есть у многих тварей тундры, но с этой угрозой нужно было что-то делать.
— Ты выжил… — удивленным голосом сказала Трипия.
— И мы даже стрелы альмеров не потратили, — улыбнувшись, ответил я.
Выбившись из сил мы сели передохнуть. Осталось дождаться ребят из первых групп. Они уже идут сюда.
С другой стороны приближались хонибиры. Один из них подошел к раненому бабану и избавил того от страданий. Даже если он выжил, после падения с такой высоты, это ненадолго. Все его кости наверняка были сломаны.
— Вы выжили? Я рад, — завидев нас, сказал подбежавший Ранброк. — Мы потеряли Хуана… — опустив голову, добавил он.
Милик и Трипия прикрыли рот рукой. На их лице был шок. Ну, а я уже знал об этом. Стоит признать, у меня очень хорошее зрение.
Поднявшись на ноги я увидел Тамайу. Она тоже была огорчена смертью товарища. Я пошел ей на встречу и…
Кровь брызнула мне на лицо. Повторяю, кровь с головы Тамайи брызнула мне на лицо. Прямо из ее лба торчало лезвие, что совсем чуть-чуть недоставало до меня. Лезвие повело вниз, и ее тело раздвоилось. Я же ничего не понимая, лишь хлопал ресницами.
— Эй-эй, ублюдки! — сказал белокурый мужчина. Его кожа была такой белой, что практически сливалась с окружающим снегом.
Он дернул головой и кровь с острого хоботка брызнула на белизну. Я лишь смотрел, как снег медленно тает, соприкоснувшись с теплой кровью Тамайи.
Кто это вообще такой. Почему его голова вообще не напоминает человеческую, несмотря на тело? Черное, немного волосатое лицо, с еще более черными сетчатыми глазами. Он опустил нижнюю челюсть, и стали виднеться отвратительные кривые и острые зубы.
— Тамайа! — выкрикнул наш капитан.
Из-за моей спины он выпрыгнул для атаки, но из-под лопаток врага вылезли тонкие крылья и на всю округу раздалось ужасное жужжание.
Он взмыл в небо и перелетев через нас, отсек голову Ранброка. Все случилось так быстро, что я не успеваю адаптироваться к происходящему. Как раз в тот момент как упал труп Тамайи, я увидел, что верхние части тел тех, кто шел позади нее, начали съезжать с туловища. Он убил и их. Даже командира бабанов. Одним молниеносным ударом…
Его даже не было видно. Я просто наблюдал, как ребята умирали один за другим.
Слон-бабан пробил руку бивнем и вошел в режим берсерка. Или как это еще назвать? В общем он покраснел точно так же, как и наш кучер. Из-за этого, он мог выдерживать удары врага, и на какое-то время сдержал его.
Но почему он не убил меня? Но в тот момент, как стекающая капля крови попала мне в рот, я понял: он настолько искусно разрезал верхнюю часть моей головы, что я даже не заметил. Как и не заметил, что та успела срастись обратно.
Этот мужик напоминает человека-комара.
Как только обезумевший слон пал, в бой пошел мужик-лев. Он сражался так искусно, что оказался единственным, кто мог дать отпор нашему противнику. Мне даже показалось, что если бы трехглазый маг помог ему, они бы справились. Но тот обоссав штаны уже убежал куда-то. Вдали я увидел, как сверкают его пятки.
В живых остались только я, лев, Трипия, Милик, два хонибира и двое моржей. Последние тоже проткнули себе животы, и накинулись на врага. Милик старался помочь им магией, но эти ребята были такими быстрыми, что тот боялся ранить союзников, и совсем перестал ее использовать. Вместо этого он схватил оцепеневшую от страха Трипию и потянул за собой, пытаясь сбежать.
— Вы посмели побеспокоить мою жену во время трапезы! Я не дам вам уйти! — выкрикнул разъяренный комар.
Может и те трупы, на которые мы наткнулись на подъезде к бургазе, его рук дело? Его жена комариха и она высасывала кровь из бургазы, а мы помешали? Что за чушь… Пускай жрет пока не влезет, ей что мало?! Из-за этого он убил всех этих ребят?
К сожалению лев проиграл. Но пока еще не погиб. Комар отвлекся на одновременно атакующих хонибира и бабана. Он поймал их на замахе, уклонившись и пробив сердца.
Думаю, я успел собраться с мыслями и знаю как его победить. Я побежал в его сторону и моя рука потянулась к колчану. Я убью его стрелой альмеров.
Вот только мне не в жизнь не воткнуть ее в него. Поэтому… Все что остается — это задеть его взрывом по площади.
Я воткнул стрелу себе прямо в грудь и услышал как магический кристалл внутри металлического наконечника треснул. Я подбежал к нему. Он как раз на что-то отвлекся.
— Ка-баум, — безэмоционально сказал я.
Уверен, мое тело разорвало на части. Когда я пришел в сознание, то увидел, что в их глазах еще больший ужас, чем когда они смотрели на то, как убивают их товарищей.
— А-а-а-а-а! Сука-а-а-а-а… — комар, у которого взрывом оторвало почти всю правую часть тела, верещал и стонал от боли одновременно.
Я же подошел к Трипии и без спроса забрал вторую стрелу альмеров из ее колчана.
Вернувшись к комару, я сел на него всем телом и засунул ее ему в пасть.
— Нет-нет! — он начал кусать меня, да так сильно, что половину кисти откусил. Судорожно он дергал подгоревшими, дырявыми крыльями, пытаясь сбросить меня с себя.
Вот только кристалл уже успел треснуть.
Вот теперь, охота по настоящему окончена.
Я снова взорвался вместе с ним. Ошметки наших тел разлетелись во все стороны. Мои испарились, когда отросли новые. А его пойдут на корм местному зверью.
В итоге выжили: я, Трипия, Милик, лев, один бабан и один хонибир. А, и конечно же 6 черепах. Теперь у нас у каждого по черепахе. Здорово…
В полном молчании мы вернулись обратно в Ру’ок. Все разговоры мы оставили на потом.
— Дополнительная часть —
= От лица трехглазого мага =
Черт бы побрал эту охоту! Я же так не хотел сюда ехать! Но денежки не пахнут. Зачем Филисия вообще рожала третьего? Где мне взять столько денег? Дура!
Беда, беда, беда! Оглядываясь назад, это все о чем я мог думать…
Мне и так хрен заплатили бы, после того как я облажался и поджег кровь раньше времени. А сейчас тем более не заплатят. Если я вернусь один, никто не поверит в историю с обезумевшим паразитом, и они скорее сочтут, что я предал своих же!
Хотя…
Я остановился.
Может еще возможно спасти положение? Может стоит попытаться сделать что-то с этим паразитом? Я же сильный… Чего я просто сбежал как трус?
Ради
