«Ох, не к добру это. А я валяюсь тут, как кусок мяса. Подходи и жри, – злость на свое тело и страх волной прокатились по мышцам, и он почувствовал слабый отклик. Мысли побежали бойчее. Стиснув зубы, сдавленно рыча, он рванулся изо всех сил: – Да! Еще раз!»
В паре десятков шагов от него оплетшая лесного монстра сеть не выдержала. Одна за другой нити рвались, уступая натиску. Зверь вскочил и в один короткий прыжок обрушился на незнакомку. Пистолет отлетел в сторону, в руке девушки сверкнул короткий клинок, и два сцепившихся тела рухнули на траву.
Мышцы по всему телу свело судорогой, едва спазм ослаб, он с огромным трудом перекатился на бок. В этот момент на краю обрыва мохнатый монстр пытался разорвать горло незнакомки. Клинок девушки глубоко вошел между ребер зверя, но тот словно и не заметил раны. Зубастая пасть разорвала покрывавшую костюм стальную сетку.
«Надо вырвать эту проклятую штуковину», – от впившегося в плечо дротика по мышцам растекалось бессилие и слабость.
Негнущиеся пальцы коснулись одного из двух стальных стержней, и тут же по телу стеганул новый разряд.
«Черт! Черт! Лучше не трогать!»
Зверь взвизгнул и судорожно забился на земле, а призрак начал подниматься над мохнатым телом.
Нужно было хоть уходить, хоть уползать. И тут его взгляд остановился на лежащем в пяти метрах пистолете.
«Вот он! Шанс!» Подтянув ноги под себя, отталкиваясь от земли руками, он сумел встать. Правда, тут же чуть не упал обратно.
Перед глазами все опять поплыло. Он смутно видел, как незнакомка в черном костюме поднялась и как вроде бы затихший зверь бросился на нее. Лобастая голова ударила в живот девушки. От удара она отлетела назад, на самый край обрыва, где на секунду замерла и тут же, оступившись, с криком рухнула вниз.
«А вот и финал».
Ноги не держали, и он с трудом сделал еще один шаг к оружию.
Зверь повернулся: янтарные глаза вперились в него немигающим взглядом, пасть оскалилась, обнажив крупные клыки. Теперь никто не мог помешать лесному монстру закончить охоту.
Еще один шаг. Земля медленно накренилась, все померкло, а затем он уже валялся на траве. Пистолет был в паре метров. Красный огонек на рукояти моргнул и сменился зеленым.
Монстр скакнул вперед, но тотчас припал на переднюю лапу, и из его глотки вырвалось яростное рычание. Подволакивая лапу, существо медленно двинулось к нему.
«Не сейчас! – Левая рука вновь начала неметь, и он рванулся к заветной рукояти. – Еще чуть-чуть».
Больше не оглядываясь на приближающуюся смерть, он полз к пистолету. Метр. Полметра. Он слышал лишь свое дыхание. Представляя, как через мгновение в ноги вцепятся клыки, как когтистая лапа обрушится на спину, он перетаскивал тяжелеющее, непослушное тело. И наконец схватился за рифленую рукоять.
Перевернулся на спину, едва не выпустив пистолет из коченеющих пальцев. Массивный ствол качнулся, левая рука подхватила, не дав тяжелому оружию выскользнуть, и он нацелился на надвигающуюся оскаленную пасть.
– Сдохни! – Спусковой крючок вдавился в рукоять, пистолет дернулся назад.
И дротик пролетел мимо мохнатой груди. Холод отчаяния сковал сознание. Зверь кинулся, готовый навалиться и вцепиться клыками в беззащитное горло. Но зеленая лампочка на пистолете продолжала гореть. И потому он нажал второй раз.
Когтистая лапа ударила вскользь, разорвав майку, расцарапав грудь, зловонная пасть уткнулась в живот. Тяжелое обездвиженное тело вдавило его в землю, выбив воздух из легких, и оружие выскользнуло из ничего не чувствующей ладони.
Кажется, на пару секунд он потерял сознание. Онемение вновь начало расползаться, грозя сковать все мышцы. Последний рывок и напряжение сил отдалили на время полное оцепенение. Но скоро он останется тут валяться рядом с ненадолго парализованным монстром.
Упершись локтем, он сумел столкнуть с себя мохнатую тушу.
«Обрыв… эта тварь сама подсказала, что делать». – Он уткнулся плечом в теплое мускулистое тело и напрягся.
Существо перекатилось на шаг ближе к обрыву. А сам он растянулся рядом. Спазм скакнул по мышцам спины: похоже, он задел один из дротиков. Но разряд лишь подстегнул, и он вновь уперся в густую шерсть.
