— И как? — Леглус потянулся к бокалу с кока-колой.
— Вам нужно заявить права на обломки корабля, как истинному владельцу. С этим не будет проблем: в доказательство вы можете продемонстрировать орбитальный корабль, который в нашем ангаре, и несколько вещей, явно принадлежащий вашей цивилизации. Если вы пойдете на это, мы надавим на русских и китайцев через ООН. Мы развернем такую буйную компанию, что они будут вынуждены пойти на соглашение! Поверьте, это реально. Правительство не пожалеет сил и средств, и международная поддержка тоже будет всеобъемлющей.
— Это невозможно, сенатор, — пристианец отхлебнул холодной колючей жидкости. — Я же объяснял: ни при каких обстоятельствах «Холодная звезда» не должна знать, что я здесь. Тем более, что я сотрудничаю с вами. В их неведенье залог нашего успеха. А когда придет время, мы нанесем неожиданный удар, и вот тогда можно будет заявлять права. Вернее, брать столько прав, сколько будет угодно.
— Я понимаю. Все это вопрос времени… Но права на разбившийся звездолет можете заявить не именно вы, а кто-нибудь из ваших людей, — оживившись еще больше, парировал Филипп. — Например, господин Голиарс, а вы при этом останетесь в тени. «Холодная звезда» не посмеет даже заподозрить, что здесь сам граф Дэриол!
* * *
— Знаете, господин Варх, когда кто-нибудь со стороны «Холодной Звезды» говорит: «здесь все по-честному», то это порождает большие опасения и навевает неприятные мысли, — заметил Быстров.
— Пока у вас нет никаких оснований упрекнуть меня в нечестной игре, — задержавшись у открытого бара, координатор ощупал одну из бутылок и потянулся к следующей.
— Объясните, какая вам выгода указывать нам, где находятся останки корвета и члены его команды, — зрение к Глебу возвращалось и он уже мог различить тонкие детали на картине в деревянной рамке и надпись на корешке книги, лежавшей на столе.
— Вы правильно поставили вопрос, Глеб Васильевич: «какая выгода». Я бы рассуждал приблизительно так же, и поверил в честность партнерского предложения, лишь тогда, когда выяснил в чем его выгода противоположной стороны, — отозвался Орхон, вытянув из бара керамический сосуд с выпуклым гербом. — Объясняю: в наших интересах, чтобы вы вторглись на базу «Каракурт» и забрали заключенных пристианцев. Дело в том, что Россия недопустимо продвинулась в исследованиях и получила некоторые опасные технологии. Во-первых, это рушит сложившийся паритет на планете, ведет к крупной политической дестабилизации и не отвечает ни чьим интересам. Во-вторых, это вызывает справедливую озабоченность Милько. В-третьих, хотя здесь и не усматривается нарушения Галактического кодекса о нераспространении информации и технологий, имеет место быть крайне опасное несоответствие Усредненной Оценки Этики и Оценки Технологий. Вы же понимаете, что Земля или в данном случае Россия при низкой этической доминанте и головокружении от технических успехов может стать опасной не только в пределах своей звездной системы. Здесь уже впору обеспокоиться не только Милько, но другим миролюбивым космическим цивилизациям.
При слове «миролюбивым» Быстров едва сдержал смех и пожалел, что их разговор, продолжавшийся на всеобщем, не понимает сидевший в напряженном ожидании Молов.
— Господин Варх, вам не хуже, чем мне известно, что Оценка Этики Земли значительно занижена, — возразил Глеб. — Вы так же должны помнить, что творили некоторые миролюбивые цивилизации, истребляя другие культуры и целые планеты. При этом как-то странно считалось, что их Оценка Этики остается выше ста. Так же вам известно, сколько раз некто вмешивался с целью затормозить естественный прогресс на моей планете.
— Вот именно: на Вашей планете. Сейчас вами говорят эмоции и кровь цивилизации, вас породившей, — координатор налил в чашечку густой, пахнущей травами жидкости. — Как-то нелепо получается… — прежде чем сделать глоток, Орнох усмехнулся. — Получается так, словно теперь я уговариваю вас: Глеб Васильевич, заберите с базы под Дубровино заключенных пристианцев, а вы старательно пытаетесь от этого уклониться. Да нет же, Глеб Васильевич, это нужно не мне, а вам и герцогу Саолири. Не желаете — не забирайте. Я по вашей просьбе всего лишь объяснил, в чем выгода. Хотя здесь мелочная выгода. Для «Холодной звезды» она не столь очевидна. Очевидно другое: у нас нет никаких причин препятствовать в возращении пленных пристианцев и частей корвета на родину. Поэтому я и утверждаю: здесь все по-честному.
