Но не успел я толком насладиться этим обрушившимся на меня богатством, как начались проблемы. На второй день, отдохнув с дороги, я собрался было идти и искать старшего ученика Лотоса, как вдруг прибежал привратник и сообщил, что меня желает видеть некий мастер Ванг.
— Мастер чего? — уточнил я у худосочного паренька с клочками растительности на лице, которые он пытался выдать за бороду.
— Боевых искусств! — ответил тот. — Это известный боец в Улине и за его пределами!
Среди моих знакомых такого человека не было. Так чего он приперся? Может, знак от кого-то из наших? Юлька могла письмо передать. Или ее папа — яд.
— А чего ему надо, этот мастер не сказал?
— Боюсь, нет, господин Вэнь.
Нельзя принять подарок от улинского правителя, а потом щемиться, как мышь, от каждого встречного-поперечного.
— Ладно, проси.
Я понимал, что, приняв гостеприимство местного хоу, неизбежно привлеку к себе внимание. Как убийц, которых может прислать мой тесть, так и просто любопытствующих соседей, заинтересованных моей фигурой. Напомню, телевизоров и интернета тут не было, а одним из немногих доступных и условно безопасных способов развлечься были слухи и походы в гости.
Этикет позволял любому человеку, если он, конечно, стоит не слишком низко на социальной лестнице, попросить о встрече даже с незнакомым человеком. И, если ему не откажут, прийти в дом и поболтать о том о сем. Я, конечно, мог и послать этого мастера Ванга, но зачем? Мне нужна была информация, и любой местный мог привести меня к Братству. Не к улинскому же хоу обращаться с такими вопросами. Он, может, и подсказал бы, где и кого искать, но к чему давать в руки целого правителя информацию о своих проблемах?
Была вероятность, что под видом гостя ко мне пожалуют убийцы, но я в это не слишком верил. Тесть, конечно, тот еще маньяк, но и он не пойдет на открытое столкновение с Ма Вэньхуа. Его люди, если и появятся, то сделают это ночью.
Поэтому мы с Ноу Ниу встретили мастера Ванга во внутреннем дворе поместья, стоя возле небольшой, квадратов на тридцать, беседки. Визитер оказался мужчиной лет тридцати пяти, одетым в голубой с белыми вставками халат, богато расшитый серебряной нитью, но уже изрядно вытертый на локтях и манжетах. То есть когда-то этот человек был богат, но те времена прошли.
Но формы не растерял. Взгляд внимательный, движется экономно. В бою, должно быть, он довольно быстр. Еще и вооружен — за спиной видны рукояти парных клевцов-гэ.
— Я мастер Ванг Ду, Герой седьмого разряда, известный так же, как Лунный Карп, — представился он, остановившись шагах в пяти.
Поклон его был небрежным, так, дань традиции и ничего больше. Я, уже привыкший к тому, сколько тут уделяют внимания таким вот мелочам, сразу напрягся.
— И что же вас привело ко мне, господин Карп?
Раньше я бы, наверное, прыснул. Герой Лунный Карп — смешно же. Но с течением времени все меньше обращал внимание на неказистые для русского уха именования. Наши для китайцев тоже должны звучать уморительно. К тому же не все так просто — традиция! Тут ведь какая штука? У человека есть фамилия — имя рода. Это главное и основное обозначение китайца. Само имя используют очень редко, либо ставя после фамилии — в официальном обращении, либо в узком семейном кругу.
Но есть и проблема — фамилии часто похожи друг на друга или вообще одинаковы. Ванг, например, очень распространенный род. Есть наверняка южные Ванги, северные, может быть, болотные, речные и Ванги из-под горы Су. И чтобы два человека не встретились на улице и не начали разговор в стиле: «Как дела, господин Ванг?» — «Все в порядке, господин Ванг!» — а в небольших деревеньках это может произойти запросто — у каждого у них есть прозвища. В быту и в повседневном общении они могут даже полностью заменить имена.
В моем мире, к слову, такой же принцип использовался. Есть в компании два Алексея. И, чтобы не путаться, одного, например, зовут, Леха, а второго — Мелкий. Третий, если появится, будет Толстым или Алексом. Тут я тоже самые разные именования встречал. И Карп этот, Лунный, был не первой рыбой среди моих здешних знакомых (а одного, кстати, так и звали — Рыба). Однако сочетание прозвища и Пути все еще звучало немного комично. Для русского уха, конечно.
