мы бы отдали вам эту разработку, — вновь перехватил инициативу Дхармоттара, — как и полагается по закону.
Дхармоттара сделал небольшую паузу и продолжил:
— Если бы в этой стране все жили по закону.
Император пренебрежительно усмехнулся.
— Вы и так ее мне отдадите, — бросил он. — Это стратегическая разработка.
— Если она существует, — насмешливо парировал Дхармоттара. — Пока же ее нет в природе. И вкладывать силы и средства в эту разработку при текущей ситуации я не вижу смысла.
— Ее повторят ваши коллеги, — сузил глаза император.
— Не повторят, — покачал головой я. — Без древнего мага Дхармоттара ее никто не повторит.
Император сверлил нас тяжелым взглядом секунд десять.
— Чего вы хотите? — вздохнул он.
— Я хочу жить по закону, — ровно сообщил глава рода Дхармоттара. — И хочу, чтобы закон в этой стране соблюдали все. Ничего больше.
Император еще какое-то время помолчал, а потом произнес:
— То есть вы предлагаете мне голосовую незаглушаемую связь в обмен на родовые земли?
— Нет, ваше величество, — ответил Дхармоттара. — Награда за стратегическую разработку не может следовать раньше собственно разработки. Мы всего лишь хотим получить то, что положено нам по закону. И заодно сообщаем, что в ближайшем будущем у нас появится передовая технология, которую мы передадим стране. Тоже в полном соответствии с законом. С правом производства для собственных нужд, как и положено изобретателю, разумеется.
Вот жук, мысленно ругнулся я. Мало того, что земли нам давать не хочет, так еще и награду за стратегическую разработку решил зажать.
— Когда у вас будет готова голосовая связь? — спросил император.
— В течение трех месяцев будут первые рабочие образцы, — ответил я.
— Хорошо, — сдался император. — Я подпишу ваше прошение о признании родовых земель в полном объёме. И через три месяца жду рабочие образцы новых связных устройств.
— Благодарю, — склонил голову Дхармоттара. — Как только первые образцы будут готовы, мы немедленно передадим их в комиссию по стратегическим разработкам.
Император скрипнул зубами, но кивнул.
Уверен, ему хотелось получить устройства лично в руки. Одно дело — раскручивать такую разработку исключительно в своем роду, и другое — через комиссию оповестить всю страну о ее существовании.
Однако по закону — значит, по закону. После всего, что сегодня было сказано, требовать передать устройства лично ему император уже не мог.
Теперь я вообще начинаю подозревать, что и мою методичку с простыми преобразованиями плетений, в обмен на которую я получил клан, в армии не видели и не увидят никогда. Именно потому, что я передал ее императору из рук в руки. Методичка наверняка уже осела в родовом архиве императорского рода.
Впрочем, это уже неважно.
Главное, что земли мы получили.
На голосовую связь я не возлагал особых надежд изначально, так что и право производства для собственных нужд однозначно идет в плюс. С этим правом мы действительно обеспечим нормальной связью весь свой клан.
А уж чувство внутреннего удовлетворения от перекошенного лица императора и вовсе бесценно.
* * *
По дороге домой я заехал в кондитерскую и купил шоколадный рулет. Давно я жену не баловал, и зря. Понятное дело, что можно было просто заказать, но это не то. Важен же не столько сам подарок, сколько внимание.
Андана с нетерпением ждала моего возвращения. Она знала, что других дел, кроме встречи с императором, у меня сегодня нет, и хотела провести вечер вместе.
На крыше уже был накрыт стол. Мы, как-то не сговариваясь, оба полюбили это место. Не терраса, но так даже лучше. Звездное небо над головой само собой настраивает на лиричный лад.
Когда я принял душ, переоделся и поднялся на крышу, жена уже сидела в плетеном кресле, подобрав под себя ноги, и задумчиво пила чай из большой зеленой кружки.
— Милая, это тебе, — улыбнулся я и поставил на стол перевязанную разноцветной ленточкой коробку с рулетом.
— Спасибо, милый, — немного вымученно улыбнулась Андана.
— Что-то случилось? — нахмурился я.
— Нет, ничего такого, — отмахнулась жена. — Утром обязательно его съем.
Я продолжал смотреть на нее требовательным взглядом.
Андана криво усмехнулась и выразительно погладила себя по животу. Ясно, беременность накладывает свой отпечаток. Понятия не имею, что конкретно происходит с женским организмом в этот период, но о регулярных приступах тошноты даже я наслышан.
— Может, тебе лучше отдохнуть? — спросил я.
— Я отдыхаю, — лукаво улыбнулась Андана. — Да не обращай внимания. Раз я способна пить чай, значит, все нормально.
— Как скажешь, — неопределенно покачал головой я.
Надо будет проконсультироваться с медиком, а то, может, жене требуется что-то неординарное, а я ни сном, ни духом. Сама-то она ничего мне не скажет.
— Как прошла встреча? — поинтересовалась Андана.
— Отлично, — широко улыбнулся я. — Через декаду, максимум две, эти земли станут нашими.
— Я в тебе не сомневалась, милый! — радостно воскликнула Андана.
Ну я тут несколько сбоку, все переговоры, по сути, провел глава рода Дхармоттара. С другой стороны, именно я его привлек к этому делу, так что отказываться от лавров победителя не буду.
— И в связи с этим, у меня к тебе вопрос, — продолжил я. — Если ты, конечно, готова к серьезному разговору.
— Да все со мной нормально, — фыркнула Андана. — Ты про следующих жен?
— Именно.
— Готова, — кивнула она. — Но сначала позволь мне спросить, что ты знаешь о законодательных основах многоженства?
Да ладно, там еще и законодательные заморочки есть?
Нет, ну куда я попал, а?..
— Ничего, я поняла, — вздохнула Андана. — Давай я сначала расскажу об этом немного?
— С удовольствием послушаю, — кивнул я.
— Законы нашей страны допускают любое количество жен, если мужчина способен всех их содержать в соответствии с их статусом, — сообщила Андана. — Чаще всего аристократы останавливаются на двух или трех женах, но это просто обычай. Если тебе надо больше, можно больше, имей в виду.
— Мне не надо, — тут же открестился я.
— Следующий момент — это приданое, — улыбнулась Андана. — В брачном договоре всегда указывается часть приданого, которое остается в распоряжении женщины вне зависимости от ее отношений с мужем и положения в ее новом роду. Это может быть бизнес, патенты или любое другое доходное дело. Управление этой частью приданого — вопрос обсуждаемый, но прибылью с этой части приданого безраздельно распоряжается женщина. В моем случае, это просто отдельный счет. Потратить основную сумму счета без согласования с тобой я не могу, но проценты в моем полном распоряжении.
А, помню такое, я же читал брачный договор, прежде чем его подписать.
Только я подумал тогда, что этот счет — своеобразный реверанс Дамаяти в сторону Анданы. Как ни крути, до свадьбы у главной семьи Дамаяти были не самые лучшие отношения с девчонкой-бастардом.
А оказывается, так положено по закону.
— Поэтому у жен может быть очень разное материальное положение, —
