Пора подключиться к духовным потокам Аномалии. И узнать, что она из себя представляет.
Хм, хм, хм… Аномалия довольно крупная. Заняла весь огромный центр, а ведь в нем этажей десять, плюс подземные уровни с парковкой. Но она низкого уровня, всего лишь Дух. Тут нас не обманули.
Разновидности… Спиритическая… Термическая… О-о-о… А вот это уже интересно. Аномалия хуманизированная. Её Ядро сформировалось в человеческом теле. Это абсолютно точно.
Значит, наш противник вполне может быть разумен. Самый мерзкий тип врагов. Пусть Аномалии безумны и агрессивны, иногда остатки разума способны на очень коварные решения.
Стоит ли сообщать об этом моим спутникам? Хм… думаю пока нет. И без того про Александра Булгакова ходят всякие такие… нехорошие слухи. Не стоит их множить лишний раз. Думаю Валентин Петрович сейчас придет к тем же выводам.
Так и оказалось.
— Показания прибора соответствуют ранее выданной информации, — сказал Валентин Петрович, нажав пару кнопок на приборе, — Идем. Не забывайте держать строй! Помните, нападение может начаться в любой момент!
По мере того как мы продвигались вглубь торгового центра, признаки влияния Аномалии становились все более очевидными. Стены, казалось, иногда слегка шевелились, словно живые. Потусторонний гул наполнял воздух, передавая вибрацию самому полу под ногами. И этот гул подозрительно напоминал… рев ледяного ветра. Вскоре навстречу нам полетели маленькие снежинки.
Эй, сейчас же осень! Откуда снегопад?
Несмотря на сгустившуюся мрачную атмосферу, мы с Валентином Петровичем шли вперед. Невольно я вспоминал об испуганной девочке и ее отчаянной мольбе спасти сестру. Провал недопустим.
Как только мы углубились в торговый центр, остатки тепла окончательно улетучились из-за обрушившегося на нас ледяного ветра. Температура, наверное, была не выше сорока градусов мороза. Пол на глазах покрывался тонкой ледяной коркой.
Гриша выругался под нос, чуть не поскользнувшись на скользкой поверхности.
— Что за чертовщина здесь творится? — пробормотал он, — Как будто мы зашли за полярный круг.
Валентин Петрович глянул на экран своего гаджета.
— Дело в Аномалии, — сказал он, изучая экран, — Она воздействует на воздух, изменяя его температуру. Высасывает из окружающего пространства энергию. И довольно жадно…
Мы дружно добавили духовной силы в покров. Стало немного теплее.
И только Курцевичу низкие температуры были нипочем. Он даже и не подумал укреплять свой покров. У него был ледяной Дар. Пан мог гулять без шапки даже при минус сорок. И ему было норм. Сильная способность.
Кажется, Валентин Петрович не случайно взял с нами именно Курцевича. Видимо, с мест передали инфу о морозной силе Аномалии, когда она только объявила о себе.
Мы осторожно пробирались по торговому центру, наше дыхание застывало морозными облаками в воздухе. Вокруг бушевала метель, прямо внутри здания. Потоки снежинок клубились вокруг нас, словно мертвые замерзшие души.
Казалось, будто наступил конец света и остались только мы.
В некогда шумных коридорах было жутко тихо, единственным звуком был хруст наших шагов по ледяному полу и сугробам. Витрины магазинов на глазах покрывались сосульками и красивыми инеистыми разводами.
Но пока мы шли, я чувствовал присутствие, скрывающееся в тени. Что-то злое, что-то древнее. Как будто сам торговый центр был живым, и он наблюдал за нами злобными глазами.
Эх… сейчас бы прижаться к груди княжны Черновой… она-то бы меня сразу согрела.
— Виконт, — сзади и сбоку раздался негромкий голос Светы. Она приблизилась ко мне, из-за свиста метели ее голос слышал только я, — Снова о сиськах напряженно думаете?
— Вы насквозь меня видите, княжна, — вздохнул я, — И как это только у вас так получается?
Светка хмыкнула.
— Вы когда-нибудь о чем-нибудь без сисек думаете?
— Иногда бывает, — признался я, — О вас, например.
