вискаря прямо на виду у всех.
— Ментально, прошу заметить, — комментирую, раскручивая крышку. — Теперь свидетелей больше. Да и защита ваша улетучилась, придётся заново всё зачаровывать. Упс.
— Хватит, — бросает Аргирис вымученно и спрашивает вдруг: — ты всё ещё мой сын?
— Пап, ну а как же, — смеюсь горько.
— Дерзкий, — брякает себе под нос королева. Но король выставляет ладонь, чтобы она заткнулась.
Нет, кроме этой дуры, все смотрят на меня с испугом теперь.
— Что с тобой сталось? После похода вообще тебя не узнаю, — выпалил король хмуро.
Не знаю даже, что на это ответить. Неловкая пауза…
— Скажите, ваше величество, почему вы игнорируете тот факт, что Фейрат в плену у Сехмет в стане Ханы? — Мой вопрос в лоб.
Уводит взгляд. Ха! Неудобный вопрос.
— Твоё утверждение неверно, — выдаёт. — Он гостит у королевы Кусубата, от него приходят вести.
Неуверенность в голосе. Какая жалость.
Наливаю себе в бокал сразу до полного.
— Будете? — Предлагаю Ангелине, следом Эрику.
Они, как зомбированные, сидят, не шевелятся.
— Пап? — Предлагаю и ему.
Аргирис смотрит хмуро и с укором. Конечно, я жёстко подорвал его авторитет. Но ты, мужик, сам нарвался.
— За эту бутылку меня чуть на кол не посадили в суде, — смеюсь сам с собой. — Испробуйте, ваше величество, нектар высшего порядка.
Взгляд Аргириса перескочил в сторону прохода. Ага, а вот и Гунуа явился с двумя адептами ошалелыми.
— Ваше величество, периметр…
Король отмахнулся, посылая его прочь. Хм, они поняли, что я всё сломал тут. Да и пусть теперь боятся.
Папаша протягивает бокал! Тариас передаёт мне его. Наливаю щедро. Обратно передаю. Король принимает аккуратно, нюхает.
— Тост, ваше величество? — Спрашиваю я.
Аргирис тяжело вздыхает. Всё, похоже, нет у него больше сил орать. А как всё яро начиналось. Но после Магистрата, я всех вас вертел. Будете мне мешать, Длань снесу к чёртовой матери. Нет, ну с предварительной эвакуацией, я ж не убийца.
— За единство рода, — объявляет тост король, вознося бокал.
Дрожащие лапки подняли напитки над столом. Они короля боятся или меня⁈
Выпили, принялись за трапезу, слуги налетели со всех сторон. Эм… не семейный ужин, а поминки. Все молчат.
— Представляете, а в Градире на улице целоваться вообще нельзя, — говорю, пробуя разрядить обстановку. — Сразу полиция арестует. Зато там очень много театров, где выступают даже голышом.
Линелла давится едой. Слуги тут же подскакивают с салфетками.
— Было время на театры? — Подлавливает король с ухмылкой. Да неужели повеселел.
— Так приглашали ж, — отвечаю. — У Шатура там целое направление в искусстве. Жаль, конечно, мужика.
— А что с ним? — Ахает Ангелина.
— Да ничего, — прикусываю язык. — Дел столько, что вообще не высовывается.
— Я слышал, что там случился катаклизм, — выпалил король. — Некто неизвестный расколол их Стеклянную реку, и подземные источники устроили наводнение. Имеются множественные разрушения, граждане лишились крова.
— Да, тоже слышал, — отвечаю, протягивая слова. — К этому времени я уже отчалил обратно.
Вылавливаю взгляд Ангелины. Надо же, теперь она на меня по — другому смотрит. С надеждой что ли.
— Семья, теперь мы будем собираться каждый полдень, — объявляет неожиданно Аргирис. — Попрошу вас учесть это в ваших графиках.
Довольных мало. Я и сам не очень рад, что придётся нагло нарушить этот указ. Ещё минут двадцать траура и король всех отправляет.
— Что ж, больше не задерживаю, — говорит на выдохе, когда видит, что все уже тупо сидят, как идиоты. — Кристиан, а ты ещё останься.
— Да, Ваше Величество, — отвечаю покорно.
Когда все выходят, король сверлит меня взглядом ещё около минуты. Зал закрывается наглухо. И я от него слышу:
— Ты слишком много себе позволяешь, сын, — говорит без нажима, скорее наставническим тоном. — Тем подвергаешь сомнению мою власть. Перечишь старшим лордам и уважаемым деятелям королевства. Скажи, чем ты недоволен, почему ведёшь себя так, будто обделён? Чем я заслужил такого сына?
Мдя. Начинается.
— И поделом тебе, Аргирис! — Раздаётся весёлое со стороны трона.