— Зачем тогда потребовалось это торопливое и рискованное для вашей агентуры похищение меня и моих спутников? — поинтересовался Глеб.
— Затем, чтобы уточнить цели пристианского эсминца на планете, которая давно входит в сферу интересов Милько. И для того, чтобы предложить вам миссию на Присте, — не выпуская чашечки из рук, координатор вернулся к столу. — Надеюсь, не нужно говорить, что без согласия на эту миссию, мы вас не отпустим?
При упоминании о Присте Быстров достал пачку сигарет и осведомился:
— Закурить можно?
— Курите к чертовой матери, — отозвался Охнох Варх. — Многие мои курят. Я с этим первые годы боролся убеждением и штрафами, потом понял, что с глупейшими наклонностями землян сражаться совершенно бесполезно.
— Что вы хотите от меня на Присте? — Глеб выдохнул струю сизого дыма.
— Мы хотим… — координатор отпил из кружечки, глядя в глаза пленнику. — Мы хотим все-таки вернуть то, что прошлой осенью вы увели у нас из-под носа: Существо.
— Поясните? — Быстров почувствовал, как неприятный холодок поднимается по позвоночнику.
— Чего же неясного? Вы должны прибыть на Присту, войти в контакт с Ариеттой, галантно похитить ее и передать нашим людям.
— Простите, безмерный Варх, тепла и покоя вам, за такую идею. Но может вы забыли, что Ариетта — не заурядная девица с квартала развлечений, а императрица по-прежнему великой Пристианской империи, — заметил Глеб, едва не поперхнувшись дымом. — Она проживает во дворцах и всегда обеспечена одним из самых надежных охранений в галактике.
— Спасибо за информацию, — милькорианец вежливо кивнул. — Но мне позвольте напомнить, что вы не так давно уже похищали ее, когда она тоже была не обычной особой, а законной наследницей той же империи. И так же имела надежную охрану. И тогда подступиться к ней у вас имелось гораздо меньше шансов, чем теперь, после ваших приятно сложившихся отношений.
— Я бы сказал, что теперь ваша задача несколько упрощается, — высказался до сих пор помалкивающий Ирхис. — По нашим сведеньям Ариетта желает встречи с вами. Она даже пыталась вас разыскать, после того как вы улетели с Присты и пропали неизвестно где. Скорее всего, она еще полна к вам теплым чувством.
— Не надо о чувствах, — Быстров дернулся и хотел встать, но Молов придержал его за плечо.
— К тому же Существо… простите, императрица Ариетта часто пренебрегает охраной и любит вылетать из Элсинэи в малолюдные места, — продолжил старший агент. — Вам будет нетрудно снова завязать с ней отношения, увлечь ее на прогулку за пределы дворца и потом просто выстрелить из парализатора. Мы отлично проработали эту схему. Имеем в запасе еще несколько ловких сценариев. Здесь практически никакого риска. Наши люди прибудут незамедлительно и обеспечат вам исчезновение с Присты.
— Как вы понимаете, эта акция была бы не только в интересах Милько, но и в интересах Союза Эдоро, господ Саолири и Ольгера лично, — координатор обошел вокруг стола и остановился у двери на балкон. — Я бы даже сказал, что эта акция больше нужна вам, чем нам: мы всего лишь получаем Существо, а мятежный Мрилион получает реальный шанс выжить. Мрилионцы и все солидарные с ними получают единственно возможный шанс не быть раздавленными силами империи. Сама империя имеет возможность сменить правителя и выйти из-под неприятной зависимости от Детей Алоны. Вся цивилизованная галактика облегченно вздохнет, когда остановится их мистическая экспансия. То есть, у вас есть возможность сделать полезное дело для всех или почти всех и стать, не побоюсь этого слова, героем. Отказаться вы не можете, иначе нам придется вас ликвидировать вместе с галиянкой, а ваш мозг направить для производства приор-андроида.