Светка глубоко задумалась, с подозрением глядя на меня. Я не сразу сообразил, что ответ получился несколько двусмысленным.
Но так даже лучше.
— Держать построение, Омутова, — окликнул её Вениамин Петрович. Он как будто затылком все видел.
— Да, учитель, — скромно произнесла девушка и вернулась на свое место. Но я продолжал чувствовать её обжигающий взгляд.
Так мы и пробирались по обледенелым коридорам, наши ноги скользили по скользкому полу. Даже духовные покровы защищали от адского холода не в полной мере. Торговый центр стал центром-призраком, зловещим и как будто застывшим во времени.
— Чем скорее найдем Ядро этой Аномалии и вырубим его, — сказал Гриша, стуча зубами, — Тем будет лучше…
Вениамин Петрович кивнул, его пальцы летали над датчиками сканирующего устройства.
— Детектор улавливает сильную энергетическую сигнатуру со стороны ресторанного дворика, — сказал он, — Возможно, Ядро именно там. Будьте готовы к бою в любой момент.
Любят же эти Аномалии ресторанные дворики… Как будто знают, что там можно пожрать хорошо. В принципе, я бы на их месте так же поступил.
Мы направились в сторону ресторанного дворика, сохраняя построение. Наши шаги гулко отдавались в застывшей тишине. По мере приближения мы увидели слабое зеленоватое свечение, исходящее из-за заледеневших стен.
Вениамин Петрович напряженно произнес.
— Держитесь позади меня, — сказал он, — Помните, чему вас учили.
Мы ворвались в ресторанный дворик, расплавляя сугробы перед собой жгучей духовной силой. Холод обрушился на нас, как стена, ветер хлестал по нам тугими потоками снега.
Источник Аномалии мы увидели сразу: гигантская пульсирующая сфера зеленой энергии, висящая в центре помещения. Скорей всего именно где-то там находится Ядро. Группа людей окружила ее, скандируя на странном, гортанном языке. На нас они не обращали ни малейшего внимания.
— Че это за клоуны? — прошептал Курцевич, с недоумением глядя на них.
— Это… посетители, — с удивлением произнесла Света, приглядевшись к фигурам.
Скандирующие фигуры, бывшие посетители торгового центра, куда больше напоминали заледенелые трупы. Их кожа была неестественно бледной, а глаза — безжизненными, лишенными тепла и человечности. Иней покрывал изорванную одежду бедолаг, их дыхание было едва различимо в холодном воздухе.
Движения замерзших были отрывистыми и хаотичными — как у марионеток, которых дергали за невидимые ниточки. Каждая судорога и спазм мышц нарушали естественную грацию человеческих движений, делая их до жути гротескными.
Их голоса звучали вроде бы негромко, как шепот, будто из их душ выкачали жизнь. Но звуки разносились по всему помещению, создавая жуткую и тревожную атмосферу.
По моим позвонкам пробежал тревожный холодок, а кончики пальцев завибрировали. Перед нами — уже не обычные люди, а просто оболочки, порабощенные неведомой силой.
— Мы должны их спасти! — прошептала Света. Княжна, кажется, до последнего надеялась на лучшее.
— Сомневаюсь, что там остался кто-то живой, — сказал я, — При таком-то холоде.
— Булгаков прав, — Вениамин Петрович согласился со мной, — Вы, ребята, все одаренные. Вы очень нужны Империи. Мы не можем рисковать вашими жизнями ради простых людей. Такова наша реальность.
Света хотела что-то сказать на это, уже открыла рот, её глаза сверкали возмущением. Но Валентин Петрович жестом приказал ей замолчать. Княжна поджала губы и неохотно подчинилась.
Песнопения тем временем стали громче. Фигуры в капюшонах, казалось, направляли свою энергию в сферу, заставляя ее становиться ярче и пульсировать быстрее. Несколько людей упали на колени, видимо, не в силах поддерживать уровень энергии, необходимый для ритуала.
— Сфера, скорее всего, является аккумулятором энергии, черпающим силу из Аномалии и собственной духовной силы людей, — шепотом объяснил нам Валентин Петрович, — Остановим их, пока они не закончили свой ритуал.
