…вернее, двумя. А затем…
— Идем, Кайа! Мы, итак, заставили твою подругу дожидаться нас в одиночестве. Это невежливо.
— Прошу прощения… — тихо пробубнила Касуми и, сжав кулачок, опустила руку, которую до этого приветственно подняла. — Да, действительно, я обозналась.
На этот раз неприятной беседы мне удалось избежать. — подумалось Кайе.
Буксируемая Консультантом, Кайа обернулась через плечо на его «бывшую», к которой теперь подошла ее подруга, ну или просто знакомая.
Касуми продолжала стоять на месте и смотреть прямо на Кайю.
Этот ее взгляд, взгляд человека, нашедшего виновника своих несчастий, не сулит мне ничего хорошего. — подумала Кайа. — Так что, да, на этот раз… Ну а, впрочем, и что с того? Подумаешь, одной недоброжелательницей больше, мало их у меня, что ли?
— Не переживай о Касуми. Ты не сделала ничего плохого. — заявил Консультант, когда они подошли к кабинету. — Мы с ней знакомы очень давно. С юности. Но теперь наши отношения закончены.
Старо предание, да верится с трудом! — подумала она, однако же вслух сказала…
— Да.
Интересная мы с Консультантом парочка, оба мечемся между нашим прошлым и настоящим. Черта с два он ее не любит! Этот «выключатель» не выключить по мановению пальца, даже если сильно захотеть. Если… — подумалось ей.
Закусив губу, она собралась с мыслями.
Нужно сказать… — решила она.
— Ты же помнишь, о чем я тогда говорила? — произнесла Кайа, когда Консультант намеревался открыть дверь кабинета.
— Я помню… — мужчина начал раздражаться.
— Раз уж ты так уверен, что мы еще долго не сможем встретиться вновь, то за это время реши, пожалуйста, что будет лучше для тебя самого…
— Кайа! — он перебил ее довольно громким шёпотом, и явно был готов дать отповедь, но сдержался и сказал иное. — Я люблю. Тебя. Возможно, в четырнадцать это еще не столь очевидно…я как бы не планировал иметь подобные чувства к кому-то твоего возраста…к кому-то, кроме тебя…но любовь — это когда в первую очередь думаешь о том человеке, которого любишь…
Она закатила глаза. Мысленно, разумеется.
— Конечно же, очевидно! Вот именно по этой причине я прошу и требую, чтобы в первую очередь ты подумал о себе, о своих собственных чувствах, планах на жизнь и тэ дэ и тэ пэ! — на сей раз перебила его она. — Эта дочь самурая любит тебя, Дима. Факт…
И не давая ему возразить, продолжила…
— У нее тогда могло и не быть выбора! И, скорее всего, не было! Ну, ты и сам это лучше меня знаешь…
— Знаю. — спокойно согласился мужчина, а затем продолжил шептать. — Вот только перед моими глазами стоит твой пример. Я желаю быть уверенным в том, что моя любимая останется со мной…
У Консультанта вдруг перехватило дыхание.
— И в счастье, и в горести? — закончила за него она.
— Да.
— А вот ни черта ты не знаешь, Дима! — воскликнула Кайа. — Ведь помогая своему приемному отцу выкрутиться из той…неприятной, скажем так, ситуации…я в первую очередь помогала самой себе! И тебе это тоже наверняка известно!
— Если… — начал было Консультант, и тон его стал холоден, а выражение физиономии такое…словно бы как пару минут назад, когда он отшил Касуми.
Она не дала ему продолжить, и тон ее при этом был нарочито спокойным.
— Если когда-нибудь случится такое, что я буду проживать под одной крышей с любимым человеком…став частью его Семьи…то не желаю, чтобы он, этот человек, будучи со мной, представлял на моем месте другую. Например, ее! — она кивнула в сторону общего зала. — Мне такого даром не нужно! Поэтому я и прошу тебя как следует подумать, не обижайся, пожалуйста. Тем более что времени на то, чтобы расставить все точки над i у тебя будет предостаточно. И если после того, как «туман неопределенности» рассеется, ты все-таки решишь, что для тебя будет лучше…
Замолкнув на секунду, она нашла силы продолжить.
—…не спрашивать меня еще раз, то…пусть так оно и будет! Пожалуйста!
Консультант, резко отвернувшись, провел ладонями по волосам, а затем, вновь повернувшись ко мне, произнес, как и Ия до него:
— Ладно!
— Ну, тогда прошу! — улыбнувшись мужчине, Кайа открыла дверь в кабинет и сделала приглашающий жест.
— Мне казалось, школьницы должны быть более романтичными. — услышал я его бурчание. — А их слова…несколько иными.
— А мне казалось, что нормальных школьниц…
Из ее памяти вдруг всплыла Чудо, которая после окончания Пансиона намылилась «выскочить» за родственника Государыни.
—…подобные вопросы должны занимать чисто теоретически. — это уже пробурчала она.
В кабинете.
Ия, перебравшаяся из-за стола на уютный диванчик, дремлет…
Ну, как дремлет, прикидывается спящей…
Только вот еще не высохшие ручейки слез на ее щеках самые что ни на есть всамделишные…
— По чаю? — Кайа обернулась на Консультанта.
— С удовольствием бы, но… — он посмотрел на часы.
Время, конечно же, не является причиной. Главной, по крайней мере.
— Спасибо за сегодняшний вечер, Дим. — произнесла она.
— Так ты же меня сама и пригласила, дерзкая школьница.
Он расстроен. Встречей с Касуми. И моими словами. Консультант — мужчина определенно сильный, во многих смыслах, и эмоционально стабильный. Однако, как и все из живущих, он не лишен слабостей. — подумалось ей. — «Дочь самурая» — одна из них. Если раньше было лишь предположением то, что он продолжает (и главное, будет продолжать!) любить ее, то теперь у меня исчезли всякие сомнения. Этакий у нас любовный треугольник вырисовывается. Или, вернее, четырехугольник…
Кайа бросила взгляд на претворяющуюся спящей Ию.
— Я буду ждать… — сказала Кайа, не уточняя, чего именно, а затем поцеловала его в щеку.
Консультант дотронулся до места поцулуя, после чего…
— Я сделаю самую высокую «ставку». До встречи Кайа. Пока Ия.
…покинул кабинет.
Сев за стол и раздумывая, не заказать ли чего-нибудь этакого…Кайа передумала, вспомнив слова Консультанта, насчет ее поведения.
Встав и пройдя к диванчику…
— Блин!
Ие удалось застать Кайю врасплох, когда она, словно бы героиня (неживая) фильмов ужасов, резко открыла глаза.
По выходу в общий зал, несколькими минутами позже.
— Филатова Кайа! — к чудесной «живой» музыки, добавился еще и голос, уже слышанный мной сегодня.
Мы с Ией обернулись. Касуми, конечно же. Поджидала меня. Надеюсь, что дело не дойдет до вырывания волос друг другу и прочих обязательных для кошачьей драки атрибутов. Хотя девица эта и выглядит спокойной, но…
— Я прошу прощения! — рядом раздался еще один голос, на сей раз мужской.
Виталик, один из бастардов деда, также бывший тогда среди «гвардейцев» на малом Семейном совете, а теперь вроде как заимевший высокое положение в «силовом» блоке Семьи.
