—…однако, в самом скором времени ты обо всем узнаешь. И когда придет время, вопрос твоего брака будет решаться Государем лично, а до того, с момента теперешнего, ты обязана вести себя самым добродетельным образом. Так, чтобы и комар носа не подточил! И именно поэтому мы и не сможем видеться некоторое время, дабы избежать ненужных сплетен. Понимаешь?
Прелестно! Теперь, кажется, еще и царь собрался решать, под кого «положить» мою Кайю… Но, похоже, что с Блумфельдтами теперь точно все, ибо Государыня явно против. Однако извините-простите господа хорошие, но у меня уже существует сделка со своей Семьей и я непременно исполню ее до конца, получив причитающуюся мне за это свободу выбора и жизни. Таким образом, Ваше Императорское Величество, прошу прощения, но… — она ощутила, как внутри поднимается раздражение, которое, однако, тут же подавила в себе.
— А вы, Дмитрий? Вы, стало быть, тоже решили поучаствовать в этом предполагаемом государевом «аукционе», на котором выставят «на торги» мою скромную персону? — поинтересовалась Кайа, вернувшись на диванчик и уставившись на Консультанта.
— Ты не вещь, чтобы тебя продавали и покупали…! — усевшийся рядом Консультант не поддержал ее шутливого тона. — Однако, да, Кайа, я намерен…
Он запнулся.
—…намерен спросить тебя позже, когда «туман неопределенности», как ты это назвала, рассеется. И непременно желаю получить ответ!
Блин, этот тип реально тяжко болен Кайей… — подумала она.
— Всенепременно… — покачав головой, сказала ему Кайа, поправив упавшую на лицо прядь, а затем, подсев вплотную к мужчине, зашептала. — Но для того, чтобы задать мне этот вопрос, вам придется предложить «на торгах» максимальную «ставку». И уж постарайтесь это сделать, ибо знайте, что ничью другую победу я не приму. Кто бы и что себе там ни воображал, но я не какая-нибудь шлюха и совершенно не безвольное создание, чтобы меня было возможно по чьей-то прихоти кому-то подарить. Пожалуйста, господин Горчаков, не вынуждайте меня бунтовать против…
Кайа подняла глаза на потолок и, не давая ему ответить, продолжила.
— Но ладно, Дима…
Она подвинулась вплотную к Консультанту.
—…я, пожалуй, начну вести себя «самым добродетельным образом»…минут через несколько!
— Тебя совсем непросто понять, дерзкая школьница, сначала ты требуешь не быть с тобой бесцеремонным, а теперь сама становишься бесцеремонной по отношению ко мне… — произнес Консультант, не делая, впрочем, попыток отстраниться.
— А ты и не пытайся ничего понять! Понять меня — нереально! И как только будешь привлекать логику, будет осечка и не станет получаться ничего! — заявила Кайа, усаживаясь на колени Консультанта.
— Звучит будто бы какое-то мошенничество. — шепот мужчины приятно согрел ее ухо.
— А это потому, господин Горчаков, что я практически буква в букву процитировала…
Договорить фразу у нее не получилось, ибо…
Кайа вдруг поняла, что смотрит мимо Консультанта на большое ростовое зеркало, а внимательно присмотревшись к отражению в нем, романтический морок, насланный на нее находящимся рядом мужчиной, моментально рассеялся.
Уклонившись от губ Консультанта, она быстро встала с его колен и сделала несколько шагов назад.
Порой я совершенно забываю, что сосуду моей души не тридцать восемь лет, как это было там, а лишь четырнадцать. — подумала она. — А четырнадцать, кто бы там и какие виды на меня ни имел — это совсем не тот возраст, когда барышня может вот так вот запросто рассиживаться на коленях у взрослого мужчины, целуясь с ним. Даже если ей этого очень хочется. Даже если ей это дозволяет закон… По крайней мере, барышня, доверенная лично мне. Кайа. А другие… А что другие? До других мне нет никакого дела, пусть делают что хотят!
Консультант — окей, Кайа, но никак не ранее шестнадцати! — напомнила она себе.
Недолгое время спустя, возле окна.
— Я тебя чем-нибудь обидел? — после некоторого молчания поинтересовался Консультант, у которого явно испортилось настроение. — И если да, прошу меня простить. Я…
Кайа отрицательно помотала головой.
— Нет! Ты виновен лишь в том, что заставил меня испытать чувство влюбленности, из-за которого я на некоторое время перестала соображать, что вообще творю… — ответила она, не давая ему договорить, отвернувшись затем и закусив губу.
Другая Кайа, та, не получив желаемого, неистовствовала, мешая ей дышать, мыслить и говорить.
— Нет, Дим, из нас двоих по-настоящему виновна только я… — сквозь слезы улыбнулась она, обернувшись к Консультанту. — Я не должна была сейчас вести себя подобным образом. Если ты сказал все, что собирался мне сказать, то давай вернемся в кабинет, пожалуйста. Нехорошо так надолго бросать одну бедняжку Ию…
Примечание автора:
Автор, исполняя требование модерации Author.Today, решительно осуждает Кайю за проявленный ею романтический интерес к представителю мужского пола, к Консультанту.
В общем зале.
И когда они были уже на полпути к кабинету…
— Дима? — позади них раздался удивленный женский голос.
Кайа с Консультантом синхронно обернулись на него.
Увидев ту, которая позвала ее спутника… Кайе одномоментно захотелось заржать и сделаться невидимой.
Разве могло случиться так, что в моей практически книжной истории не осталось бы места для внезапной встречи с «бывшей» «престарелого юноши», которому столь не безразлична моя Кайа? — подумалось ей. — Никак не могло, а потому…
— Ну, здравствуй, «дочь самурая»… — едва слышимым шепотом произнесла она.
Глава 106
Какая же все-таки эффектная девица, эта твоя «бывшая», Дима! — подумала Кайа, глядя на идущую к ним «дочь самурая».
А затем она перевела взор на своего спутника, чья физиономия выражала сейчас деланное спокойствие, однако от ее взгляда не укрылось то, как он пару раз сжал и разжал кулак левой руки, которую держал за спиной. В «бочку меда» этого вечера ему не хило так навалили «дегтя».
Она опустила взгляд на свои туфли.
Молчи, Кайа! Все, что сейчас будет происходить — личное дело Консультанта и только он сам должен все разрулить! — велела она себе.
Да и я в данный момент, несмотря на полнейшее внешнее спокойствие, пребываю в состоянии жуткой ментальной биполярности, ибо то, что происходило несколькими минутами ранее кардинально отличалось (в смысле моего к этому отношения) от того, что уже происходило у меня с Блумфельдтом, да и с самим Консультантом до этого тоже. Я словно бы стою на маленьком пустынном островке, в тот момент, когда островок этот внезапно накрывает двумя огромными волнами, пришедшими с разных сторон. И их противоборство разрушает к чертям собачьим и сам островок, и, разумеется, меня. Волны моего естества. Бывшего, принесенного оттуда и еще до конца не успокоившегося. И теперешнего. — подумала Кайа. — В общем, прямо сейчас я не гожусь ни на что, кроме как брякнуть невпопад какую-нибудь глупость, которая выставит мою Кайю идиоткой, а я этого не желаю, потому-то и стою, разглядывая свои туфли.
И Консультант все разрулил. Одним предложением…
— Прошу прощения, барышня, но вы, очевидно, обознались. Мы незнакомы.
