Небольшое помещение было заставлено шкафами. Столько удивительных вещей лежало за стеклянными дверцами! Черепа с выгравированными узорами, украшения из голубого жемчуга, кольца, выкованные в недрах чудского королевства. Они отличались чёрным цветом и крупными блестящими камнями. Рядом со шкафом стояла напольная ваза, только в ней торчали не цветы, а диковинные перья, что переливались при свете дня. Отражение в вазе привлекло внимание. Эйнар обернулся и замер, открыв рот от удивления. На стене висели зелёные и серебристые чешуйчатые шкуры с плавниками и лапами одновременно. С каких же существ их сняли? В дальнем конце комнаты, на прилавке, стоял канделябр, и в каждом рожке горела свеча. Лавочника нигде не было видно.
— Вечер добрый! — крикнул Эйнар, оглядываясь.
Из-под прилавка вылез мужчина, невысокий, полноватый. Он напоминал хомяка: большие плоские передние зубы и отвислые щёки. Одет он был в тёмно-синий кафтан с широкой оранжевой полосой на подоле, из-под которого виднелись ярко-зелёные сапоги. Пальцы лавочника украшали кольца, совершенно не подходящие друг дружке: одни были изящными и выкованными в виде змеи или птичьей лапки, другие же украшали нелепые массивные камни размером с фалангу.
Увидев Эйнара, лавочник широко улыбнулся, обнял его.
— О, какие люди! Давно тебя не видел!
Эйнар чувствовал себя неловко и, когда его отпустили, глубоко вдохнул.
— Вечер добрый, Олех!
— Как твои дела? Как мама? Как сестра?
Эйнар отвёл глаза и выдавил, мол, всё по-старому, живём, не болеем. Продолжать разговор не хотелось, поэтому он подошёл к шкурам.
— Чьи они?
— О-о-о, это ящурорыбы, что обитают на дне озера Оре. Несколько таких тварей выкинуло на берег. Один знакомый искатель сразу понял, что я заинтересуюсь этим товаром — и доставил мне аж два экземпляра!
— Я слышал про ящурорыб, но думал, это легенды, но вот оно как оказалось! Кстати, как там мой заказ?
Олех расплылся в улыбке. Кивнул. Подошёл к двери и провернул ключ в замке.
— У меня для тебя есть кое-что получше.
Эйнар напрягся.
— Так, не надо мне ничего получше! Давай, как договаривались в прошлый раз. Без всяких сюрпризов!
— Да не волнуйся ты, — Олех приобнял Эйнар за плечи и легонько сжал.
С трудом удалось сдержать порыв, чтобы не врезать наглому лавочку между глаз. Попробует обмануть — тогда мало не покажется!
Олех залез под прилавок. Щёлкнул замок и зашуршала ткань. Поднимаясь, лавочник ударился о край столешницы, выругался, но затем посмотрел на Эйнара и поманил его к себе.
— Смотри.
На прилавке лежало что-то длинное, завёрнутое в сермягу. Эйнар нахмурился и приподнял край ткани. Дыхание перехватило, а сердце забилось быстрее. Неужели? Неужели это?…
Резким движением Эйнар откинул ткань. Перед ним лежал меч невиданной красоты и невообразимо редкий, ведь он полностью был сделан из магического элладского стекла — самого прочного материала в мире. Свет играл на тёмных гранях, будто в толще воды. Где-то он тонул в тёмно-синих, почти чёрных, водах, где-то сверкал на голубоватой поверхности, как у лёгкой прибрежной волны.
Дрожащими пальцами Эйнар провёл по клинку. Стекло было гладким и прохладным.
— Как… как вы его достали?
Олех усмехнулся.
— Неважно. Знаешь, есть люди и очень влиятельные люди, которые готовы купить его за баснословные деньги, но… — лавочник накрыл меч тканью. — Он может стать твоим.
— Как? — прошептал Эйнар.
Олех внимательно посмотрел на него, снял кольцо с пальца и принялся катать его по столешнице. На щеках расцвёл румянец, глаза нервно забегали, а на губах расплылась улыбка.
— Ну-у-у, у меня есть одно предложение… точнее, просьба… Точнее, не от меня, а от моего сына. Ему очень уж приглянулась твоя сестра…
— А когда они виделись? — Эйнар нахмурился, вспоминая. — Так это же было два года назад!
— Ну да, ну да, но с тех пор мой Томас бредит Мириам: до сих пор вспоминает её волосы, глаза, улыбку. Влюбился сынок и он….
— Он хочет на ней жениться?
— Ну да! — воскликнул Олех. — Ему уже семнадцать, пора и невесту выбирать!
