С каждой нотой, сыгранной на фешпи́ле, появлялись всё новые потоки синего света, распространявшиеся по залу. Я не видел такого масштабного благословения с момента крещения Розмайн. Даже в тот раз меня поразило, как она благословила сразу две сотни гостей, но сейчас она благословляла всех дворян Эренфеста.
Но зачем ей это делать? Вслед за трепетом я почувствовал беспокойство и быстро перешёл от мыслей о грандиозности происходящего к тревоге о том, что может случиться.
— Её благословение на церемонии крещения было потрясающим, но это — просто нечто… — сказал господин Вильфрид, впечатлённо глядя на синий свет.
Но мы, его последователи, не могли разделить с ним его восторг. Согласно соглашению, зимний дебют должен был закрепить за господином Вильфридом право стать следующим аубом. Но теперь выяснилось, что его роль свелась к тому, чтобы на его фоне Розмайн выглядела лучше. Изменение оказалось столь серьёзным, что на лицах последователей господина Вильфрида я видел обеспокоенность и недовольство.
Очевидно, что во время крещения Розмайн получила указание от отца, господина Фердинанда и ауба благословить всех присутствующих на церемонии. Они снова сказали ей сделать это? Я почувствовал, что все наши усилия, чтобы господин Вильфрид не отставал от Розмайн, а также его тяжелую работу просто втоптали в грязь.
Почему они заставили её сделать это, ведь сегодня дебют и для неё, и для господина Вильфрида?! Я инстинктивно бросил сердитый взгляд на отца, господина Фердинанда и ауба, но увидел лишь, что все — герцог, герцогиня, мои родители и братья — смотрят на синий свет с удивлением. Похоже, благословение не было частью плана. Это произошло внезапно и без предупреждения. Розмайн, да что же ты делаешь?!
Я смотрел, сдерживая порыв крикнуть ей, чтобы она остановилась, пока она, наконец, не закончила выступление. В зале раздалось лишь несколько редких хлопков, а остальные дворяне колебались, не зная, как отреагировать на такое масштабное благословение.
— Да будет благословлена святая, что несёт благодать Эренфесту! — выкрикнул господин Фердинанд властным рыцарским тоном, подняв встревоженную Розмайн высоко в воздух.
Ошеломлённые дворяне создали штапы и вернули благословение, следуя указанию господина Фердинанда.
На мгновение у меня возникло подозрение, что это масштабное благословение могло быть тайно задумано господином Фердинандом, поскольку он единственный оставался спокойным. Но когда Фердинанд с машущей толпе Розмайн на руках быстро вышел из зала, я догадался, что он тоже этого не ожидал.
С уходом Розмайн на сцену вышел ауб, чтобы успокоить взволнованных дворян.
— Думаю, все уже убедились, что Розмайн одарена магической силой и любима богами. Она святая Эренфеста и она подарит нашему герцогству новую отрасль и богатство, — сказал он.
Но несмотря на то, что это была не более чем импровизация, чтобы отвлечь внимание от случайного благословения, слова ауба, похоже, изменили мнение дворян. Их отношение к титулу как к преувеличению быстро сменилось на уверенность в том, что он действительно вполне уместен.
— Великолепно! Я не ожидал меньшего от своей внучки! — с гордостью заявил Бонифаций.
— В самом деле, господин Бонифаций. Я тоже рад всем сердцем, что родился кандидат в герцоги с кровью Рейзеганга. Я использую влияние своего дома, чтобы обеспечить ей поддержку.
Благословение Розмайн стало неожиданностью для всех её опекунов, но дворяне смотрели на это иначе. Госпожа Вероника на протяжении десятилетий подавляла влияние дома Рейзеганг и его союзников, и теперь они радовались рождению кандидата в аубы, носившего их имя. Мать и Экхарт постоянно напоминали им, что Розмайн не имеет намерений когда-либо становиться аубом, но лишь немногие действительно восприняли это всерьёз.
— Сегодня мы приготовили много новых блюд, которых, как я полагаю, многие из вас ждали больше всего, — продолжил ауб. — Вам следует в полной мере насладиться блюдами, благодаря которым Эренфест в будущем сможет усилить своё влияние. Церемония дарения будет проведена после обеда.