Он не знал, как долго толкал тушу зверя. Временами казалось, что он уже вечно балансирует на грани небытия. Он подтаскивал ноги, почти не чувствуя под собой земли. Упирался руками, не ощущая цели, а затем растягивался на земле, борясь с накатывающей тьмой. После приподнимал голову и в плывущих перед глазами очертаниях искал обрыв, за которым исчезал мир.
И вот, наконец, он достиг откоса. Еще один рывок – и тяжелое тело зверя само заскользило вперед и затем обрушилось вниз.
Сознание уже не держалось в реальности. Он бы улыбнулся, но мышцы лица не реагировали, а в ушах затихал тончайший свист. Мир сжался.
«Вот и все». – И его забрала темнота.
Голова раскалывалась от боли: в затылок словно вонзались ножи, а виски сжимало тисками. Поморщившись, он приоткрыл тяжелые веки.
Все так же лежал на животе, лицом к обрыву. Край неба успел посветлеть.
Надо встать, все затекло после нескольких часов на холодной земле.
Но после первого же движения в глазах помутилось. И, не удержавшись в сознании, он опять впал в забытье.
Какое-то время спустя в спине резко кольнуло, и ноющая боль начала исчезать. Через мгновение то же произошло и с плечом. А затем его рывком перевернули на спину, и размытое темное пятно нависло перед глазами.
Постепенно удалось сфокусировать зрение и всмотреться сквозь полуприкрытые веки. Над ним стоял человек в черном плаще, доходившем до пят, с низким капюшоном, скрывавшим лицо. Одеяние, явно не по размеру, мешком обвисало с фигуры, держась только на плечах, и при движении незнакомца казалось, что плащ надет на вешалку. В левой руке, скрытой длинным рукавом, покоилось древко косы, а ее лезвие поблескивало тусклым металлом на фоне неба.
Правая рука незнакомца поднялась к голове, на миг из-под рукава мелькнули странные тонкие пальцы, и глубокий капюшон был отброшен.
Гладкая костяная поверхность, полное отсутствие волос, большие впадины на месте глаз и еще один провал поменьше вместо носа. Жуткая улыбка в тридцать два зуба довершала готовый образ жуткого Жнеца, посланника Смерти, скелета с косой.
«Так я все-таки помер, – пронеслась отстраненная мысль. – Вон он какой, конец. Остается ждать, когда мою душу заберут в чистилище. А дальше в самое пекло. Для рая я уж слишком весело пожил».
Страха не было – лишь странная отрешенность, словно это все происходило с кем-то другим. Все казалось нереальным. Бег наперегонки с каким-то монстром сквозь лес. Затем призрак, едва не убивший его, а теперь вот над ним нависло воплощение Смерти. Все это было бы чересчур даже для сна.
Он уже приготовился увидеть туннель со светом в конце, ведущий на небеса эскалатор или любой другой из эталонных вариантов конца жизни. Но тут тонкие сильные пальцы деловито похлопали его по джинсам. А затем за левый ботинок сильно дернули, явно пытаясь стащить с ноги. Все это абсолютно не вязалось с его представлениями о загробной жизни. Смерть не должна иметь повадки обычного мародера, вдобавок начавшего фальшиво насвистывать веселую мелодию.
«Хватит разлеживаться!» – контроль над телом уже вернулся.
Удар правой ногой по черепу опрокинул скелета на землю. Но при попытке подняться – проведенная на стылой земле ночка дала о себе знать. И, приподнявшись на корточки, он не устоял и свалился в паре шагов от растянувшегося на земле немертвого костяка.
Замерший мертвяк казался ошарашенным настолько, насколько мог казаться лишенный плоти и мышц скелет.
– Тэ эо атя, – раздались из черепа невнятные звуки. Затем костяная ладонь дернула за нижнюю челюсть, и послышался щелчок вправляемого сустава. – Ты что, живой? – повторил скелет уже вполне разборчиво. – Чего дерешься?
– А ты чего с меня ботинки стаскивал?
– Ну я решил, что дохляку они ни к чему, а зачем добру пропадать-то?
Тут здравый смысл, наконец, умудрился нагнать уехавший поезд действительности. Его мозг воспринял то, что глаза видели уже пару минут.
«Разговаривающий мертвец», – в памяти всплыли картинки фильмов и игр.
Он попытался отползти подальше от костяка, но без должной сноровки и задом наперед получилось не лучше, чем у раненого ленивца.
«Чур меня! И что теперь делать? Орать „изыди, нечисть“?» Или лучше: «Ты не можешь существовать, во имя Циолковского!» И «Куда подевался пистолет?» Оружие исчезло.
Правда, и мертвяк пока не собирался набрасываться и пытаться пожрать его мозг. Легко оттолкнувшись руками, костяк возвел себя на ноги.
– Ты это, извиняй, если что. Не думал, что кто-нибудь выживет после пары парализующих выстрелов, – хмыкнул скелет. – Даже после одного дротика живые отключаются на полдня. А уж после пары – остановка сердца гарантирована производителем!
