Король не дал мне титул и майорат, ранее принадлежавший роду Гроссновер, но вместо него это решил сделать камень. Обычный такой валун фаллической формы, стоящий посреди поля, чуть не убил меня, просто «запев…»
Всё началось с очередной попытки меня убить. Марк Пирстон, исполнительный попечитель позвонил мне через несколько дней после праздника в Итоне, когда все узнали, что род Гроссновер возродился в моем лице. Звонил он с предложением встретиться и обсудить нашу дальнейшую совместную работу. Конечно же, я согласился. И почти даже не удивился, узнав, что встреча будет проходить в офисе Гроссновер Групп в боро Вестминстер. Почти напротив здания парламента.
Ко встрече мы с Гроном готовились два дня. Ему понадобилось намного больше времени, чтобы разобраться во всех махинациях попечительского совета, даже с учётом того, что ему помогали опытные бухгалтер и юрист, числящиеся в штате «Минисофт». И накопали они целую стопку фактов неправомерного растрачивания финансовых средств «моего» рода. И эти папки нужно было все изучить, перепроверить, скопировать на всякий случай. Мы хотели с помощью этих документов просто получить оставшееся на сегодняшний день, хоть юрист, мистер Плэд и божился, что сможет вернуть если не всё, то точно больше половины, что уже было украдено.
Мне же начинать жизнь с судебных тяжб не хотелось, да и не чувствовал я себя хозяином наследства герцога Ирландского. Привыкнув с детства получать всё своим трудом, я видел в этом неожиданном богатстве больше опасности, нежели просто возможную гору денег. Поэтому с судом решили повременить. И зря.
Здание Гроссновер групп представляло из себя угрюмое пятиэтажное здание из старого, почерневшего от времени тёсанного камня с арочными окнами с рамами из красного дерева на них, с аркадой колонн на первом этаже, в котором расположились офисы банков и других финансовых и государственных учреждений, которые могли себе позволить арендовать помещение в напротив парламента королевства.
Изнутри здание так же внушало восхищение дороговизной отделки и интерьера. Но я старался не обращать внимание на антураж. Лишь бросил взгляд на картину на лестничном пролёте в позолоченной раме. На картине был изображён хмурый старик с белым париком на голове, одетый в обшитый золотом красный китель с черным воротом, на котором золотой вязью был изображён четырёхлистный клевер. Долго разглядывать картину не стал, шагая дальше вверх по уложенной красным ковром лестнице. В голове снова стучали молоточки, как в тот день, когда король объявил меня герцогом. Можно было сказать, что так реагирует чуйка на опасность, но в тот день ничего не случилось, поэтому я перестал обращать на неё внимание, списав всё на стресс. Последние дни столько всего произошло, что голова гудела от новой информации. Тут и подготовка к моему вхождению в титул, и работа над проектами. Еще я думал, что делать с открывшей на меня охоту организацией. Но я не знал ни кто там состоит, ни где они находятся. Так что придется ждать их первого шага, и готовиться к нему. И это напрягало больше всего. Не зная, когда они нападут, я ждал их атаки каждое мгновенье, плохо спал по ночам. Каждый ночной шорох казался мне несущим угрозу, каждый пристальный взгляд незнакомца на улице заставлял напрячься в ожидании нападения. Но действий никаких со стороны ООО не было, что нисколько меня не успокаивало. Наоборот, с каждым днем ожидания увеличивался шанс их атаки. Поэтому у меня голова была забита именно этим. Думать о других делах просто не оставалось ни времени, ни сил.
Нас ждали в большом кабинете с длинным столом посередине. За столом сидели уже четверо человек, но того самого, знакомого мне мистера Марка Пирстона, еще не было. Четверо мужчин в роскошных костюмах поприветствовали меня чуть привстав и изобразив лёгкий поклон. В свою очередь я тоже не стал изображать из себя джентльмена, лишь еле заметно кивнув им, и, пройдя к креслу во главе стола, развалился на нём, показывая, кто здесь главный. Может это и кажется ребячеством, но мне было наплевать на их мнение, да и головная боль усиливалась. Эти люди, на каждого из которых в портфеле, который держал в руках Вилсон, целая папка доказательств их афер, даже не подозревают, что скоро либо останутся ни с чем, либо сядут в тюрьму. Поэтому их ухмылки в мою сторону и взгляды, полные пренебрежения, для меня сейчас не играли никакой роли. Может быть, я может и подыграл бы им, но проклятая головная боль не давала возможности мыслить и действовать свободно.
