Игорь смотрел исподлобья. Не доверяет, заррраза. Когда я в лоб его спросил про Аню, он, конечно же, сделал большие глаза и сообщил сухо, что понятия не имеет, о ком я говорю. И что до моих многочисленных подружек ему никакого дела нет. И собрался уйти. Понятно, что никакой братской дружбы между нами не было и нет. И если этот факт не поменять, то хрен я разберусь, что там за дела у него с Прохором и заводом. И вообще. Значит надо хотя бы попытаться имеющуюся картину отношений изменить.
— Отцепись от меня, а? — проговорил он, будто плюнул сквозь зубы. — Не лезь в мои дела, понял? Не знаю, что ты там себе придумал, но про Москву мне Прохор рассказал...
— Я бы отцепился, да не могу, — я снова широко улыбнулся. — Мы же братья. Кроме того, Москва она... Ну, в общем, оттуда все иначе выглядит. А сейчас я вернулся домой и осознал, что был... ну... как-то слишком категоричен что ли... Понимаю, что ты пока мне не доверяешь, но может ты все-таки дашь мне шанс, а?
Понятия не имел, о чем идет речь. Только в общих чертах. Но чтобы узнать подробности, мне было чертовски необходимо навести мосты со своим братом. Не к Прохору же лезть с дружескими рукопожатиями... А пускать все на самотек нельзя. Иначе я рискую снова оказаться в морге. С номерком на запястье. И во второй раз не очнуться.
Блин, ну вот зачем я про это вспомнил? Перед глазами снова возник труп той незнакомой девушки. Меня снова замутило. Сверху на лестнице загрохотали торопливые шаги нескольких человек.
— О, Игорь Лексеич, вы в столовую? Айда с нами, а то мы весь компот выпьем! — лысенький дядька в мешковато сидящих брюках, белой рубашке и подтяжках панибратски похлопал Игоря по плечу. — А ты ведь еще и за назначение не проставился, а?
С появлением новых действующих лиц, Игорь снова преобразился в рубаху-парня и образцового строителя коммунизма. Разулыбался во весь рот, плечи расправил, глядит соколом. На меня оглянулся только один раз по дороге до столовой. С сомнением так посмотрел. Испытующе. Кажется, я его зацепил. Даже если он и не поверил окончательно, что я отказался от того, чем я там старательно занимался в Москве, пытаясь потопить Прохора, то по крайней мере еще один разговор на эту тему у нас может быть. Очень хотелось ковать железо прямо сейчас, но я схватил себя за руку. Не надо. Не тот случай. Если мои подозрения верны, и Игорь имеет прямое отношение к моему падению с балкона, того самого, с которого все началось, то... То, блин, не знаю что! Вообще плохо себе представляю, что может быть в голове у убийцы, чья жертва внезапно оказалась жива, бегает, неплохо себя чувствует и даже пытается дружить.
Так что я по-быстрому умял в столовке свою порцию жидковатых щей и котлету с рисом, запил все компотом и встал. Протянул Игорю руку для рукопожатия. Тот на секунду замешкался, но на рукопожатие ответил.
— Увидимся, брательник! — сказал я. — Сейчас уже бежать пора. Хорошего дня, товарищи!
«Есть такие люди, после встречи с которыми хочется помыть руки», — думал я, поднимаясь в редакцию по лестнице. Решил в этом себя не ограничивать и свернул в туалет по дороге. Долго держал ладони под струей воды, несколько раз их намыливал даже. Но гадское ощущение не пропадало.
Дверь вдруг резко распахнулась.
— Ой, прости! — Даша замерла на пороге, глядя в глаза моему отражению в зеркале. — С тобой все нормально? У тебя такое лицо просто...
— Да вспомнил одну неприятную ерунду, — отмахнулся я и слабо улыбнулся. — Даш, а что ты делаешь сегодня вечером?
— Правда все в порядке? — нахмурилась девушка.
— Да правда, правда, — я выключил воду и несколько раз встряхнул руками. Никаких полотенец здесь, конечно же, не было. — Просто зашел вчера вечером в гости к приятелю на работу. А он в морге работает. Ну вот и мутит до сих пор...
— Оу, — Даша сочувственно склонила голову. — Там ужасно пахнет. Я даже близко к моргам стараюсь не подходить... А... А что ты там спросил про вечер?
