ловко подхватил листок с Буквой, который случайно упал на пол. Спрятал его в ладони. — После бодрящего удара ответ явился мне сам собой. — Я взял ручку и сделал вид, что что-то дописываю. — Всё. Я доделал. Можно сдавать?
Замдиректора посмотрела на меня, как на последнего идиота. Сквозь зубы произнесла:
— Шут…
— Я тоже готова! — Сказала Аксёнова.
— Хорошо. Оба — бланки мне на стол, и ждите в коридоре. Минут через пятнадцать я сообщу вам о результатах.
Мы с Екатериной вышли из кабинета и сели на лавку возле подоконника. Я был предельно спокоен — и она тоже. Не то чтобы нас распирала уверенность в себе, нет. Но в своих знаниях мы были убеждены, и попусту не нервничали.
— Й-о-о-о-о-й. — Замотала головой Аксёнова. — У тебя такой синячище на лбу. Может, сотрясение мозга? На, погляди, щас камеру включу… — Она сделала пару кликов на своём смартфоне и дала его мне.
На экране большими буквами было написано — «Лох».
Я мгновенно замахиваюсь телефоном и распрямляю руку в сторону стены. Успеваю заметить испуганные глаза Аксёновой и её растерянность. Но через секунду до неё доходит, что это был всего лишь трюк, и её гаджет лежит у меня в другой руке.
— Смотри у меня…! — Грожу кулаком и отдаю телефон. Девушка смеётся.
На этаже появляется высокий бледный парень со светлыми, почти пепельными, волосами. Лицо его не выражает абсолютно никаких эмоций. Кроме, может быть, некоего презрения ко всему окружающему. Казалось, что парню наскучил этот мир, и он просто хочет поскорее прожить эту жизнь.
Хотя и на вид ему не дашь больше восемнадцати-девятнадцати лет. То есть, он наш ровесник.
Парень остановился у кабинета, где сейчас сидит Алевтина Игоревна, и лениво постучался в дверь. Должно быть, это именно он спас меня, и отвлёк надзирателя в юбке.
— Воронцов, куда ломишься! Я же сказала, жди в коридоре! — Доносится из кабинета.
— Это я. — Парень отворяет дверь и просовывает голову внутрь.
— А, Сергей… заходи…
Когда Сергей скрылся, Аксёнова спросила:
— Тебе не кажется, что он на кого-то похож?
Я задумался.
— А-а-а. Так это сын Алевтины Игоревны, наверное. Видела, какие у них носы одинаковые?
— И правда. — Покачала головой Аксёнова. — Вот только такой орлиный нос на парне смотрится хорошо, а вот на Алевтине…
— Ты свой-то видела?
— Даже не пытайся меня задеть, Воронцов. Аккуратнее моего носика ты во всём Петербурге не сыщешь!
— А что насчёт ушей?
Глаза Екатерины округлились, и она тут же начала пальпировать свои уши на предмет несоответствия стандартам красоты.
— Ах ты…
Дверь кабинета отворилась и в коридоре появился Сергей. Алевтина Игоревна крикнула ему напоследок — «Не забудь купить хлеба!», и парень скрылся.
— Ну точно сын…
Минут через пять Алевтина Игоревна вышла из кабинета с бланками в руках. Определить её эмоции было сложно. Вроде как, она и не радовалась, но в то же время и не расстраивалась, а при этом что-то серьёзное она всё равно чувствовала.
— Сдали… — Проговорила она.
— Ура! — Аксёнова соскочила со скамейки и стала пританцовывать.
— Да. Здесь есть чему радоваться. Два из трёх испытаний уже пройдены. — Говорила Алевтина Игоревна. — Но осталось ещё третье. И оно — самое сложное.
— А что конкретно там будет? — Я тоже встал со скамейки и подошёл ближе.
— Сейчас сами увидите. Пойдёмте. — Замдиректора пошагала вперёд, а мы за ней.
Через несколько минут мы снова оказались возле спортивного зала. Так-так-так. Интересненько.
Запыхавшийся, с блестящей от пота лысиной, нас встретил физрук. Он отчитался перед Алевтиной Игоревной о выполненном поручении и пошёл в сторону раздевалок. Думаю, что мыться.
Мы же зашли в зал.
— Как я уже говорила — лучшие ученики должны быть хороши во всём. Вы уже доказали, что способны неплохо ориентироваться во многих науках, плюс хорошо показали себя и во владении магией. А теперь… вы должны будете показать своё мастерство в двух этих областях одновременно.
— Это как?
Алевтина Игоревна прошагала до середины зала и остановилась около какой-то двери. Позвала нас к себе.
«О, тут ещё один проход есть…»
Когда мы вместе с ней попали во второе помещение — раскрыли рты от удивления. Если предыдущее место походило на усовершенствованный спортивный зал, то вот это выглядело как натуральная арена смерти. По бокам стояли трибуны, на которых, на вскидку, может поместиться несколько тысяч человек. В центре располагалось большое поле. Примерно, как две трети от футбольного.
Скорее всего, именно здесь проходят те самые дуэли между учениками академии. Ну, или турниры какие-нибудь.
И что Алевтина Игоревна хочет проверять на нас в этом помещении…?
Мы обошли ограждение и оказались на арене. Я сразу же заметил несколько десятков роботов, что стояли, прислонившись к стене. Сразу понял — что это атакующие модели. То есть, в самом первом испытании нам нужно было атаковать цели, которые ничего не могут сделать в ответ. Но вот эти…
Пока Алевтина Игоревна удалилась в комнату управления ареной, что балкончиком выступала вверху, я проверил, что это за звери должны будут нас месить. Подошёл к одному из роботов. Он выглядел почти как человек. Правда… из-за того, что внешне он пытался походить на живого, а его неестественные, механические черты выдавали в нём подделку — становилось жутковато.
— А ты у нас по мальчикам я смотрю? — Подкралась сзади Аксёнова.
Я сделал вид, что облизываю уши робота. Екатерина надулась.
— Ух, тяжёлый… — Я прислонился к нему и повернул на себя. У него на животе, под футболкой, находилась квадратная прорезь. Я раскрыл её, и увидел небольшой экранчик. На нём была написана модель робота, год его изготовления, режимы использования, горели всяческие лампочки.
— А почему у него стоит боевой режим? — Удивлялась Аксёнова. — Эта тётка нас тут завалить хочет?
Вдруг лампочка сменила цвет. Вместо красной, стала зелёной.
— Вот, теперь на тренировочный сменилось. — Я оглянулся и увидел, как все остальные роботы так же замигали зелёным. — Замдиректора из комнаты управления изменила настройки.
— Слава богу… а то я бы не удивилась, если б пришлось драться с ними по-настоящему.
— Ну а что? Она же сказала, что лучшие ученики должны…
— Бла-бла-бла…
— А вот тут я с тобой согласен.
В том месте, где заканчивалась арена, и начинались первые трибуны, на стене, вмонтированный в неё, висел большой экран. Он неожиданно включился. По нему стал бегать курсор, и открываться какие-то папки.
