— Ты хочешь отправиться в Иерусалим всем войском? — прищурился он.
— Я ничего не заработал здесь, только потратил, — я пожал плечами, — мне нужно где-то подзаработать.
— На этот счёт у нас тоже есть определённые мысли, — хитро прищурился он, — мы всерьёз восприняли твои слова о болгарском царе и хотели бы, чтобы ты приструнил его или склонил на подписание мирного договора. Мы готовы оплатить твой поход.
— Хм-м-м, — задумался я.
— Да, порядком сэкономишь, заодно и заработаешь, — кивнул он.
— Знаешь отец, а давай так, вы мне предоставите галеры бесплатно, а я взамен не попрошу у вас платы за этот поход, — предложил я.
— Ты думаешь с ним договориться? — удивился он.
— Да, если новый император наделит меня этими полномочиями, — согласился я, — мне всё равно ждать возвращения «Повелителя морей», а так ещё и полезным делом займусь, пока вы тут политику серьёзную будете делать, да делить посты с землями.
Энрико задумался.
— Когда хочешь выйти? — спросил он после минутного раздумья, — я так понял скоро?
— Как только получу документы о том, что могу представлять новую империю, то сразу же.
— Тогда сегодня во время разговора с маркграфом, постарайся донести до него все нюансы нашей сделки, — он остро на меня посмотрел, — мы ставим многое на кон, оставляя здесь сильного императора.
Я протянул ему руку, и он её пожал.
— Давай сменим тему, и поговорим о более приятных вещах, — предложил он, — как там Контесса, твои братья?
Я нахмурился.
— Не сказал бы, что это приятная тема, думаю будет лучше, если ты узнаешь об этом потом.
— Что-то серьёзное? — нахмурился он.
— Братья пытались меня отравить.
Он тяжело вздохнул.
— Тогда ладно, спасибо за ужин, вернусь-ка я лучше к бумагам.
— Хорошего вечера отец, — поняв, что разговор окончен, я поднялся и попрощался.
— До встречи, сын.
***
В палатке Бонифация Монферратского царило веселье и разгул. Пленниц-гречанок, избитых, в рваных одеждах насиловали по кругу, а сам хозяин, возлежал на широкой скамье, правда один, без жены.
— Витале! — обрадовался он, когда я, отогнув полог вошёл внутрь, — друг мой! Проходи скорее же! Ты голоден?! Хочешь женщину?
— На оба последних вопроса нет, спасибо маркграф, — улыбнулся я ему, присаживаясь рядом, и сначала потерев руки, чтобы ладони не были холодными, затем приказал его оруженосцу подогреть на костре воды. Тот стремглав бросился выполнять приказ.
Осторожно, чуть отогнув бинты, я внимательно осмотрел раны. На здоровом и крепком мужчине всё зарастало словно на собаке, о чём я ему и поведал, правда без упоминания последней.
— Всё благодаря тебе, — покачал он головой.
Мы посидели молча, смотря как насилуют девушек, а затем мне принесли воды, и я вернулся к телу пациента. Все присутствующие уж слишком увлеклись насилием и выпивкой, так что я тихо, буквально себе под нос сказал.
— Что касается нашего прошлого разговора, есть пара условий.
Маркграф тут же подобрался и пододвинулся ближе, гуляки для него перестали существовать.
— Слушаю!
— Вы не будете ничего делать во вред венецианцам и отправите мирную делегацию к болгарскому царю Ивану Калояну, пока к нему не сбежались все византийские греки, которых вам нужно будет привести под свою руку.
— Меня устраивают эти условия, хотя знаться с этими славянами… — тихо сказал он, после недолгих раздумий, — но ради короны, я готов и на это. Кто должен возглавить эту миссию?
— Отец попросил меня, — кратко ответил я.
Бонифаций удивлённо оглядел меня с ног до головы.
— У тебя ведь были другие планы.
— И они не изменились, — подтвердил я, — но мне нужен транспорт, а он весьма дорог, если его брать у венецианцев.