Над мужчинами повисла тишина. Эйнара разрывали эмоции. С одной стороны, страстно хотелось получить этот меч. Тело дрожало от мысли прикоснуться ещё раз к стеклянному клинку, почувствовать его вес в руке, услышать песню, когда он рассекает воздух. С другой — это означало продать родную сестру против её воли. Как же поступить?
Эйнар уже хотел отказаться, но вспомнил последнюю выходку Мириам, как она наставила на него лук. Ярость внутри словно щёлкнула кнутом.
— Согласен!
— Славно! — торговец хлопнул в ладони. — Славно! Я представляю, как обрадуется мой мальчик. Мы завтра же начнем готовиться и отправим сватов на десятый день после окончания ярмарки. Кстати, вот, передай сестре.
Олех снова нырнул под прилавок и появился с ларчиком, украшенным разноцветными узорами, с большим резным замком. Внутри лежали жемчужное ожерелье, серьги и браслеты из серебра.
— Надеюсь, Мириам понравится наш скромный подарок.
Эйнар кивнул, хотя точно знал, что нет. Сестра терпеть не могла украшения! Он уже привозил ей красивые браслеты и цветные ленты, и даже янтарные серьги, но ничего не нашло отклика в её душе. Наденет несколько дней, а потом закинет в сундук и забудет.
— А что с мечом? Могу я его….
— Нет-нет! — воскликнул лавочник и поспешно спрятал меч. — Ты его получишь после свадьбы Томаса и Мириам. Он гарантия, что наша сделка не сорвётся. А сейчас я могу отдать тебе только твой заказ.
Олех вышел из-за прилавка, подошёл к шкафу. Дверца скрипнула, открываясь. Лавочник достал меч в ножнах, обтянутых кожей. Крестовину и черенок украшали металлические завитушки, а навершие напоминало птичью лапу, которая сжимала тёмно-зелёный камень. Олех вынул клинок. Он был чёрным, будто грозовая туча, ведь его ковали чуди в недрах Огненной горы.
Эйнар осмотрел меч и удовлетворённо кивнул. Красивый, но… разве может чудская сталь сравниться с элладким стеклом? Эйнар положил мешок с монетами на прилавок и пошёл к двери.
— Подожди-подожди! — закричал Олех. — Ты подарок для сестры забыл!
Да, точно!
На улице бушевала непогода: дождь напоминал град летящих стрел, а ветер, будто забавляясь, постоянно менял их направление. Свернёшь вроде на улицу, порадуешься, что дождь стучит в спину, а через секунду-другую острые капли уже несутся прямо в лицо. Эйнар выругался, поднял воротник и накинул капюшон. Леший дождь! Но зато он разогнал гуляк. Можно дойти до гостиницы напрямую, а не прятаться в тени опасных улиц.
Он заказал у хозяина таверны новые угли. Пока их ждал, съел тарелку горячего супа с галушками. В комнате Эйнар переоделся в штаны и рубаху, а мокрую одежду повесил на крючки в стене. На стол положил купленный меч и переданный в дар ларчик. Смотреть на него не хотелось. Он был, словно луч, подсвечивающий грязные помыслы.
«Я продал сестру за меч», — эта фраза каждый раз всплывала в голове, когда Эйнар бросал взгляд на ларчик.
Я продал Мириам.
В дверь постучали, мальчик протянул ведро с горячими углями. Эйнар засыпал их в жаровню, а затем обхватил её и попытался поднять, чтобы перенести поближе к мокрой одежде. Жаровня не поддалась. Эйнар обошёл её с другой стороны и упёрся руками. Камень с шумом сдвинулся на несколько пальцев. Отлично!
Пока он возился с жаровней, сырые мысли о поступке переваривались в съедобную кашу.
Почему продал? Если посмотреть на это с другой стороны, то он нашёл сестре жениха. Так поступают многие отцы: выдают дочерей замуж за достойного, по их мнению, человека. Ничего в этом такого нет.
Да, в их семье нет отца, поэтому вся ответственность за судьбу сестры теперь на его плечах. И он, как любящий брат, позаботился о том, чтобы Мириам не засиделась в девках. А она может! Она уже дала отказ нескольким сватам. Ладно, ей тогда было всего четырнадцать, но уже два года прошло. Сейчас самое время, чтобы думать о замужестве, ведь ещё парочка лет — и всё. Девушку, которая встретила третий десяток с необрезанной косой, называли старой девой, а им уготована либо свадьба с первым встречным, либо рынок жён. Там дряхлые старики, которым захотелось перед смертью насладиться женским телом, или вдовцы, на которых не смотрят местные красавицы, выбирали себе девиц.
