Багровый росчерк в колоссальном облаке головы сузился от боли, и по тьме заструились темно-красные потеки.
Александр уже решил просто броситься вперед, когда Прометей закричал от боли. Заключенный в кристаллическом теле свет заметался. Сквозь левое плечо голема выбились ослепляющие белые лучи, и трещины разрослись, покрыв большую часть торса и руки. А затем плечо разлетелось прозрачными осколками, оставив глубокую рану в теле голема.
«Сейчас! Быстрее!» – но Александр сумел лишь встать, пошатываясь. Наклонившись, он подобрал прибор и, едва не упав, поплелся к бывшему магу.
Десять шагов.
Втянутый сознанием в неведомую схватку, Прометей не обращал не него внимания. Голем слепо шарил руками, точно пытаясь вырвать из себя некий предмет.
От боли ногу свело, левый глаз переставал видеть, сердце билось отрывистыми рывками. Пол покачнулся, и Александр грохнулся на плиты.
Пять шагов.
Он поднялся. Теряя сознание, почти разделяясь на два мира, существующий и нет, он вызывал последние оставшиеся воспоминания. Самые сокровенные, самые дорогие.
Сквозь глубокую рану голема выбился целый сноп света, и разлетевшиеся по амфитеатру осколки устремились обратно. Как ни тяжела была нанесенная Прометею рана, бывшего мага было не остановить.
Шаг.
Александр поднырнул под прозрачные руки и как можно глубже запихнул прибор в узкое ущелье раны. Он едва успел выдернуть пальцы, как осколки кристаллического тела собрались воедино, запечатав рану и оставшееся внутри устройство.
Внутри прозрачного плеча засияло маленькое солнце. Бывший маг повернул голову к безразлично стоявшему перед ним Александру, и пальцы голема впустую скрежетнули по затянувшемуся плечу.
– Мы сами творим судьбу, – пророкотал Прометей. – И это лишь начало.
Ослепительная вспышка озарила амфитеатр. И тут же весь свет втянулся в центр зала, оставив лишь неяркое мерцание работающих механизмов. Закрывавшая амфитеатр тьма в очередной раз померкла и исчезла.
На месте Прометея была лишь пустота.
– Самое время толкнуть речь, – пробормотал Александр и потерял сознание.
Его растормошили жесткие и сильные пальцы.
– Хватит дрыхнуть! Пока я тут город спасал, ты, как всегда, все проспал, – услышал он знакомый голос.
С трудом подняв тяжелые веки, Александр в неясном свете разглядел пялящийся на него череп. Позади левой глазницы зияла огромная дыра.
– Неплохо смотришься, – пробормотал он, пытаясь не провалиться обратно в небытие.
– Угу, только странная пустота и ветер в голове, – он почувствовал, как Сол попытался его поднять. – Ты тоже, кстати, отлично выглядишь. Особенно для покойника, – в бок уткнулась острая фаланга костяного пальца. – Ба! Да он еще живой! Тогда беру свои слова назад.
Облокотившись на скелета, Александр смог начать подниматься по ступенькам.
– Нам бы поторопиться, – не умолкал мертвяк. – Через пару минут на этот храм будут сброшены бомбы с нашего фрегата, и тут камня на камне не останется. А еще в проходе Эллис пытается уговорить одного монаха оказать нам помощь, но на того давят обстоятельства в виде нескольких тонн земли и камней. Так что, чем быстрее мы отсюда вылезем, тем лучше. Не готов я оказаться вновь погребенным так скоро.
С поверхности земли долетел гулкий взрыв, и потолок амфитеатра покрылся трещинами. Статуи богов вдоль стен обрушились, а вниз по мраморным ступеням покатились крупные камни и обломки.
Поддерживая друг друга, двое товарищей устремились вверх по лестнице.
– Мне жаль, что у тебя не получилось вернуться домой, – плечо Эллис было перевязано лоскутом ткани, и она морщилась при резких движениях. Левая рука девушки обвивала его за шею, и, как ни удивительно, это лишь придавало новых сил.
Они обходили обломки рухнувшего на усадьбу корабля Конфедерации. Почетным эскортом впереди шел Сол и несколько городских стражников. А позади в воздухе разворачивался фрегат Ардаса, закончивший утюжить землю бомбами.
– А мне жаль, что ты ничего не узнала о своей семье, – стараясь не причинить ей боли, он обнял девушку. – Но у нас будет шанс попробовать еще раз вместе, не так ли?
– Так без меня ты и шага ступить не сможешь, не вляпавшись в очередную историю.