От моих слов, он громко рассмеялся, только пару минут спустя, он, вытирая слёзы с глаз, заметил.
— Если они со своего сородича хотят содрать столько же, сколько с крестоносцев, то я даже и не знаю, что ещё святого остаётся в твоём городе.
— Там есть я и этого более чем достаточно, — хмыкнул я, признавая справедливость его слов, — в любом случае, для меня лично, это выглядит неплохой сделкой.
— Для меня тоже, — покивал он, — передай отцу, что я согласен.
— Ещё один момент маркграф, — я закончив с перевязкой и поднял на него взгляд, — насчёт первого пункта, если вы вдруг не сейчас, а позже, лет через пять или десять, захотите передумать, мне придётся навестить вас ещё раз.
— Зачем? — насторожился он.
Я надавил ладонью ему на рану, вызвав болезненный стон.
— Лучше вам ваше императорское величество, этого никогда не узнавать. Это было обязательным условием нобилей, и мне тоже пришлось на него согласиться.
Отодвинувшись от меня и потирая занывшую рану, он нахмурился.
— Думаю они не хотели бы, чтобы ты об этом небольшом условии говорил мне, так что я понимаю твою искренность и буду это иметь в виду Витале, но если они начнут первыми…
— Подпишите договор с отцом, только обязательно на бумаге и пропишите устраивающие вас пункты, — дал я ему совет, — если будет увиливать, скажите, что так вам посоветовал я.
Он улыбнулся.
— Конфликт поколений? Понимаю.
— Доброй ночи ваше императорское величество, — склонил я голову, поднимаясь со стула, — и как будете готовы подписать мне сопроводительные документы, хочу быстрее тронуться в путь.
— Хорошо Витале.
Глава 13
25 февраля 1204 года от Р.Х., г. Стара-Загора, Болгария
Передовые отряды разведки сновали далеко впереди основного войска, принося информацию о происходящем вокруг. Главное было то, что с нами никто из греческих лендлордов воевать не хотел, они заперлись в своих замках и молились, чтобы моя орда миновала их земли как можно быстрее. К сожалению, это было слабо возможно, зима хоть была и не сильно холодной, но есть лошадям что-то было нужно, так что набеги и штурм городов, а также замков делать приходилось, хотя кое-где жители или аристократия откупалась от вас провизией, которую я брал много охотнее, чем золото, поскольку его у меня и так было полно, а вот животные и люди есть метал ещё не научились.
Кыпчаки наконец научились правильно распознавать нашу сигнальную флажную сигнализацию, которую я позаимствовал у монголов, что вкупе с барабанами и рогами, дало наконец приемлемое управление войском, чтобы не получалось так, что конница уезжала вперёд и больше не управлялась. Тут уже конечно играла роль её командира, но мне требовалось, чтобы всё подчинялось мне в любой момент битвы, а не только в её начале.
Так что разведка часто даже не возвращалась, оставаясь впереди на два-три дневных перехода, лишь посылая одиночных гонцов с информацией, кто, где и в каком количестве есть на пути. Также они по моему приказу хватали купцов и расспрашивали у них о ситуации в царстве, так и о тех городах, в которых они побывали. Поскольку до этого похода о Болгарии я знал только имя её царя и что страна очень сильна, выиграв недавно войну с Венгрией, так что информация мне нужна была как воздух.
***
5 марта 1204 года от Р.Х., г. Велико-Тырново, Болгария
Первые признаки того, что против нас собирают войско я получил ещё пару дней назад. За нами тоже стали следить. Конные отряды, сильно похожие на моих половцев, появлялись и исчезали, стоило только разведке направиться в их сторону. Я позвал к себе главного старейшину, который отвечал за всех кыпчаков в военном походе. Тот вскоре подъехал, склонив голову.
— Эльбек-ага, что-то мне вон те всадники напоминают ваших воинов, — показал я ему рукояткой нагайки на далёкий холм, где виднелись четыре дозорных, — вы знаете их?