Называя незнакомого человека не по фамилии, а по прозвищу, я немного перегибал палку. Это было не совсем вежливо, но он, демоны его дери, первый начал! Что за поклон, вообще! Пришел в гости, а ведет себя так, будто ему тут денег должны!
«Смотри-ка! Стоило обзавестись богатым домом, как ты сразу превратился в ревнителя традиций и кодекса достойного поведения!»
— Слава ваша, господин Вэнь, бежит впереди вас, — начал рыбный Герой, ничуть не обеспокоенный моей фамильярностью. — Я слышал о сражениях, которые вы провели и в которых победили. Дух мой преисполнился сожаления от того, что я не знаю вас…
Дальше следовал такой же пафосный и возвышенный текст, в котором упоминались одаренные всех мастей, Китай, который надо спасти, а также вероломные враги… Я, признаться, запутался, слишком уж витиевато он говорил, да еще и язык здешний сильно отличался от известного мне китайского[1].
— Он тебя сейчас на поединок будет вызывать, — шепнула Ноу Ниу, склонившись к моему уху.
— Зачем? — так же тихо спросил я.
— Ты одаренный девятого разряда, а он лишь седьмого. Для него это способ прорваться на восьмой разряд. Если, конечно, ему удастся тебя победить.
— Что за бред! Он же Герой, а я Стратег! У нас разные Пути! Он как раз поединщик, а я…
А моя сила — в больших батальонах! Все техники, навыки и умения, кроме, пожалуй, «плаща» заточены не на драку, а на управление войском. Я, блин, полководец, а не боец!
— Но отказаться — значит покрыть себя позором, — хихикнула Лисица. — Испугался младшего…
— …поэтому я прошу вас, господин Вэнь, оказать мне честь и провести со мной поединок, — закончил к этому времени мастер Ванг. — Так как мы идем разными Путями, я предлагаю не использовать техники, а положиться лишь на знание боевых искусств и владение телом.
Наступила тишина. Я внимательно смотрел на Карпа, тот, даже не пытаясь изобразить почтительность, стоял прямо и глядел мне прямо в глаза. Довольно дерзкое, кстати, поведение, особенно для того, кто пришел «просить» о чести! Так не ведут себя те, кто желает через сильного противника прорваться на следующий уровень.
Вообще, они тут все пришибленные какие-то, в этом Улине! Вокруг война, а тут какой-то кружок джедаев! Во имя Поднебесной и рыцарства ханьской династии — его слова, кстати! Вызовы, поединки — что за бред вообще? Можно просто ввалиться к незнакомому человеку и потребовать драки? Лиса говорит, что да. Традиции, дескать, одаренных. Бред!
Нет у меня ни времени, ни желания с ним сражаться и силушкой молодецкой мериться. Я свой уровень знаю, и он ни фига не высокий. Память тела, конечно, помогает, да и ежедневные тренировки дают о себе знать, но выходить против Героя, да еще без техник — это самоубийство! Большая часть обучения у них состоит в постижении боевых искусству, у меня же — хорошо, если на процентов двадцать пять.
А отказаться — позор.
Не в этом ли дело, подумал я внезапно. Что, если это такой хитрый ход моего тестя? На минуточку: он узнает, что Ма Ваньхуа радушно принимает меня и одаривает домом, и дает своим шпионам организовать покушение, но так, чтобы не поругаться с владетелем Улина. Шпионы нанимают этого вот Лунного Карпа — чуваку явно нужны деньги, по платью видно — и отправляют ко мне. Отказаться я не могу, а значит, поединок состоится. И в процессе Герой «случайно» меня проткнет. Несчастный случай, бывает. Помним, скорбим, ага.
Чем больше я об этом думал, тем больше считал, что прав. Не мог этот рыбный рыцарь припереться так быстро — слухи по городу поползти не успели. Я фактически за ворота еще не выходил, а он уже тут! Чудеса.
Но если все так, мне бы спрыгнуть как-то. Я и раньше драться не собирался, а теперь, хорошенько все обдумав, тем более не хочу. По-хорошему, взять бы этого водоплавающего и хорошенечко, с пристрастием, допросить. Но так поступать нельзя — порядки Ма Вэньхуа установил строгие. А значит, надо как-то по понятиям…
