Умысел на ограбление и уничтожение своей персоны, столь замысловатым способом, тоже сразу отпал. Я как бы не дурак, бумажник с документами, карточками и наличностью сунул перед фотосессией за пазуху. Вот он — в целости и сохранности. Мобилка и ключи от служебного 'Гелика' тоже в кармане. Тогда что?
Тогда розыгрыш. Не шутка, а именно розыгрыш. Фильм 'Игра' смотрели? Так вот, все подобные истории являются чистой правдой, разве что с небольшим преувеличением. Контор занимающихся розыгрышами, развелось не счесть, и делают они свое дело вполне профессионально — сам с друзьями обращался. Но тогда мы невинно пошутили на Витькой Карнауховым. Может и не очень невинно, но в пустыню его точно не вывозили…
Твою же керосинку в фитиль!!! Вовремя заметил здоровенного скорпиона и пришиб его каменюкой. Нет, это уже не смешно — во рту пересохло так, что скоро языком можно будет дерево полировать
— Люди, мать вашу ети, вы где!!! — из пересохшей глотки невольно вырвался дикий вопль.
Подождал секунду, и со злости раздавил каблуком еще одного скорпиона. Громко трещат цикады, шелестит песчинками легкий ветерок и все — отвечать никто не собирается. Уроды, однозначно.
Пока добирался до вершины — едва не сдох от жажды. Жарко, мать его за ногу! По пути вспоминал армейские лекции по выживанию — но ничего толкового так и не вспомнил. Живности съедобной хватает — тот же скорпион за милую душу при нужде пойдет, но жрать я как раз не хочу, а кактусов, в которых якобы присутствует пригодная для питья водичка, как на зло пока не наблюдается. Я даже не уверен, что они вообще здесь есть.
Черт, полезная все–таки эта одежонка. Жарковато в ней конечно, но представляю себе, что со мной уже было бы, окажись я здесь в футболке и бермудах. Особенно сапоги с высокими голенищами радуют — змеюк здесь до хрена и больше. Вон поползло очередное пресмыкающееся — и здоровая зараза! Так что в сапогах — самое–то. Еще бы портянки где–нибудь раздобыть, а то, в носочках как–то не комильфо.
Когда да вершины оставалось всего десяток метров, по ушам неожиданно стеганул винтовочный выстрел. И стреляли совсем недалеко — откуда–то с обратной стороны холма. И почти сразу же бабахнуло еще несколько раз, причем винтовочные выстрелы перемежались револьверными или пистолетными.
— Наконец–то!!! — если это те уроды, которые так подшутили надо мной, то кому–то сейчас срочно понадобится к стоматологу, а то и вообще к челюстно–лицевому хирургу.
Ну, суки, держитесь. Я сразу воспрял духом и предвкушая справедливую расправу, мигом взлетел на вершину. Взлетел и остолбенел от открывшейся мне картинки. Не мудрено, впору вообще в обморок хлопнуться…
В метрах тридцать от меня, стоял накренившийся набок здоровенный тентованный фургон с грубо намалеванном на брезенте красным крестом. В фургон была впряжена шестерка быков или волов — я в подобной животине особо не разбираюсь. Но это не самое удивительное…
Двое солдатиков в мундирах цвета хаки и пробковых шлемах, грубо выбрасывали из фургона людей перевязанных окровавленными бинтами — выбрасывали и тут же на месте кололи их кавалерийскими пиками. Еще пара солдат удерживала яростно вырывающуюся женщину, одетую в белый балахон медицинской сестры. Пятый — офицер, его я опознал по султанчику на пробковом шлеме — гарцевал на караковом жеребце и заливисто смеялся.
— Тьфу ты, сюрреализм какой–то… — Я чуть не перекрестился, пребывая едва ли не в полуобморочном состоянии.
Нет, я все понимаю, но это явно не галлюцинации. А если не галлюцинация, то почему я наблюдаю картинку, как будто сошедшую с фильма про первую мировую войну? Кавалеристы, сабли, пики, женщина в форме сестры милосердия девятнадцатого — а то и восемнадцатого века. Да и убивают они вполне серьезно. Вопли и стоны…
— Мама… — прошептал я и на всякий случай спрятался за ствол пальмы.
Офицер вскоре спешился, собственноручно добил из архаического маузера последнего раненного и подойдя к женщине фамильярно потрепал ее по щеке. А затем, видимо услышав в ответ, что–то крайне обидное, наотмашь дал ей пощечину и отдал какой–то приказ солдатам. Солдатики глумливо заржали и перегнув через слегу, стали привязывать женщину к фургону.
— Эй, собаки, да что же вы делаете уроды?.. — Я помотал головой желая убедиться, что это все–таки не галлюны и выскользнул из–за пальмы.