Таким образом, расписание оказалось изменено, и, полагаю, теперь дворяне начнут менять свои планы и проводить всевозможные встречи.
Мой гнев по отношению к опекунам Розмайн утих, сменившись беспокойством по поводу возможной реакции дворян. Отец и ауб Эренфеста дали понять, что у них нет никакого намерения делать Розмайн следующим аубом, но теперь, когда госпожа Вероника отстранена от власти, в дворянском обществе сильнейшими по влиянию стали дворяне Рейзеганга.
Позволят ли Рейзеганги стать следующим аубом господину Вильфриду? Очевидно, что магическая сила Розмайн намного превосходит его собственную, и что она обладает необходимым для дочери герцога величием и изяществом. Хотела она сама этого или нет, но я не мог себе представить, чтобы не нашлось тех, кто желает видеть её следующим аубом.
По несчастным, встревоженным и печальным взглядам моих товарищей я мог сказать, что все они думали о том же. Но, несмотря на гнетущую атмосферу, господин Вильфрид шёл в столовую на обед с улыбкой.
— Мой дебют прошел так хорошо, что я сильно проголодался. Может, так я ощущаю облегчение после всех этих тревог? — рассуждал вслух господин Вильфрид. — В любом случае, я рад, что обед перенесли. Будут подавать несколько новых блюд, недавно придуманных Розмайн. Лампрехт, тебе ведь тоже нравятся её рецепты?
Его слова помогли мне расслабиться. Он был прав. Его дебют оказался вполне успешным, и все эти разговоры о лишении права преемственности остались в прошлом. Сейчас лучше всего просто отпраздновать и определиться с планами дальнейшей поддержки господина Вильфрида.
— Рецепты госпожи Розмайн определённо хороши. Я тоже с нетерпением жду обеда, — произнёс Освальд.
* * *
Было одно поручение, которое все последователи господина Вильфрида должны были выполнить во время праздника — собрать информацию. И мы все его выполнили. Мы договорились, что когда ночью господина Вильфрида уложат спать, то соберёмся и обсудим, что узнали.
Среди оставшихся последователей я был единственным членом фракции Рейзеганга, а сверх того, ещё и старшим братом Розмайн. В результате мне пришлось расспросить родителей о её планах, чтобы иметь возможность рассказать соратникам о будущих намерениях дома Рейзеганг.
Оставив ночную стражу охранять господина Вильфрида, мы отправились к Освальду в его комнату. Некоторое время мы молча сидели в темноте, и Освальд первым взял слово.
— Нам удалось избежать исключения господина Вильфрида из линии наследования. Всё, что нам остаётся, это верить слову ауба и продолжать работать так же, как мы делали последний месяц.
— Правильно. Мы должны сосредоточиться на том, чтобы подготовить господина Вильфрида к становлению следующим аубом, — ответил другой слуга.
— Эти Рейзеганги очень рады, что появился их кандидат в виде госпожи Розмайн, но господин Вильфрид всё ещё может привлечь на свою сторону фракцию госпожи Вероники.
— Точно. Уверен, фракция госпожи Вероники всегда будет на стороне господина Вильфрида, и она всё ещё превосходят числом фракцию Рейзеганга. Это сильный союзник.
У присутствующих имелись разные мнения, но поскольку большинство из них были наняты госпожой Вероникой, все они говорили так, словно она ещё обладала властью. Я решил высказаться и положить этому конец.
— Подождите немного. Планировать на основе таких допущений опасно.
— Объясни, Лампрехт.
— На данный момент арестованы только госпожа Вероника и её слуги, но ещё не принято решение относительно того, как поступить с членами её фракции. Если мы поспешим и по неосторожности приведём их к нам, мы вряд ли обеспечим прочный фундамент для фракции господина Вильфрида. Я думаю, нам следует держать дистанцию и не рисковать, вместо этого начав с нейтральных дворян.
Освальд ненадолго задумался, затем согласно кивнул.
— Лампрехт прав. У нас не возникнет проблем связаться с членами фракции госпожи Вероники, но это следует делать только после того, как станет известно какое решение на их счёт вынесет ауб. На данный момент мы должны сосредоточиться на воспитании господина Вильфрида, чтобы он мог стать следующим аубом. Нашим приоритетом следует сделать привлечение на его сторону как можно большего числа одарённых последователей из детской комнаты.