На мою выходку с занятием места во главе стола мужчины почти не отреагировали, лишь переглянувшись слегка удивлённо, но не переставая лукаво улыбаться. Один из них, полный мужчина с лысиной на макушке сквозь едва видимую из-под усов ухмылку произнёс:
— Лорд Гроссновер, не хочу показаться невежливым, но это место исполнительного попечителя траста. И, я думаю он будет недоволен… У нас, в совете попечителей, есть определённые традиции.
— Я вас услышал, — кивнул я, — но уверен, мистер Пирстон будет столь любезен передать мне свое место. Знаете, как учат детей? Если с тобой кто-то поделились чем-то, то будь добр и ты ответить тем же.
Мужчины озабоченно переглянулись, но никто ответить не успел. В комнату быстрым шагом вошёл он сам: Марк Пирстон, исполнительный попечитель попечительского совета траста Гроссновер групп. Мужчина, одетый в костюм, явно дороже моего в несколько раз, оглядев стол и заметив меня, чуть скривился, тут же скрыв мину улыбкой:
— О, лорд Гроссновер, вы уже здесь?.. Спасибо, что согласились на встречу. Нам нужно с вами многое обсудить. Сами понимаете, после… угасания рода нашему трасту пришлось нелегко. Может чаю? Всё же, разговор будет долгим.
Лишь кивнув согласно, я старался сконцентрироваться на собеседнике, но головная боль всё усиливалась, становясь вовсе уже нестерпимой. Поэтому я как будто потерял сознание на мгновенье, очнувшись лишь тогда, когда донышко фарфоровой чашки коснулось поверхности стола.
— Прошу, лорд. Хоть Гроссновер Групп и не в лучшей форме, но чай у нас что надо. Самый свежий из бывшей колонии. Кстати, а ведь когда-то и в британском Цейлоне были ваши территории…
Лишь кивнув улыбающемуся рядом Марку, я дотронулся до чашки, и меня пронзила боль. Постоянно покоившийся на груди амулет обжёг кожу, отчего я вскрикнул, отпустив фарфор с рук. Чай пролился на стол, растекаясь по всей столешнице, намочив документы, лежащие перед четверкой откинувшихся от горячей жидкости мужчин.
Голова прояснилась. Настолько, что я стал думать осмысленно, а мысли потекли размеренно. Головная боль исчезла, будто бы удостоверившись, что предупреждение получено. По крайней мере, я так понял. И так же понял, что чай, скорее всего, был отравлен.
Пирстон смотрел на лужицу на столе с застывшим удивлением и опаской. Что еще больше подтвердило мою догадку.
— Мистер Пирстон, вы знаете, чем грозит попытка убийства аристократа? — тихо спросил я, вызвав удивление в лицах остальных мужчин. Марк же перевел на меня испуганный взгляд, начав нелепо оправдываться:
— Лорд… Ваше Высочество… Матиас, это не то… всё не так, Мэтти. Вы…
Но я уже повернулся к Вилсону.
— Вызывай констеблей. И предупреди наших. Здание в кольцо, никто из персонала Гроссновер Групп не должен покинуть своё рабочее место до приезда полиции.
Вилсон кивнул и взялся за телефон, я же повернулся к ошарашенным мужчинам:
— Вас, джентльмены, это тоже касается. Прошу не предпринимать никаких глупых попыток. А с вами, мистер Пирстон, я хочу поговорить с глазу на глаз… — не успел я договорить, как Марк, с бешенством в глазах прыгнул на меня, держа в руках ножницы. Канцелярские ножницы, которые он взял с органайзера на столе. Я хотел было отреагировать, но Вилсон неожиданно оказался быстрее. Мгновенно среагировав, он резко подшагнул в Марку, портфелем ударяя по кисти с «холодным оружием», и пяткой пнув по колену. Раздался хруст, и сразу же после него вой, разнёсшийся по всему зданию. Вилсон же даже не убрал телефон от уха.
