У палаток госпиталей стояли солдатские палатки целительниц. Тут все выглядело проще. Ни одной даже сильней меня не было. Я осматривала палатки, чуть щуря глаза и определяя потоки и вспышки силы.
— А где те, что посильней?
— В городах. Работают в госпиталях и видят нас с нашей армией в страшных кошмарах. Зато есть поопытнее. На твою палатку полагается пять девочек на пятого года практики. Они будут лечить. Остальные двадцать им в помощь. Еще три женщины из моих будут помогать и советовать. Выбирай любую палатку. Остальных старших назначат только завтра.
Окинула взглядом будущее поле тренировок и точно поняла, где ожидается больше проблем. Чуть левее центра может быть самая мясорубка. Там поле не ровное и двигаться будет труднее всего. Выбрала ту палатку, что ближе всего к нему. Целительницы крутились у своей палатки и с интересом разглядывали парней. Те нарочно ходили неподалеку.
— Я могу принимать управление?
— Да. Они твои. Но учения начнутся только завтра.
— А НУ ВСТАТЬ, СУКИ ЛЕНИВЫЕ! РОЖИ КАК ЖОПЫ НА ДАРМОВЫХ ХАРЧАХ ОТОЖРАЛИ, В ДВЕРЬ НЕ ПРОЛАЗЯТ! СТРОИТЬСЯ Я СКАЗАЛА! ЗАПОРЮ У СТОЛБА! ШТРАФНИКАМ СОШЛЮ, ЕСЛИ ШЕВЕЛИТЬСЯ НЕ БУДЕТЕ!
Из палатки госпиталя пулей выскочили три женщины и тут же построились в ряд. Из соседних палаток госпиталей тоже. Но быстро разобрались, что к чему и остались наблюдать.
Первыми из палатки выскочили девочки постарше, на ходу повязывая косынки и оправляя юбки. Те, кто был младше, бежали так же резво но путались в ногах.
— ЖИВЕЕ, ЖИВЕЕ! ДЛЯ ВАС Я ЛЕДИ ХЕРШИ! ТРЕТЬ СУТОК В ЭТОМ ГОСПИТАЛЕ РАБОТАЕТ МОЯ КОММАНДА!
Через полминуты на нас уже смотрели все соседние палатки, а те несчастные, что выбежали передо мной, просто в ужасе смотрели под ноги. И ведь ничего особенного не сказала. Нас самих так будили часто. Даже теми же словами.
— КТО ХОЧЕТ КО МНЕ? ПЯТЬ ЛЕКАРОК И ДВАДЦАТЬ ДУРЕХ СОЛДАТАМ ЯЛДАКИ НАМЫВАТЬ, ЧТОБ ОТ СКУКИ В ГОСПИТАЛЕ НЕ ПОДЫХАЛИ? БЫСТРО КТО МНЕ! ОСТАЛЬНЫЕ, СТОЯТЬ НА МЕСТЕ!
Вот я бы сама такого не поняла, а тут, в этом мире, подобное отношение было нормальным. Чем властнее и злее госпожа, тем сытнее и спокойнее живется ее холопам. Такая сама три шкуры спустит, но другим в обиду не даст. Лениться не позволит.
Девочки чуть ли не в драку бросились вперед. Своих пять лекарей я выбрала из семи желающих и двадцать из двадцати пяти.
— ГОСПИТАЛЬ ПРИВЕСТИ В ПОРЯДОК! ИНСТРУМЕНТ СЧЕСТЬ! ВСЕ ОТМЫТЬ! КАЖДОЙ ЛЕКАРКЕ ПО ЧЕТВЕРО ДЕВОК СЕБЕ ВЫБРАТЬ! ЗА НИХ ЗАДНИЦАМИ ОТВЕЧАЕТЕ! И ФЛАГ НАД ПАЛАТКОЙ ПОДНЯТЬ! ГОСПИТАЛЬ ОТКРЫТ! НЕ ДАЙ, СВЕТЛАЯ, УТРОМ ВОДЫ НЕ ХВАТИТ ИЛИ ТРЯПКИ НЕ ПРОСОХНУТ!
Девочки за метались, но быстро разделились по группам и побежали. Лекарки, приставленные к нам Матисой, быстро помогли организоваться, подсказывая, что кому делать.
— Я смотрю, в лекарском лагере вам не впервой бывать, леди Херши. Освоились вы быстро. — Матиса смотрела и улыбалась.
А дальше рот открыла Матиса. Такого я не слышала даже в школе. Зато за пятнадцать минут все остальные палатки были поделены на группы и занялись наведением порядка. В других палатках все же руководили лекарки с опытом. Мои же бегали как курицы, поправляя и поучая девочек. В госпиталях оказался полный бедлам. Ничего не отмыто, не разложено по местам. Кровати не расставлены. Пыль не выбита.
Больше всех любопытствовали мальчишки из числа слабых магов. В лекарскую им не хотелось, но вот девочки манили как магнитом. Троих поймала и пристроила носить дрова со склада. Еще двоих отправила с девочками за водой. Остальных прогнала подальше. Как пришел Лорд Мимитои, даже не заметила. Бегала сама, проверяя, как выполнена работа.
