хоть воды было вдоволь.
Уже когда поступил приказ двигаться дальше, к колодцу вышел мужчина в белых одеждах. Голова его была замотана фиолетовой тканью, так, что только одни глаза было видно. На поясе его висела сабля.
Старший конвоя даже в лице изменился. Я стоял почти рядом с ним, поэтому такую метаморфозу и заметил.
Человек в белом подошел к сержант-майору и что-то ему сказал. Не по-французски, но тот видно понял.
- Оставаться на месте! – тут же последовала от него команда.
Ну, на месте, так на месте… Честно говоря, лично у меня не было никакого желания снова месить ногами песок.
- Кто это? – тут же последовал мне вопрос от Малиновского.
Я даже и не удивился. Он всё время у меня что-то спрашивал.
- А, я знаю?
Нашел Родион у кого интересоваться…
Так сидели мы не меньше часа. Мы сидели, а сержант-майор туда-сюда взад-вперёд расхаживал как заведенный. Вид у него был встревоженный, остальные конвойные тоже с опаской по сторонам поглядывали.
Человек в белых одеждах у колодца не задержался, как пришел, так и ушел. Только его и видели.
Мы сидели и сидели, время от времени ходили к колодцу. Французы нас в этом не ограничивали.
Тут у меня в нательном поясе и теплеть начало. Там, где мои золотые зверьки находились. Причем, с каждой минутой всё сильнее и сильнее. Жар был не обжигающий, а какой-то добрый и радостный. Не знаю, как это и объяснить, но так я его ощущал.
Никогда ещё подобного этому раньше не было.
Тепло ласковыми волнами омывало всё моё тело. Мне стало хорошо-хорошо. Если мог бы – взлетел.
Как-то почти сразу, словно из-под земли, метрах в пятистах от колодца появилась цепочка из десятка верблюдов. Просто, чудеса какие-то…
Сержант-майор как к земле прирос, ладонь козырьком ко лбу приложил.
Меня как какая-то сила на ноги подняла. Сам не зная зачем я подошел и встал рядом со старшим в конвое.
Верблюды с сидящими на них людьми между тем всё приближались и приближались.
Наконец, они полукругом выстроились перед сидящими и стоящими у колодца.
На землю с верблюдов спустились мужчины, одетые так же, как человек, который приходил к нам ранее. Среди них была и одна женщина, но уже вся в фиолетовом.
- Старая Мать Верблюдов… - именно так, каждое слово с заглавной буквы, произнёс сержант-майор. Говорил он сам себе, но я стоял рядышком и хорошо расслышал его слова.
Мои зверьки в поясе под мундиром словно мухоморов объелись, если бы не в брезентовых кармашках лежали – в пляс пустились.
Я был в полном обалдении.
Мля…
У женщины, лица её тоже не было видно, из матерчатого сооружения на голове только глаза сверкали, на шейной цепочке висела золотая фигурка… верблюда. По стилю изготовления – как будто её тот же мастер делал, что и мои фигурки. Пусть у меня – медведь, рысь и прочие, а тут – верблюд.
Женщина с верблюдом мне что-то сказала. Я не понял её языка.
- Старая Мать Верблюдов приветствует Хозяина Северных Зверей, - перевел мне сержант-майор.
Странно, я его об этом и не просил.
- Я… её тоже приветствую, - запнулся при ответе я.
Сержант-майор тут же перевёл гостье мною сказанное.
Женщина протянула мне большую круглую флягу в чехле, украшенном орнаментом. После этого опять что-то сказала на своем языке.
- Это Вам, Хозяин Северных Зверей, подарок. Без фляги здесь никак нельзя.
Последнюю фразу он явно от себя добавил. Старая Мать Верблюдов была более кратка.
- Большое спасибо. – я принял с поклоном подарок.
Гордо держа голову женщина повернулась и зашагала-поплыла к своему верблюду. Кстати, белому. Я раньше и не знал, что такие бывают.
Через пять минут люди на верблюдах уже удалялись от нас.
Я стоял и вертел в руках подарок.
Сержант-майор глазами по пять копеек смотрел на меня.
Так? Что это было?
Чем дальше удалялся караван, тем мои золотые зверьки всё больше и больше приходили в обычное состояние, а скоро уже и ничем не проявляли себя, замерли и затихли. Превратились в обычные фигурные слитки желтого металла.
Я, как дома часто говорили, на автомате скрутил крышку фляги и приложил её горлышко ко рту.
Вода была холодной и очень приятной на вкус.
Глава 3 Добрели…
После встречи с бедуинами у колодца отношение ко мне изменилось. Что мои товарищи по несчастью, что конвоиры сейчас на меня как-то особенно посматривали. В этих взглядах всякого-разного было намешано – любопытство, недоумение и даже страх.
Да, да, некоторые начали меня побаиваться. К разряду колдунов отнесли. А колдуну в голову неизвестно что может взбрести. Может – хорошее, а может и плохое. Пойми их, колдунов.
Согласен – в целительстве всегда есть элементы чего-то необъяснимого, магического, а тут ещё и такое…
Тащится себе колонна осужденных военно-революционным трибуналом по Африке, а тут непонятные люди на верблюдах. Ещё и с подарками…
Здравствуй мол, Царь Зверей, добро пожаловать в наши палестины. Ну, не Царь Зверей, а Хозяин, но всё равно – круто.
Не просто всё с этими золотыми зверьками. Ой, не просто. Мои – с просторов России, а здесь, в Африке, они опять же в большом почете.
Всю голову я с этими зверьками сломал, но так ничего путного и не надумал.
- Долго нам ещё идти?
На этот раз сержант-майор сразу же мне ответил, не проигнорировал мой вопрос.
Так, если на привычные мне по прежней жизни километры перевести, то где-то их сорок с небольшим гаком получается. Ну, не смертельно. Тем более, сейчас у меня фляга имеется. Попойду – попью, попойду – попью. Сил сразу как-то прибавляется.
Вечером я с фляги чехол снял, немного полюбопытствовал. Металл, из которого она изготовлена, скорее всего – серебро. Работа – весьма старая, орнамент большой мастер делал. На стенках вместилища для воды какие-то фантастические звери меж собой дерутся. Одно чудище – вылитый динозавр из моего
