— Во-первых, я не сказала «ничему», — бурчит она. — Помимо укрепления тела, ты должен знать историю магии, научиться пользоваться артефактами, да и вообще, академия выступает в роли контролирующего органа, который готовит молодых магов.
— Всё равно не понимаю, почему я должен там находиться.
— Академию можно сравнить с автошколой. Вот у тебя есть права?
— Эм… были, вроде как.
— Значит, ты меня поймёшь. Что будет, если водитель научится ездить сам, в домашних условиях?
— Смотря что за человек.
— Вот-вот. Ты не можешь знать заранее, какой из него получится водитель. Студента нужно контролировать на всех этапах обучения, помогать и направлять. Плюс, для свободных людей академия даёт дорогу в жизнь. Нас может заметить какой-нибудь влиятельный аристократ и нанять к себе на службу.
— А мне какая выго…
— Аристократы, в свою очередь, часто находят себе пару прямо там, в академии, — перебивает она. — Да и к тому же в рамках турниров можно понять, кто и какой силой обладает. Поиграть мускулами перед конкурентами, так сказать.
— А какой в этом смысл? Вот есть мой отец — барон, у него в подчинении целый город. Зачем ему «играть мускулами»?
— Ну смотри, лишить баронства может только Император. И смерть всей династии, конечно же. А все чины, что находятся выше, будь то граф, князь или император являются пожизненными, но ненаследуемыми.
— Как это? Получается, если умрёт Император, то его первый сын не сможет занять престол?
— Он получит право на участие в битве за титул.
— Ты же понимаешь, что я хочу знать подробности?
— Ладно, бедняжечка ты наш, расскажу… А то ведь тебя инопланетяне совратили и изнасиловали… — язвит Анжелика.
— А-ха-ха-ха, так бы раньше, — коварно смеюсь.
— Что тебя повеселило? Это же я над тобой подшучиваю, вообще-то!
— Такого рода подколы позволяют разрушить многие барьеры. В нашем случае учителя-ученика. Получается более тёплое и ненапряженное общение. Ну так что там с битвой за титул?
— Она назначается в том случае, если нет двух третей голосов претендентов. Две трети, как ты понимаешь, должны быть отданы за одного из кандидатов.
— Подкуп, угрозы или другие методы работают?
— Вполне. Тут порой даже закон не работает. Конечно, прямое убийство конкурентов запрещено и как раз таки карается лишением всех титулов. Но бывают случаи, когда похищают детей или жен.
— Что-то я запутался… Почему закон перестаёт работать?
— Ну как тебе сказать… Негласные правила, что ли.
— Странно.
— Такое изредка случается при битве за титул графа, совсем редко за титул князя и никогда за титул Императора.
— Шикарно, теперь я вообще ничего не понимаю. То есть похитить семью барона, который хочет стать графом, — это нормально, а семью князя нет?
— А ты попробуй подберись к детям князя! — восклицает Анжелика. — Даже у нас в РАМИ к ним приставлена такая охрана, что порой страшно становится… Провидцы анализируют любые попытки похищения, а призыватели и редкие нули оберегают важную особу от неожиданного нападения.
— А-а-а… Если у тебя огромная власть и деньги, то ты можешь защититься от этих негласных правил?
— Именно.
— Что ж, это уже больше похоже на мой ми… на мои догадки, — моментально поправляюсь я. — Кстати, ты сказала «во-первых», когда мы говорили про академию, но не продолжила. И разговор про битву за титул ещё не закончен… Блин, не забыть бы всё…
— А это ты отлично умеешь, — Анжелика хихикнула. — Вторая причина, почему ты обязан учиться в академии, — это постановка на воинский учёт.
— Стооооп! Что?!
— А ты как хотел? Если начнётся война между сверхдержавами, то все маги будут принимать в ней участие. Но ты не переживай, последняя крупная война была пятьдесят три года назад. С тех пор происходили максимум локальные конфликты.
— Успокоила, блин…
— И да, есть же ещё последняя причина.
— Какая?
