Были еще чувства, отличающие изображение от банального три-дэ: запахи, вкус, тактильные ощущения и отголоски эмоций. Когда я впервые прошел через астральную метку Зины, та спала. Поэтому тогда мне показалось, что наблюдение через астрал хуже, чем свободным сознанием. Но сейчас, при использовании одновременно пяти меток, я испытал впечатление не просто присутствия, но и… невозможно объяснить словами! Словно я, призрачный, нахожусь там лично, в пяти разных местах одновременно. Гляжу сверху, снизу, сбоку. Вижу очень четко и абсолютно достоверно, без дискомфорта от разпятерения личности.
Лидеры остановились точно посредине. Между ними метра три и чуть впереди них охрана. Стволы заткнуты за поясные ремни.
«Эх, Славик, все-таки ты идиот! Под правую руку пушку засунул!» – быстро подумал Паровозик, снова обратив внимание на забинтованную правую руку верного пса, правда, уже не подвешенную на перевязь.
– Долгих лет тебе, Витя, – язвительно поздоровался Паровоз.
– И тебе не хворать, Семен, – не менее иронично ответил Седой.
И вдруг… Славик был очень быстрым, но сейчас превзошел себя. Громкий хлопок мощного ТТ, хруст, как от лопнувшего арбуза, и из затылка Седого вынесся фонтан крови с ошметками плоти. С задержкой в доли секунды второй хлопок – и лопается висок Паровозика. Не успели оба тела коснуться земли, как прогремел еще выстрел – Щерба с пистолетом в руке, не успев нажать на спуск, падает на окровавленный гравий, снова выстрел – спотыкается первый телохранитель Седого с мощным «магнумом», который, отзываясь на судорогу сведенных пальцев, рявкает. Выстрел второго охранника сливается с грохотом автоматных очередей. Славик, пытаясь уйти от пуль, падает, но не успевает: по пути на землю тело несколько раз вздрагивает. И Седой, и Паровоз как-то нелепо шевелятся. То ли от посмертных конвульсий, то ли от «метких» попаданий.
Я потерял троих «себя». С каждым исчезнувшим «мною» мир становился беднее. Я не ощущал боли, не метался в кошмарах. Лишь легкие всполохи уходящих эмоций (почему-то наполненных удивлением и недоумением, а совсем не ужасом; словно каждый из них, этих «меня», искренне считал себя бессмертным) немного напрягали. Окончание фильма наблюдал с двух меток, а финал – и вовсе с одной. Ржевский – тот, который бросился на омоновцев, глупо погиб, а второй бодигард выжил. Он удачно спрятался за упавшими телами и даже обошелся без ранений.
Что ж, выжившие бандиты – в СИЗО, картина заснята, осталось оцифровать. То есть работы – непочатый край.
Завел машину и поехал домой. Чувство выполненного долга не принесло удовлетворения, оно было придавлено тяжестью содеянного. На душе муторно. Если бы сам убивал подонков, было бы не так горько. А исподтишка… очень неприятно, противно. Но нельзя было оставлять в живых Седого! Паровоз прицепом пошел: на нем крови – как на трактористе солярки; а Славик… не успел он, сожалею. Как и об остальных убиенных. Хотел подумать: «безвинно», – но лишь усмехнулся…
Странное дело. В Эгноре мне убивать приходилось, а совесть так не шевелилась. Там я чувствовал Справедливость, особенно при столкновениях с чернокнижниками; знал, что я в своем праве. А здесь… Родная современная цивилизация с «равноправием», «верховенством закона», «ценностью человеческой жизни», «монополией на насилие» только лишь государства – правила, впитанные с молоком матери, давали о себе знать. В колдовском «средневековье» мне жилось гораздо проще и, я бы сказал, честнее. Причина была не только в полноценной магии, от отсутствия которой я страдал, но и в достоинстве, праве и ответственности; когда на кону стоят жизнь и смерть, здоровье и посмертие, которое может оказаться гораздо хуже банального умерщвления твоей бренной плоти; когда можно выбирать пути защиты или нападения: либо сам решаешь свои проблемы, либо доверяешься сеньору, то есть государству, либо отдаешься служителям церкви (о чернокнижниках не упоминаю). Возможность такого выбора, как выяснилось, дорогого стоит. Я лишь сейчас осознал это в полной мере.
