— Собрались кому-то звонить, господин Келер? Дайте угадаю — хотите поговорить с одним из Ореховых?
Глава VIII
Генерал-губернатор выглянул из ниши, в которой устроился, но коридор был пуст. Впрочем, чиновник быстро взял себя в руки.
— Я признателен вам за помощь, но не стоит забываться, господин Афеев. Сейчас вы говорите с должностным лицом Российской Империи.
Голос звучал уверенно, но вот лицо у него было крайне напряжённым. Интересно, а могли Ореховы поставить ментальную защиту на разум бюрократа? Сейчас я ничего не замечал, но это ни о чём не говорило — божественная «искра» была слишком слаба, а работа с чужим сознанием раньше меня занимала не сильно. Прояснить ситуацию за счёт искусства и опыта, не выйдет.
Решив, что влезать в голову Келера слишком рискованно, я пошёл другим путём.
— Вы же прекрасно помните донесения об отрядах гвардии Ореховых, которые присоединялись к военным в очистке города? Тем группам, что были заблокированы в разных кварталах Владивостока?
Собеседник задумчиво нахмурился и почесал туго обтянутое мундиром пузо. Он-то прекрасно помнил сообщения о солдатах дворянского рода, которые присоединялись к армейской пехоте. Но явно недоумевал, откуда об этом известно мне. Само собой — о Сандале, который после восстановления связи, занимался в основном слежкой за самим генерал-губернатором, последний не подозревал.
Наконец чиновник определился с линией поведения.
— Нам повезло, что гвардейцы Ореховых оказались в городе и смогли оказать помощь. Уверен, сегодня они спасли немало жизней.
Я деланно расхохотался. Потом оборвал смех и встретился взглядом с чуть встревоженным смертным.
— То есть вы не знали, что они готовят моё убийство и собираются напасть прямо на территории города? Может быть ещё скажете, что не в курсе, какие именно артефакты при этом были задействованы?
Тот непонимающе скривился, а я продолжил.
— Например те, что могли вызывать активацию подобного числа Пробоев. И привели сюда всех этих призраков. Что будет с Ореховыми, если следствие возьмёт верный след? И что станет с вами, когда выяснится, что вы давно и плодотворно сотрудничаете с этим родом?
Из фактов у меня было только распоряжение о внешнем управлении на территории родовой усадьбы, но предположение оказалось верным — в глазах бюрократа на секунду промелькнул неподдельный страх.
— Не знаю, что происходит между вами и графским родом, но это в любом случае не моё дело. Задачей генерал-губернатора является защита жителей провинции. И с этим я прекрасно справился.
Я вопросительно вскинул брови.
— Действительно? Не окажись тут меня, мне кажется вы бы до сих пор заседали в том зале. Максимум, отправили бы на смерть десяток вестовых, чтобы было о чём отчитаться. Как думаете, в столице сильно обрадуются такой новости.
На лице мужчины внезапно появилась ехидная усмешка.
— Мы обсуждали начало операции по очистке города от пробойных тварей, когда вы появились и предложили свою помощь. За что я крайне признателен. Но при всём уважении, не переоценивайте себя. Кому вы собрались излагать свою, бесспорно ошибочную, точку зрения? Журналистам? Канцелярии Его Императорского Величества? Аппарату премьер-министра? Может быть кому-то в Сенате?
Последнее слово заставило поморщиться. Их Сенат был пародией на римский. Формально, суть вроде бы та же. Но вместо принятия решений во благо людей и страны, сенаторы больше враждовали друг с другом, сбиваясь в патрицианские коалиции и ведя подковёрную вражду.
В чём-то он был прав. Василий Афеев пока так и оставался скромной фигурой, к которой мало кто прислушается. Но в самом ближайшем времени я собирался это исправить. А заодно и купить пару газет в том же Петербурге. Или открыть свою собственную.
Пока же оставалось лишь зайти с другой стороны.
— Голицыны и Волконские вполне могут поверить.
Келер всплеснул руками.
— Причём тут вообще они?
Я усмехнулся.