– Хватит уже ванильных соплей! – обернувшись, проскрежетал Сол.
– А ты вообще молчи, предатель! – фыркнула девушка. – Мы с тобой еще потом побеседуем.
– Спасибо тебе, Сол, что бы мы без тебя делали, – пробурчал скелет. – Я уже жалею, что вернулся за вами. Живые до добра не доводят.
В воздухе раздалось знакомое стрекотание винтокрылой машины. Сол выругался и по привычке тронул пустые ножны.
– Ждите меня здесь, я выясню обстановку, – и скелет поспешил со стражей вперед.
– Не нравится мне это, – Александр оглядел остов галеры конфедератов. – Подожди минутку.
Оставив девушку, он приблизился к лежащему среди обломков телу погибшего солдата. Рядом с трупом в белых доспехах валялся толстый жезл и сломанный у основания клинок. На мгновение задумавшись, Александр подобрал явно магическую штуковину и вернулся к девушке. Поддерживая друг друга, они последовали за скрывшимся Солом.
Обойдя разрушенный дом, они вышли на группу людей, готовых уже открыть огонь на поражение. Высокий человек в обгоревшей и разодранной на части шинели навел пистолет на Сола. Незнакомец будто побывал в автомобильной аварии, но тяжелый ствол в его руке не дрожал. А чуть дальше во вскинувших самострелы стражей целился из винтовок взвод пехотинцев Ордена.
– Надо было отрубить тебе голову, когда была возможность, – процедил Сол.
– Живучие мы с тобой ребята, – прохрипел командор. – А теперь сложите оружие, именем Ордена вы арестованы. А кое-кто и застрелен при оказании сопротивления, – засмеявшись, мужчина в шинели задергался, словно в приступе кашля.
– Я так не думаю, – произнес Александр, направив на командора подобранный жезл.
В воздухе продолжали стрекотать лопасти невидимого ветролета.
– Думаешь, сможешь меня остановить? – прохрипел командор.
– Думаю, уже смог.
Командор задергался в очередном приступе смеха. Внезапно стрекот винтов стих, и из-за руин дома показался спешащий монах.
– Отложите оружие, командор! – крикнул инквизитор на бегу.
– За такие слова я должен прострелить вам голову, – проскрежетал зубами командор, даже не подумав опустить оружие.
– Приказ из Цитадели, – смиренно ответил монах. – Сии отроки объявлены неподсудными.
– Совет решил отменить собственный приказ? – насмешливо вопросил командор.
– На него наложили вето, – сурово произнес монах.
По обгоревшему лицу командора промелькнула тень сильнейшего удивления. Палец на курке задергался, но, справившись с собой, он отбросил пистолет в сторону. Переглянувшись, пехотинцы тоже опустили стволы винтовок.
Багровые лучи солнца осветили корпус парящего в воздухе крейсера Ордена. Оплавленный, точно свеча, и уменьшившийся наполовину корабль рывками шел на снижение.
А следом луч заходящего солнца упал на Александра, пробудив в памяти смутные воспоминания.
О пламени и о последней искре. И о том, что впереди всегда есть Надежда.
– Я полковник Отто Шваймс, – Александр обернулся. Подошедший офицер городской стражи направил на него дымящийся кончик недокуренной сигарки. – Именем Ардаса, вы арестованы!
Облом.
Крупные капли дождя безостановочно падали с затянутых тучами небес. Сливаясь в ручейки, они стекали вниз с груд мусора, старых холодильников и пластиковых бутылок.
Из-за куч хлама донесся легкий шум работающего двигателя. Черная машина с тонированными стеклами осторожно скользила между рукотворными горами мусора.
Миновав лужу, автомобиль остановился. Открыв дверцу, из него вышел высокий мужчина с короткой стрижкой, в темных очках и дорогом костюме.
Обойдя кругом холмик мусора, он осторожно поднялся по склону и некоторое время разгребал завал, не заботясь о костюме и туфлях. Откатив под конец в сторону старый телевизор, некоторое время он изучал обнаруженный под ним предмет, затем достал из кармана пиджака тонкий сотовый телефон.
Нажав кнопку быстрого звонка, он приблизил аппарат к уху. И, не дожидаясь гудков или отзыва, произнес короткую фразу:
– Я нашел его, – и, спрятав трубку в карман пиджака, вернулся в машину.
Крупные капли дождя безостановочно падали с затянутых тучами небес на статую человека – скульптуру из удивительно прозрачного материала. И кто знает, что это было – прорвавшийся луч солнца или просто игра воображения, но в глубине кристаллических глаз вспыхнула и пропала искорка света.