Идея увековечить закутокские разборки появилась сразу, как только я пришел к выводу, что посадить Славика иначе, как взятым с поличным, не получится. Потом высветилась проблема Седого, который меня за смерть своего сына не простит и отомстит обязательно, не мне, так Зине. Стрелка представилась мне идеальным решением: одним выстрелом убивается куча зайцев, и в прямом и в переносном смысле. Зина обретает безопасность – раз, город избавляется от давления банд – два. Со вторым увидел сложности. Конечно, из области, а возможно, из Москвы приедет комиссия. Непременно вскроют злоупотребления, найдут факты коррупции и… назначат стрелочника. Народ на баррикады не поднимется, однозначно. Подумаешь, братки друг друга постреляли… это не пара зверски вырезанных семей с малолетними детишками. Но и тогда не факт, если бы это случилось, что возмутились бы – слишком зашорены. Седой, как ни странно, среди населения пользовался уважением: я сам слышал высказывания пенсионеров, что Седулин дал, Седулин обещал, поспособствовал и так далее.
Власть, в том числе областная, была повязана с криминалом, и деньги вокруг Закутка крутились солидные. Многих откупят, многие бандюганы на свободу выйдут, из тех, кто посвящен в подробности. Или не выйдут никогда, что не суть важно, и вскоре все вернется на круги своя, а я люблю завершенность. Конкретно в Закутке, в отдельно взятом городе, надо «построить коммунизм». Зря, что ли, столько усилий прикладываю? Грех на душу беру. Подумал и решил опубликовать видео с комментариями в соцсетях. Поможет? А кто его знает! Внимание привлечет обязательно. Участники уже не откупятся, напоют высоким следокам, а дальше… не знаю. Народ точно встряхнется, и комиссии прибудут не абы какие. Посмотрим.
Фиона запоминала все, что было показано через астрал. Единственный минус – только через меня: чтобы шла запись, мне приходилось смотреть за действием вживую. Зато потом отсмотренный материал можно было вызвать в любой момент и крутить как угодно. Но начались проблемы с Красей, которая управляла всем диапазоном электромагнитных колебаний:
«Видишь ли, Егор, то, что ты и мы видим в астрале, – это не свет, не звук и не электрические импульсы».
«Я понимаю…»
«Это непосредственная реакция нейронов твоей головы и их отражение в астрале, который сам неизвестно что. Или наоборот. Не заморачивайся, Егорчик, – встряла Синя. Она не могла свои пять копеек не вставить. – Не напрягай извилины, распрямятся еще, не дай бог. Потом мысли будут соскальзывать. И так…»
«То есть перевести всю эту инфу во внешний сигнал невозможно?» – перебил я разглагольствование стихии Жизни. Ее интонации остро напомнили мне Лизу. Сердце кольнуло.
«Исключительно в другой астрал, но оно тебе надо?» – ответила Синя.
Мне было надо. Неделю астрального времени я крутил пробную запись со всех сторон. Вариант снятия потенциалов мозга показался наиболее реализуемым. Его проверял дольше прочих, слушая плоские шутки язвительной Сини. В итоге – не прошло, пришлось от этой идеи отказаться. Мысли в электрическом виде современная аппаратура читать не могла, как, впрочем, и в любом другом. Наши мозги для земной науки до сих пор загадка. В них и стихия Разума не до конца разбирается.
Решил зайти с другого боку:
«Крася, ты можешь создать свет в астрале?»
«Легко. Создавала же лазер… Только это не сам свет, а… нечто, со всеми его свойствами. Виртуальный луч, так тебе будет понятней».
«Но при проекции во внешний мир – свет?»
«Да. Только маны совсем нет. К чему ты клонишь?»
«Фиона, дай любую запись, Крася, освети эти фантомы».
Появился Сергей, разговаривающий с женой.
«Каким цветом светить?»
«Красным».
Хлоп, картинка окрасилась красным, причем со всех сторон.
«Егор, ты гений! – воскликнула Крася. – Я уловила суть. Сделаю белый рассеянный свет, как в студии. – С этими словами картинка перестала отличаться от оригинала. – Вот, теперь моя стихия! Даю проекцию на поверхность, – изображение стало плоским. – Тебе какой ракурс?»
«Здесь – любой, – устало вымолвил я. Похвала Краси, пусть и льстивая, окрылила меня, и душа запела. Но виду я не подал. – Я пошел отдыхать, а ты пока поэкспериментируй. Да, чуть не забыл! Голуба, сделай со звуком то же самое. Создай воздух и заставь его колебаться в соответствии с тем, что мы слышим. Главная проблема в громкости, вот и регулируй децибелы».
«Слушаюсь, мой господин!» – услышал ироничное завывание ветра, подражающее джинну из арабских сказок, и вышел из астрала.
Запахи, вкус и тактильные ощущения откинем. Сделаем старое доброе кино, два-дэ.
«Егор, понятно, что ты хочешь, но вывести это вовне все равно не получится», – удрученно приговаривала Фиона во время следующих астральных опытов.
