Мне следовало забеспокоиться, что они так долго не могут определиться.
— Когда они выбрали эту… Анью? — спросила Адель.
— Твою ж… Вокула, дорогой ты мой человек, можно я хоть штаны надену⁈ — вспылил я. И вообще сейчас… — хотел сказать «семь утра», но вспомнил что тут не часов. — Ещё рано!
Хотя тут я преувеличил — судя по лучам солнца, падающим через окна, утро было в разгаре — Вокула явился не прям «с ранья».
У дверей маячат Сперат, Леон и сэр Белый, все в своих полных бронегарнитурах и со шлемами под мышкой — видать, и в самом деле случилось что-то важное.
— Дело не терпит отлагательств! — подтвердил Вокула.
— И это дело ждёт меня в комнате уединения! — рявкнул я, и отправился в туалет.
Пока я, почёсываясь, делал свои дела, и понемногу приходил в себя, все присутствующие со всем почтением ожидали. Их в моей спальне, кстати, было человек десять, не считая меня и мою жену. Только самые близкие.
Свадебные празднества кончились ввиду прибытия Короля Ивэйна — пришлось закругляться, хотя и двух недель не погудели. Так что сейчас у нас с Адель медовый месяц. Жаль, приходится сидеть в городе, но ничего, потом наверстаем.
Адель по-женски мягко и безжалостно наводила свои порядки. Теперь меня, как и её, одевали её фрейлины. К счастью, она не покусилась на мои находки в области одежды.
Мы находились в наших покоях — в комнате, которая раньше принадлежала отцу Магна. За последний месяц она сильно изменилась — в основном, благодаря Адели. Та самая пресловутая «женская рука», которая добавляет уюта. В комнате добавилось диванчиков, появился уголок с двумя удобными креслами и переносной жаровней рядом с ними, стойки с оружием и доспехами, длинный ряд солидных сундуков с одеждой — в общем, обжитое семейное гнездышко. Честно говоря, мне всё это понравилось, особенно то, что она повелела открывать днём массивные ставни.
Вернувшись, я обнаружил, что все мужчины стоят, отвернувшись, старательно разглядывая стену — все разной степени пунцовости. Адель омывали фрейлины с помощью влажных тряпочек и мыльной водой. Они делали это за расшитой красивыми узорами ширмой. И всё же… Если моя жена так хотела дать понять, что вламываться к нам с утра не стоит без действительно важного повода, ей это удалось. Хотя, если бы тут была Гвена, то её бы это не смутило.
Я подошел к кровати и, пока фрейлины Адель одевали меня, разглядывал затылки своего «ближнего круга».
— Итак, — продолжил Вокула спокойным тоном. — Помимо того, что эта Анья владеет двумя большими пивоварнями к западу ок Караэна…
— Она благородных кровей? — вмешалась Адель.
— Нет, моя сеньора. В Караэне женщины могут владеть делами и землями почти в той же мере, что и мужчины. Конечно, если нет притязаний со стороны родственников мужского рода с той же степенью прав…
— Той же степенью прав? — снова переспросила Адель. — То есть, в вашем городе даже неблагородная женщина может вести дела?.. А если она задумает тяжбу, простолюдинка может представлять себя в суде?
— Почему нет? — удивился Вокула.
— Моя госпожа, — вмешался сэр Белый. — Вам эти обычаи могут показаться странными и удивительными. Но, возможно, они станут яснее, если я скажу, что тут многое решает скорее вес кошелька, чем заслуги предков. Мне это виднее, так как я сторонний наблюдатель…
— Увы, мой дорогой друг, вы просто забыли, но и в Королевстве это тоже имеет большое значение, — прервала его Адель. Она появилась из-за ширмы, одетая в платье с выраженной талией. Я как-то набросал похожий эскиз, во время бесед с портным. В задумчивости попытался повторить платье моего мира, продукт десятков лет работы лучших модельеров. Платье, конечно, было мало похоже на то, что я имел ввиду, но выгодно отличалось от местных лаконичностью и красотой. Я невольно залюбовался. — Вспомните, все те привилегии, коими пользуются благородные дамы Королевства, могут быть сохранены за ними только, если они замужем за человеком благородным, с конём и оружием.
— Никогда не думал об этом уложении, — хмыкнул белый рыцарь. — И в самом деле, мой первый боевой конь обошёлся мне в имение Аблабель с двумя сотнями крестьян, домами, другими строениями, садами и огородами, виноградниками, ручьями, пустошами, лугами и выпасами… Но это был лучший конь.
На самом деле сэр Белый не был болтуном, и не любил лишние разговоры. Однако он имел прямо-таки поразительное чутьё на желания Адель. Вот и сейчас он говорил, давая нам с ней лишние несколько секунд, чтобы сказать друг другу «доброе утро». Приходилось это делать молча и одними взглядами.
— Итак, давайте коротко и по существу, — я развернулся к своим. — Что привело вас ко мне в такую рань? Что не могло подождать до утренней планёрки?
— И что могло заставить госпожу Гвену упустить случай застать моего мужа в постели? — добавила Адель.
Действительно, а где Гвена?..
— Да всё, как всегда, — вздохнул Сперат, перехватывая инициативу у Вокулы. А то тот всегда начинает рассказ о любом происшествии чуть ли не с большого взрыва. — У Гильдии пивоваров новый глава, какая-то дикая баба. И она вывела людей под стены. Хочет дать бой Королю.
Вот же дерьмище!.. Технически, Король уже вторую неделю держал Караэн в осаде. Фактически — у него было около трёх сотен всадников, и столько же слуг. Да и то, только благодаря тому, что на его сторону переметнулась большая часть свиты Адель. С такими силами он смог оккупировать «свадебное» поле, как уже начали называть пустырь у Военных ворот. Это вызывало некоторые затруднения для торговли с Отвином, купцам приходилось делать солидный крюк в пару дней пути. Однако, осадой это назвать было сложно. Большая часть Караэна бы вообще не заметила, что с одной стороны наших стен стоит враг. Если бы не сам факт наличия такого количества вооружённых всадников. В том числе и наших, из долины Караэна, приехавших «на войну».
Вокула сумел направить всё это действо в конструктивное русло. Периодически проводились бои и поединки, по договоренности. Так горячие головы с обеих сторон могли выпустить пар, и попытаться заработать себе репутацию. А чтобы никто не грабил окрестности, я кормил и поил пришлый сброд за свой счёт, а рыцари Королевства, надо отдать им должное, вели себя достаточно прилично. Не без эксцессов,
