употреблять. Ничего сложного не было, так что и я, и Грэк запомнили, как своих друзей поставить на ноги. Я снова взял арбалет, а мой друг пошёл с рюкзачком, в котором были отвары. К сожалению, спокойно дойти до дома нам не дали.
Я ничего за спиной не услышал, просто Грэк обернулся и хотел мне что-то сказать, только тут я заметил неладное.
— Бежим! — Закричал он и рванул вверх по улице, при этом прося о помощи.
До дома оставалось недалеко, а тут постоянно ходили боевики Шрама, поэтому была надежда, что они услышат и придут на помощь. Меня тоже не нужно было уговаривать, чтобы скорее уносил ноги, я сходу рванул вперёд, даже не зная, что там у меня за спиной. Но видно неприятель подобрался очень близко, так что уйти мне не дали. Видимо хотели обрушить на голову дубину, да промахнулись и попали по плечу, даже успел заметить, что она обмотана тряпками.
Взвыв от боли, я упал и тут же перекатился на спину, понятно, что вскочить мне не дадут, а значит нужно сопротивляться, пока не подойдёт помощь. Обернулся я вовремя, потому что ко мне уже вплотную подошла какая-то фигура, я вскинул арбалет и нажал на спуск. Фигура охнула и повалилась на землю, надо же, похоже сразил негодяя наповал. Разумеется, спокойно перезарядить арбалет возможности не было, я откинул его в сторону и выхватил из-за пояса нож. Ещё четыре человека, не смогу отбиться при всём желании, это не подростки, от них лёжа на спине не отобьёшься.
Всё же я организовал ещё одну небольшую атаку и полосонул ножом по ноге одного из напавших на меня людей. Тот охнул и отскочил, на этом мои успехи закончились, тяжёлый удар сапогом по рёбрам буквально выбил из меня весь воздух. После этого снова тюкнули дубиной, но на этот раз прямо по башке. Моё сознание померкло.
Очнулся я или в какой-то яме или в подвале, руки связаны не были. Я тут же поднялся и начал ощупывать всё вокруг. Темнота была хоть глаз выколи, вообще ничего не видно, но я изо всех сил пытался найти выход. Через минуту блужданий, наткнулся на ещё одного человека, даже сперва подумал, что он мёртвый.
— Убери руки от моего лица, — посоветовали мне. — Надоел уже тут шебуршиться.
— Вы кто? — Полюбопытствовал я. — Мы где?
— Я раб, такой же, как и ты, — со вздохом ответили мне. — А где, не знаю, приволокли сюда без сознания, как и тебя.
— Печально, — выдохнул я.
— Это точно, — услышал я в ответ. — Впрочем, пока нормально, печально будет, если нас на шахты продадут или к какому-нибудь мяснику, который любит над рабами издеваться, наслышан я про таких.
— Как тебя зовут? — Решил я познакомиться с собеседником.
— Марк, — ответил голос.
— А я Егор, — представился я своим старым именем. — Прозвище Сиротка, ну или Сирота.
— Ну, у тебя и имя дурацкое, — не оценил собеседник. — Видно родители пошутить решили.
— Нормальное имя, — пожал я плечами.
— Слыхал я про тебя, что, удача отвернулась?
— Отвернулась, — признал я. Как отсюда можно выбраться, что-то дверей не могу найти?
— Никак, мы в яме, жратву по лестнице спускают, на свободу даже не надейся, кстати, орать тоже не советую, если не хочешь плетей получить.
Как по заказу раздался шум и сверху в нашу яму проник свет, люк открылся. Я даже зажмурился, отвык от света, хоть он и не был ярким. В проёме заметил виденных мною раньше в порту работорговцев и с трудом сдержался, чтобы не выругаться. Они безбоязненно спустились, посмотрели на нас, молча навалили в чашку какую-то бурду и ушли. Отказываться от еды я не стал, вроде бы и невкусная, но питательная, съел всё, как и мой брат по несчастью. Это был молодой парень криминальной наружности, видно тоже из какой-то банды попался.
Конечно, у меня была мысль громко завопить, может, кто услышит, но всё же решил подождать удобного момента и показать, что якобы я смирился со своей нелёгкой долей. Радовало, что Грэка не поймали, за ним работорговцы не побежали, это я заметить успел. Возможно, меня уже ищут, в первую очередь будут проверять работорговцев, хотя кому я нужен? Тот же Шрам даже не почешется, чтобы меня найти и спасти. К тому же я не знаю, где мы находимся, может вообще за пределами города.
Не знаю, сколько дней нас продержали в этой яме, кормили редко, но нужно признать, что давали много еды, хоть и безвкусной, берегли товар. За это время к нам больше никого не подсадили, так и остались вдвоём. Собеседник мне попался не разговорчивый, больше молчал, на вопросы вообще не отвечал, видно задумался о своей нелёгкой участи.
По прошествии некоторого времени к нам снова пришли, но на этот раз не с едой, а с цепями, в которые нас заковали по рукам и ногам. Шагать было можно, но не широко, удавалось делать лишь небольшие шаги, о побеге можно было не помышлять. Как оказалось, кроме нас было ещё десятка три бедолаг, тоже закованных в цепи, у некоторых даже ошейники рабов уже имелись, это я смог рассмотреть в темноте, выводили нас ночью. Когда очутился на улице, то понял, что орать и звать на помощь бессмысленно, наши конвоиры вели себя вольготно, ничего не опасались, да и чего им переживать, если мы не в городе и даже не в трущобах.
Вдалеке виднелись огни, видимо это и был город, а мы находились недалеко от берега, шумела вода. Конвой у нас был серьёзный, около двух десятков воинов, которые ударами древков копий указывали нам дорогу. Идти в рабство очень не хотелось, так что я решил воспользоваться темнотой и когда мы были на крутом краю берега, сиганул вниз в надежде затеряться в темноте, затаиться и переждать. Само собой, тут же споткнулся и покатился по крутой насыпи, бренча цепями. С удовлетворением подметил, что мои преследователи даже крик не подняли и за мной не побежали.
Как я себе голову не свернул или не сломал себе что-нибудь, сам не знаю, по ощущениям я