— Только после сдачи экзамена, ты сможешь получить зелье повышения ступени. В Российской Империи его может выдать только РАМИ. А чтобы развиться до пятой ступени, нужно ещё и одобрение коллегии магов получить. Помимо экзамена.
— Нигде больше это зелье не достать?
— Нет. За контрабанду этих веществ предусмотрена тюрьма. Причём тебя даже судить не будут: если найдут зелье, сразу же отправишься на допрос и в тюрьму НКК. Кстати, производить это зелье разрешено только алхимикам из НКК.
— Как всё запутанно… А почему пятая ступень такая особенная? Дело в щите? И что там с остальными?
— Да именно в нём, ведь маг становится очень сильной боевой единицей. А про остальные я почти ничего не знаю… Есть одно закрытое заведение, которое находится на окраине Москвы. Говорят, что именно там выдают зелья высших ступеней. Но чтобы туда попасть, для начала нужно стать одарённым, а это ой как непросто, уж поверь.
— Плюс-минус всё понятно. О-о-о… Ты чувствуешь? — спрашиваю я.
— Конечно. Раз поезд начинает тормозить, значит, мы проехали половину пути.
— Быстро… Так что там про битву за титул? Как могут сражаться, например, целитель и провидец?
— Ум, умение руководить, личная сила, знание законов — вот какие этапы ждут участников. Плюс, одно особое испытание, и оно каждый раз меняется. На два из пяти этапа претендент может выставить члена своей семьи.
— Хм… выглядит более-менее честно. То есть если я умный провидец, то могу выставить, скажем, брата или сына на проверку личной силы?
— Именно так.
— А если в роду нет бойцов?
— Ты всегда можешь принять в семью свободного человека.
— Вот про какие возможности ты говорила… Значит, тебя, к примеру, может принять мой отец?
— Может… — с опаской подтверждает Анжелика. — Но свободный человек имеет право отказаться.
— А в наследовании он участвует?
— Нет. Претендовать могут только его дети, да и то всего в двух случаях: если глава вступает в брак с таким человеком, либо если не осталось кровных наследников.
— Погоди-погоди… В теории, свободный человек, может вступить в семью, родить ребёнка, затем сделать так, чтобы все кровные наследники погибли, и стать аристократом?
— Что у тебя за мысли-то такие…
— Ты не ответила.
— В теории, да. Но я такого не припомню.
— Интересная схема, однако. Быть аристократом — большая опасность.
— Но и привилегии соответствующие.
— Это да. Палка о двух концах.
Поезд тормозит с отрицательной перегрузкой, сравнимой с той, что была при разгоне. Кажется, я не чувствую больше половины своего тела. Лепестки роз — так себе подстилка, ведь в ящике их относительно немного. А вот Анжелика лежит на мягком, местами костлявом матрасе.
Надо будет сказать отцу, чтобы предложил ей вступить в семью. Всё-таки она добрый и заботливый человек, который вынужден скрываться от полиции. За последние сутки её жизнь кардинально изменилась, и я чувствую свою вину за это.
Как минимум дать денег или подарить нормальную машину — по меркам моего мира это достойное вознаграждение за её хлопоты. Даже интересно, что она выберет: стать членом нашей семьи или взять откупные…
Поезд останавливается окончательно, а мы с Анжеликой затихаем. Вся поездка занимает не больше получаса, а значит, велика вероятность, что мы не в Хабаровске. Теперь остаётся положиться на человека, который должен нас забрать.
Слышу шум воздуха и металлический скрежет. Когда звуки выравнивания давления прекращаются, мы начинаем подниматься на поверхность.
Проходи ещё пара минут, и двери поезда открываются. В глаза бьёт яркий свет, чувствуется приток свежего воздуха.
Ждём своей очереди мы недолго, ведь наш ящик забирают одним из первых. Нас ворочают в разные стороны, вверх-вниз. Я чувствую себя паллетом на погрузчике — так себе ощущения.
Наконец нас таки ставят на металлический пол. Слышу, как закрываются двери грузовика. Он тут же трогается и уезжает прочь.
— Осталось совсем чуть-чуть… — шепчу я.