Ха! Мамка нарисовалась.
— Серебра, мам! — Здороваюсь.
— Света, сыночек. Как рада видеть тебя таким сильным, — отвечает ласково.
Король улыбку растягивает, даже не оборачиваясь. А она на королевском троне сидит вальяжно в лёгком платье без излишеств, похожем скорее на ночную сорочку. Видимо, только с постели встала. Ох, а как свежо выглядит, будто лет на десять помолодела! Не знал бы, полез флиртовать с такой красоткой.
Повезло тебе мужик.
— То есть я заслужил? — Всё же оборачивается к ней король. — И чем же неверны мои суждения, как я должен реагировать? На чаше весов опытные генералы и мой безрассудный сын, гоняющийся за всеми привлекательными девушками подряд.
— Весь в тебя, — отвечает Джуна и, спустившись с трона, идёт элегантным шагом по лестнице к нам.
— Мне, как наследному принцу, приходилось больше думать головой, — отвечает папаня, не отрывая теперь от неё взгляда.
— Как мудрый правитель, — продолжает Джуна кокетливо, приближаясь к нашему столу. — Ты должен понять, что наш сын исправляет твои оплошности. А ещё признать, что Кусубат потерян. Но Кристи каким — то чудом всего за треть сезона за Хребтом насобирал нам в помощь полторы сотни тысяч воинов. А что сделал ты, мой милый?
Подходит ко мне. Я поднимаюсь и обнимаю её нежно. Целует меня в щёки, затем в лоб. Глаза у мамочки горят!
— Я… — затушевался король.
— Да, ты, — оборачивается к нему Джуна, и идёт усаживаться на коленки монарха. Король сразу таит. А она продолжает: — назначил старого пьяницу управлять войсками Леванта, чтобы тот на старости лет потешил своё самолюбие? А глупого юнца армией графства Дуад? У сына есть план, а у тебя что?
— Снова ты начинаешь меня пилить, — бурчит король, обнимая Джуну и зарываясь носом в её светлых волосах. — Король я или кто?
— Король должен уметь признавать свои ошибки. Ты не важен, важно твоё достояние, наследие и королевство, потому как если не будет его, ты уже не король без подданных, — песочит дальше.
Аргирис все аргументы растерял в её объятиях. Так вот и выходит, что государствами управляют бабы.
Я не стал уточнять, что мне дозволено в итоге, а что нет. Оставил их вскоре, пообещав, что ещё наведаюсь. И дав понять, что ни о каких регулярных обедах и речи быть не может.
Узнав на выходе от Гунуа, что Кириан уже здоровенькая пашет в Университете, решил наведаться и к ней. Заодно проведать её дочь и ещё одну малышку.
В Университете Леванта светло и зелено на фоне зеркальной короны из скальных пород. Учебный процесс идёт к завершению, у ребят скоро каникулы.
Ректорша оказалась на месте. Иначе пришлось бы ворваться в особняк. Ох, там бы устроил разнос по полной программе. А когда вижу вполне прилично одетую и важную главу учебного заведения, как — то и неловко. Но это в первое мгновение после того, как без спроса прохожу мимо оторопевшей секретарши.
— Кристиан⁈ — Ахает Кириан, восседая за столом.
Снова молодая, хитрое лицо с румяном на щеках, гордо поднятый подбородок. Надменный взгляд. Ну, это до тех пор, пока я не делаю первые шаги по её кабинету.
Всякая броня и маски ссыпаются песком. Милфу начинает бить неконтролируемая дрожь, у неё даже под глазом веко задёргалось.
Подхожу в упор, нависая над ней. Жмётся, затаив дыхание.
— Не убивай, у меня дочь, — пищит едва слышно.
— Я и не собирался. В глаза твои бесстыжие посмотреть решил, — заявляю и за подбородок поднимаю, чтобы смотрела. А у неё слёзы текут по щекам уже.
Какое жалкое зрелище. До тех пор, пока прямо на меня не смотрит. Ух, теперь взгляд отчаявшейся, но решительной женщины.
— Что ты хочешь? — Раздаётся от неё сиплое.
— Хочу, чтобы ты поняла, кто тебя спас. Ты помнишь, как избавилась от сирены Акелдама?
Училка вздрогнула, услышав о ней. Затряслась ещё больше. Завыла в голос. Плач забил.
— Кристиан! Не трогай её! — Слышу встревоженный голос Гунуа, который возник в проходе крайне неожиданно.
Неужели опасался, что я её прибью? Старый идиот.
— Я и не собирался, — бросаю брезгливо, отпуская женщину. — Не бойтесь, бывший учитель, если бы хотел, прикончил эту подлую тварь ещё в кроватке, когда нашёл полуобморочной и полумёртвой. Но я же добрый и отзывчивый.
— Мы знаем, — говорит маг. —