— А вы разве ничего не слышали о старых счётах князя Ярополка к Чернокровыми? Как думаете, насколько он обрадуется этой заварушке во Владивостоке? Особенно, если в комплекте будет идти новость о сговоре генерал-губернатора и его врагов.
Вот теперь его проняло — даже чуть отступил назад. Похоже не ожидал такого поворота событий.
— Чернокровых? Но ведь Ореховы…
Он не договорил, но суть всё равно была ясна. Судя по артефактам, которые получили те «штатные» наёмники рода, что пытались убить нас в Пробое, Ореховы плотно работали с Хранителями. Возможно кто-то из них даже входил в орден. А только что прозвучали обвинения в их сотрудничество с Чернокровыми. Пахло большой игрой и смертельными проблемами. Что не могло не напугать осторожного бюрократа.
Какое-то время смертный молчал. То ли сопоставлял в голове факты, то ли раздумывал о чём-то ещё. Я же ещё чуть надавил.
— Даже если вы отобьётесь, клеймо останется надолго. А канцелярия станет проверять всё, что проходит через ваши руки.
Секунд десять он с мрачным видом изучал меня. Потом принялся отвечать.
— Всё ещё не понимаю, почему вы считаете, что я связан с Ореховыми, но рискну предположить, вам требуется какая-то услуга с моей стороны. Чего вы хотите?
Опасается, что у меня есть артефакт для записи. Потому и выражается так, чтобы не подставить себя под удар, если разговор вдруг окажется на чьём-то столе.
— Моя родовая усадьба. Она находится под вашим управлением и скорее всего там располагаются солдаты. Знаете, мне хотелось бы приехать в свои собственные владения. А не убивать гвардейцев Ореховых на земле, что под управлением генерал-губернатора. Рискуя зацепить кого-то из военных императорской армии.
Чуть подумав, тот осторожно поинтересовался.
— И чего именно вы хотите?
Я оживил в памяти формулировки, которые использовал Бельский.
— Немедленной передачи усадьбы в собственность рода.
Генерал-губернатор поморщился. Бросил печальный взгляд на дарфон в своей руке и убрал тот в карман.
— Это потребует времени. Нужно проконсультироваться с юристами, составить документы, заверить. Возможно через день или два, у меня получится всё решить.
Вот же пузатый сатир. Он пытался оттянуть решение на промежуток времени, которого будет достаточно для вскрытия родового алтаря. Возможно Ореховы и не посвящали его в детали своих планов, но что-то Келер точно знал.
— Прямо сейчас. Договор продиктует Бельский, а бумага, я думаю, где-то здесь точно найдётся.
Тот ещё пару раз попытался перенести решение вопроса хотя бы на следующий день, но когда я прямо при нём набрал Бельского, сдался окончательно. Так что спустя какие-то пятнадцать минут я держал в руках соглашение между генерал-губернатором и родом Афеевых о том, что усадьба переходит в распоряжение последних. То есть прямо в мои руки.
Приказ о выводе расквартированной там роты солдат, усиленной Одарёнными. Келер тоже пообещал отдать. Мой прозрачный намёк на то, что я это проконтролирую, генерал-губернатор услышал, так что вероятность изменения решения была минимально. Да и у Бельского имелась фотография документа. Не говоря уже о том, что адвокат сам всё слышал. И легко мог подтвердить, что у военных нет никакого основания находиться на моей земле.
Когда чиновник покинул чей-то кабинет, в который мы вломились с целью найти бланки на гербовой бумаге, из трубки послышался осторожный голос юриста, который всё ещё был на связи.
— Что там вообще происходит? В газетах ещё ничего нет, но прошла информационная рассылка от Вестника Приморья, что во Владивостоке спонтанно появились десятки Пробоев и город наводнён монстрам.
Сандал заклектокал, выражая своё отношение к формулировкам, которые использовали смертные. А я усмехнулся.
— Пробои действительно были. Но практически все уже закрыты. Да и город вот-вот приведут в порядок.
Бельский пару секунд помолчал.
— Это как-то связано с твоей усадьбой? Я всё это время пытался ускорить слушание, но ничего не выходило, а тут её тебе отдали даром.