Нет, так дело не пойдет. Всяко разно на войне бывает, но медсестер насиловать — это последнее дело. Если надо, просто застрели, но зачем так изгаляться? Сестрички божье дело делают — грех это, над ними изгаляться.
Сука, зарекался же никуда не встревать, но тут дело особенное, сам себя потом уважать не буду. Опять же, надо как–то к людям выбираться, и как мне кажется, пообщаться по этому поводу лучше с сестрицей милосердия, чем с этими непонятными кавалеристами. Могут завалить и не спросят.
Стоп–стоп! Тьфу ты какой идиотизм — ведь однозначно разыгрывают! Слишком уж нереальная картинка складывается. Хотя согласен, над сценарием хорошо поработали. Знаю, в таких проектах, сначала психологи характер клиента просчитывают — варианты реакции и все такое. Вот и разработали под меня. Массовики–затейники, мля!
Ну, суки, если это все–таки розыгрыш — поубиваю уродов! А вообще, планируете розыгрыш — сразу планируйте свои потери. Я по окончанию представления тупо хохотать и хвататься за голову не собираюсь — первый же появившийся инициатор, схлопочет прикладом по башке. Ну все, кто не спрятался — я не виноват.
Солдатики полностью увлеклись предстоящим развлечением и я совершенно незаметно подобрался почти вплотную. Перебежал за большой камень, перекрестился, выдохнул и взяв свой револьвер за ствол с размаху двинул рукояткой по башке прохаживающегося офицера. Не сдерживаясь двинул: с мстительным удовольствием. Небось денежки неплохие за актерство получит, значит хватит и сотрясение башки залечить. Выдрал его маузер из кобуры и взвел курок. Да, буду стрелять — все равно патроны холостые.
Один из солдат почуяв неладное обернулся и я сразу пальнул в него. Хлестнул выстрел, маузер брыкнулся в руке, а невысокий плотный мужичок с пышными бакенбардами очень натурально осел на землю зажимая рану в груди. Сука, сколько же они денег за это шоу выложили? Даже просчитали куда я могу выстрелить…
Солдатики разом развернулись, один из них попытался сорвать висевший за спиной карабин и немедленно получил пулю. Остальные дружно потянули руку в гору, но я останавливаться не собирался и выпустил в них остаток обоймы — а фуле, развлекаться, так развлекаться. В записи, небось, мои геройства, будут смотреться охренительно.
А потом мстительное удовлетворение сменилось леденящим ужасом.
— Да ну нахрен? — я отчетливо рассмотрел как последнему кавалеристу пуля попала прямо в глаз и сейчас под его головой на земле расползалась темная, почти черная лужица.
Подбежал в второму, перевернул его на спину и оторвал руки от груди. Твою же мать!!! В груди зияла дыра, в которой, с каждым вздохом надувались и лопались кровавые пузыри. Перестали…
А этот? Тоже труп… И этот…
— Так это не розыгрыш? — Я бессильно привалился к валуну и ответил сам себе. — Да какой там нахрен розыгрыш…
Вокруг валялось с десяток трупов, из которых только я отправил на тот свет четверых. М-да — слишком кровавое представление получается. Так не бывает. Нет, меня вид мертвецов совсем не шокирует: пришлось в свое время насмотреться. Меня убивает сама ситуация…
Стоп! Один должен быть живым. Метнулся к офицеру и с досады до крови закусил губу. Совсем еще молодой лейтенант, уже бился в предсмертных конвульсиях — судя по всему, я сдуру проломил ему череп…
Сумбурность мелькавших в голове мыслей стала напоминать форменное сумасшествие. Да как же так? Это получается, меня действительно закинуло в прошлое? Если я не свихнулся, то окружающая меня реальность, очень напоминает один из эпизодов англо–бурской войны. Кавалеристы: судя по всему, британцы — это они первые ввели цвет хаки в обиход. Опять же, пробковые шлемы. И оружие того времени…
— Не могли бы вы мне помочь сударь? — позади меня прозвучал женский голос.
Говорили на чистейшем русском языке. Впрочем, фразу сразу перевели на немецкий, а затем на французский, языки. Такой музыкальный, грудной голосок — скорее девичий чем женский. Правда, с явными истерическими нотками.
Я обернулся и уставился на весьма аппетитную женскую попку, обтянутую длинными кружевными панталонами.
Девушка почувствовав взгляд истошно взвизгнула:
— Не смотрите сюда!!!
— Извините девушка, а как я вам помогу, если вы запрещаете на вас смотреть? Наощупь? — резонно поинтересовался я и на всякий случай совсем отвернулся.
Грядущее сумасшествие немного отодвинулось. Дурень, а про сестричку–то, я совсем и забыл. Сейчас все станет ясно…