* * *
— Херши! — обернулась сразу. Увидела лорда.
— Лорд Мимитои, — присела в глубоком реверансе. Величественно и уверенно.
Встала и подошла. Данле смотрел на все это, выпучив глаза.
— Рада вас приветствовать в госпитале. Данле, привет. Пойдем смотреть лагерь? Или сперва госпиталь? Ты уже тут был?
Данле покачал головой.
— Леди, — обратилась я к лекаркам, — это Данли. Он еще не был в госпитале. Покажем ему, как тут у нас? — я протянула Данле руку, и он взялся за нее.
— Пойду на совет — сказал лорд и ушел.
— Эти леди выбрали себе служение короне на поле боя, но не с оружием. Не у всех был выбор, кем им стать, но на защиту родины их никто не толкал. Есть работа и в городах, и в деревне, — мой голос был мягок и нежен. — Именно их руки вернут твоему отцу солдат в строй. А тех, кто сильно ранен, после боя мы будем лечить. Для лекаря война заканчивается не с поражением врага, а только когда последний солдат покинет наши палатки. И бой за жизни у нас длится больше. Знаешь, сколько сильных темных магов видели тут без штанов и с лишней дыркой? Ууу… не счесть!
Данле хихикнул. А я долго пересказывала ему, а за одно и девочкам устав лекарского корпуса. Рассказывала, как и кого будут принимать, как классифицировать и куда складывать. Кто из девочек в каком порядке будет лечить. Выделила из них группу реанимации героев. Эти девочки вместе со мной будут встречать магов и покрывших себя славой. Сперва они подготовят пациента к лечению, потом позовут меня, и после того, как я закончу, пойдут доделывать остальную работу. Еще одну лекарку с ее девочками, назначила ответственной за безнадежных. Тех, чье лечение требует много сил и времени. Тех, кого мы не сможем вернуть в строй. В их обязанности входили к обезболить и минимальным воздействием продлить жизнь. Если солдат выживет, то им займутся, как позволит время. После боя, или уже в городе, куда их доставят на телеге. Остальные девочки, не обращая внимание на других, должны возвращать солдат в строй. Да и другие, если нет своей работы, должны заниматься тем же. Может только я могла себе позволить, улучшить состояние безнадежного. И то не в ущерб остальным.
Данле слушал с раскрытым ртом.
— А куда вы деваете мертвых? — спросил он.
— Никуда. Тут же лежат. За ними приезжает телега. На телеге есть некроманты, которые и забирают павших героев. Только иногда, когда мест не хватает, девочки выносят солдат ко входу, забирая оттуда очередного раненого. Вылеченных тоже гоним прочь, отсиживаться за палатой и ждать пока за ними приедет другой обоз. Но если солдат не потерял своего оружия и форма не так сильно повреждена, то они сами уходят обратно.
— На войну?
— Да.
— А зачем?
— Чтобы попасть в свой полк, где они всех знают.
Все время экскурсии лекарки так и стояли по стойке смирно у своих коек, следя за нами. Одну девочку аж трясло. Еле находила куда деть руки.
— А почему вы на них кричали? Когда мы с папой шли, я слышал.
— Вот представь, — я присела рядом. — Вон там, на поле, идет бой. Взрывы, магия, крики солдат, идущих в атаку. Маги, орущие заклинание. Командир, отдающий приказы. Гремит барабан, поет труба, чтобы все слышали приказ. Там все бегут. У палатки полсотни раненых стонут и просят помочь или убить. Тут и там бегают солдаты и носят нам раненных. В палатке девочки пытаются помочь обожженному огнем. Рядом отпиливают ногу, почти без обезболивания. А там руками собирают раздробленную кость в ноге. И тут мне нужно дать приказ! Громкий у меня должен быть голос?
— Громкий!
— Вот и ору. Тренируюсь. У нас же учения. Хочешь попробовать?
Данле только покачал головой.
— Ну же! Это весело! Давай! Просто так кричать не интересно. Я буду ругаться, а ты учиться звать на помощь. Сперва кричу я, потом ты: «Спасите! Помогите!» Только громко. Договорились?
Данле наконец-то кивнул головой.
— ДУРА! РОВНЕЕ ЖЕРТВЕННИК! РАСТЯПА! УРОНИШЬ ЧЕРЕП — СВОЮ ГОЛОВУ ОТДАШЬ! ДЕРЖИ ЖЕТВУ! РОТ ЗАТЫКАЙ! УКУСИТ! САМА НА АЛТАРЬ ЛЯЖЕШЬ!
— ААААААА!!!!! СПАСИТЕ ПОМОГИТЕ! ААААААА!!!!!
— ДА ХОТЬ ОТКУСИТ ТВОИ ПАЛЬЦЫ! РОТ ЗАТКНИ, ДУРА!
— ПОМОГИТЕ! УБИВАЮТ!!
Голосок у Данли был еще такой мальчишеский, детский, что я расхохоталась. Девочки тоже поддержали. А Данли все заливался.
