упал на его видавшую виды тканевую сумку, чья лямка съехала с плеча на сгиб локтя.
Я заметил небольшой ручеек крови из его правой ноздри, что, вкупе с очевидным головокружением, указывает на нехилую вероятность высокого давления.
Мне вдруг и самому поплохело почти что физически, ибо тип этот смотрит на меня сейчас таким же взглядом, каким, пожалуй, я в последний раз гляделтамна Забаву…
Беспомощность и растерянность…
По спине пробежали мурашки.
— Серег, он точно не пьян. Скорее всего, у него высокое давние. Очень. Нельзя его сейчас одного бросать. — я обернулся на своего спутника. — Вызови, пожалуйста, «скорую». Ты же, надеюсь, знаешь, как сюда доехать?
— Ага. — Серега, не став со мной спорить, достал свой телефон.
— Аккуратнее! Держитесь! — я ухватил типчика за руку, когда он едва не покатился колобком вниз, и мы чуть было не рухнули вместе, но Серега свободной рукой удержал. — Сереж, нужно…
Я бросил взгляд на остановку общественного транспорта, расположенную метрах в пяти от перехода.
— …довести его до остановки, пусть присядет или приляжет там на лавочку.
Тем временем Серега, набрав «скорую» и прижав аппарат плечом к уху, подхватил типчика под левую руку, а я под правую, и мы помогли ему сойти с лестницы, доведя затем до остановки, где и уложили на скамейку, подложив под голову его же сумку.
— Он же сейчас скамейку ботинками испачкает! — рядом с нами материализовалась старушенция, возмутившаяся тем, что тип улегся на лавку, не сняв обувь.
— Ужас! — обернувшись к ней, согласился я, а затем уже более не обращал внимания, хотя она и продолжала чего-то там бурчать.
— Может, лекарство ему какое-нибудь купить от давления? — поинтересовался Серега, кивнув на находящуюся неподалеку аптеку.
— Идея так себе, Сереж. Нельзя давать человеку лекарства от давления, не зная толком, какое оно у него… — я покачал головой.
Однако, даже если бы мы это знали точно, лекарство бы все равно не потребовалось, ведь не прошло и десяти минут, как подъехала «скорая». Фельдшер быстренько измерила «инженеру» давление, которое и впрямь оказалось высоченным, уйдя за «двести», после чего сделала страдальцу инъекцию.
— Этот мужчина — ваш родственник? — поинтересовалась фельдшер.
— Нет. — ответил Серега. — Мы просто мимо проходили, когда…
— Ясно. — прервала его сотрудница «скорой», а затем попросила. — Помоги, пожалуйста, в машину его завести.
— Я не поеду, спасибо! — это пресловутый больной, которому после укольчика явно полегчало, вдруг подал голос. — Я телефон забыл…
Он мотнул головой непонятно куда.
— …Верочка же с ума сойдет, если я не вернусь вовремя. Да и на работу завтра. Большое вам спасибо, за то, что не остались равнодушны, сейчас подобное редкость, но я, пожалуй, пойду домой… — сморгнув, он утер со лба пот.
— Уважаемый! — я начал выходить из себя. — А Верочка ваша, часом, не расстроится, если вы вдруг помрете по дороге домой? Такое ведь возможно?
Я поглядел на фельдшера, которая в ответ…
— Не исключено. Мужчина, вам сейчас категорически противопоказаны любые физические активности, включая и ходьбу…
— Вот видите! — закончил я. — А работа не волк…
— …из леса не прибежит. — закончил за меня «инженер» и с помощью Сереги встал на ноги, обратившись затем ко мне. — Девушка, можно вас попросить позвонить моей жене и предупредить, что меня увозят в…?
Он вопросительно посмотрел на фельдшерицу.
— В третью горбольницу. — сказала та.
— Номер назовите. — сказал я, доставая телефон.
Несколько минут спустя.
— В министерство Добрых Дел тебя бы приняли без собеседования. — заявил Серега, глядя на отъезжающую «скорую» и беря меня за руку.
— Вот уж дудки! — пфыкнул я, вспоминая о некоторых из своих «добрых дел»там. — Но, знаешь, взять и просто пройти с «кирпичной» рожей мимо человека, оказавшегося в подобной ситуации…
Я кивнул в ту сторону, куда уехала «скорая».
— …это скотство. Я малоприятная личность, Сереж, но скотиной быть не желаю!
Серега аж дернулся весь. Это же с моих слов получается, что скотство совершил именно он, как раз таки желая пройти мимо. Опять я сказал вслух, не подумав…
Блин!
— Наш автобус, кстати… — меланхолично заметил я.
г. Москва, Зеленоград, 15 микрорайон, около часа спустя.
Мы с Серегой гуляли по району, пили кофе и болтали о том о сем (он рассказывал о своих планах на поступление в местный технический ВУЗ, а я в общих чертах поделился своими), когда…
— Петрова! — услышал я впереди себя весьма недовольный мужской голос.
И подняв взгляд от асфальта…
— А! Михал Палыч! Рада вас видеть…! — поприветствовал я участкового.
Хотел было добавить: «в добром здравии», но судя по его виду, выглядело бы это натуральным издевательством.
Да уж, учитывая марлевую повязку, наложенную на его нос, а также жуткие фингалы под обоими глазами…
— Каждый раз, Петрова, когда я тебя вижу! Каждый раз…! — пробурчал он, озираясь по сторонам.
Участковый, судя по заплетающемуся языку, уже изрядно подшофе, и…
Я перевел взор на пакет из «Пятерочки» в его руке, полный всякой всячины.
…останавливаться на достигнутом он явно не собирается.
— …происходит какая-нибудь… — тут Михал Палыч явно сдержался. — Ерунда! Но у тебя то, как я вижу, все хорошо!
Последнюю фразу он сказал с заметной ехидцей, глядя при этом на Серегу.
— Ну да, вашими трудами у меня все неплохо, Михал Палыч! Спасибо!
Я ожидал, что сейчас он напомнит про то, как застал меня на крыше с другим Серегой, и, судя по его внезапно повеселевшей роже, именно это он и хотел сделать. Однако не стал.
— Злата! Из всех оторв и хулиганок моего участка, ты… — он сжал и разжал кулак свободной руки. — Мне до пенсии осталось совсем чуть-чуть! Дай, пожалуйста, дослужить спокойно!
Сказав это, он, не прощаясь, двинулся прочь, а я услышал его тихое бормотание.
— Дожить…
— Чего это было, Злат? — поинтересовался Серега, допивая свой кофе и глядя вслед участковому.
— Не чего, а кто. — поправил его я. — Михал Палыч, участковый милиционер. Пошли!
г.