— Да хотел в кафе-мороженое сходить, подумал, может составишь компанию, а? — простецки сказал я. Спонтанное такое решение получилось. Даша — девушка Игоря. Они часто общаются, можно будет по-дружески с ней про брата поболтать. Обсудить его успехи. И, может быть, вывести ее на откровенный разговор о проблемах каких-нибудь. Или тайнах... Но чтобы это получилось, с девушкой надо сблизиться.
— А ничего я сегодня вечером не делаю, вот что! — заявила Даша и вздернула подбородок. — Игорь сначала пригласил погулять, но сегодня утром сказал, что будет занят до самой ночи. Так что я согласна на мороженое. Я люблю с шоколадом и орешками, понятно? И лимонад еще. Ситро или дюшес.
— Отлично, я запомнил! — я подмигнул девушке и показал большой палец вверх. — Пойду даже запишу, чтобы не забыть!
В «Петушок» мы с Дашей явились первыми. Время детей и родителей уже закончилось, а «вечерняя смена» любителей вермута из-под прилавка еще не началась. Так что кафе было почти пустым, занимай любой столик, какой хочешь. Так что мы взяли свои вазочки с наломанным кусками мороженым, посыпанным тертым шоколадом и толчеными грецкими орешками и устроились в углу, под деревянным барельефом с кроликом в очках.
Болтать с Дашей было здорово. Она была в меру кокетлива, достаточно хорошенькая, чтобы смотреть на ее лицо было приятно, кроме того, она была «свой парень». Коллега-журналистка, увлеченный трудоголик, так что темы для разговора не приходилось сочинять на ходу. В нашим услугам был огромный арсенал свежих заводских сплетен и выдающихся личностей.
Потом начали подтягиваться мои приятели-бездельники. Я им представил Дашу, парни тут же распушили хвосты — как же, свежее женское лицо в их тусовке, надо произвести впечатление.
Было хорошо, в общем. Бобер рассказывал свои несмешные анекдоты, но мы все равно над ними смеялись. Даша остроумно шутила и рассказала пару рабочих баек. Веник сбегал к стойке и принес бутылочку молдавского вермута.
Да, было хорошо. Пока не появились девчонки. Лизавета в очередном новом платье в крупных аляпистых розах. Кажется, она сшила его из шторы. И брюнетка, чье имя я никак не мог запомнить, хотя она точно мне представлялась. Она сменила свою морковную помаду на другую, ярко-розовую. Тоже цвет вырви-глаз, конечно... Черт, неужели прошлая помада закончилась, и придется придумывать ей новое прозвище, вместо «морковка»? Она недовольно поджала губы, стрельнула взглядом в двух своих обожателей, один из которых как раз учил в этот момент Дашу складывать какую-то сложную фигуру из пальцев и объяснял, что это такая йога на руках, очень полезно для работы мозга.
Лизавета же смотрела на меня, покусывая губу. Ох, сейчас же она мне наверняка сцену устроит... Как-то я совсем про нее не подумал...
— О, Лизавета, милая, познакомься, — я приподнялся на стуле и подался вперед. — Это Даша, мы с ней вместе работаем. Отличная девчонка, думаю, вы подружитесь, когда узнаете друг друга получше.
Даша подняла смеющиеся глаза на Лизу и встретилась с ней взглядом.
— Отличное платье, — сказала она безмятежно. — У моей бабушки шторы из такой же ткани.
Парни за столом рассмеялись, Лиза задохнулась от гнева.
— Эй, ну что смешного-то? — притворно возмутилась Даша. — Я уже второй год пытаюсь выпросить у нее эти шторы, чтобы платье сшить! А она не отдает! А хорошую ткань сейчас найти — это целое дело! Так что, Лиза, может пошепчемся где-нибудь в тихом уголке, и ты поделишься секретом, где достала, а?
— Очень надо, — фыркнула Лиза, демонстративно придвинула у столику стул с противоположной стороны и села рядом со своей темноволосой подругой. Склонилась к ее уху и принялась что-то нашептывать, изредка сверля меня взглядом. Значит разборка не заставит себя ждать...
И она не заставила, конечно.
— Иван, можно тебя на минуточку, — раздался над моим ухом голос Лизы.
— Сейчас вернусь, — сказал я Даше, вздохнул и поднялся.
На этот раз выводить меня на улицу Лиза не стала. Она оделась в тонкое осеннее пальтишко, видимо, чтобы платье не помять, а к вечеру неплохая с утра погода испортилась, поднялся пронзительный ветер, и с неба посыпалась острая снежная крупа.
