Ни одна из молодых женщин даже не подозревали, чем обернётся вся их совместная афёра для Тимура с Толиком. Особенно для пока ещё прапорщика Тоцкого…
* * *
Ещё через день гвардии прапорщик Кантемиров изволили отужинать в генеральском доме командующего гвардейской 1 танковой Армией. Разговор за столом первой начала дочь генерала, сообщив о сегодняшней зарплате в школе. Целых четыреста марок!
Даша многозначительно посмотрела на маму, а мама так взглянула на мужа, что тот только вздохнул и тяжело окинул генеральским взглядом начальника стрельбища:
— Тимур, у тебя завтра стрельбы есть?
— Так точно! Третий батальон, девятая рота, дневная с переходом на ночную. Обед им старшина доставит. Днём отдохнут в наших землянках. Мы для роты печки в землянках с утра топить начнём. И воды просили подготовить.
Генерал улыбнулся любимым женщинам:
— У прапорщика завтра стрельбы.
— Да у него каждый божий день стрельба. И каждую ночь! Папа, я Тимура вижу раз в неделю, да и то, в лучшем случае, — дочка даже вскочила со стола.
— Миша, ты что, решил нас обеих оставить без платья? — ласково улыбнулась жена.
Михаил Петрович снова вздохнул, кивком головы указал дочке сесть на место, встал и пошёл к телефону в прихожей. Тимур молчал и сосредоточенно дожёвывал котлету по-киевски. Женщины переглянулись и фыркнули.
С квартирой командира 67 МСП соединили быстро. Подполковник Григорьев вначале напрягся от неожиданного звонка прямо домой командующего армией и его обращения по имени-отчеству, а как услышал деликатную просьбу, связанную с его подчинённым, сразу расслабился и сообщил генералу, что именно у 9 МСР стрельбы пройдут на должном уровне, что с начальником стрельбища, что без него. Поэтому командир полка готов отпустить для такого дела прапорщика хоть на пару суток.
Командарм резонно заметил, что одних суток вполне достаточно, и попросил подполковника загрузить службой этого прапора в ближайшие выходные «по самое не балуй»… Разговор был слышен в доме хорошо.
Довольный генерал вернулся к столу, кивнул жене и дочери и перевёл взгляд на прапорщика:
— Съезди завтра с моими в Лейпциг. В воскресенье отработаешь, мне доложат. А сейчас доедай и марш на стрельбище. Добирайся хоть пешком. Но, чтобы за ночь всё организовал к завтрашним стрельбам, а утром у меня дома, как штык.
Хозяин дома строго взглянул на причёску гостя и добавил:
— Тимур, и чтобы завтра постригся. Мне уже надоело при каждой встречи с тобой напоминать об армейской стрижке. Иначе тебя завтра же постригут совершенно бесплатно у нашего специалиста на гауптвахте. Всё понял?
Дарья с мамой вновь рассмеялись, а начальник войскового стрельбища только молча кивнул, скоро допил компот и начал собираться на выход. Прапорщик ещё успевал на последний автобус в сторону Помсена. Такие деликатные просьбы командующего армией надо выполнять быстро и добросовестно. Кроме стрижки, конечно…
Да и не впервой было работать в выходные, особенно после того, как генерал-лейтенант Потапов вступил в свою должность, и мотострелковый полк стал стрелять буквально каждый день. Главное, завтра с Толиком дело провернуть…
Следующим ранним утром прапорщик, как штык, стоял у генеральского дома. Ещё вчера, прямо перед уходом Кантемиров успел предупредить Дашу, что лучше будет выехать в Лейпциг на первой скоростной электричке. В Лейпциге будем к девяти утра.
Подруга выпорхнула из дома вовремя, схватила дружка под руку и сразу потащила от дома:
— Тимур, не тормози! Давай быстрей уйдём от окон, пока папа не увидел.
— Не гони, подруга, успеем. А твой папа меня завтра на моём же стрельбище не расстреляет, что без мамы уехали?
— Не боись, прапорщик. Нам сегодня, главное, джинсовые платья домой привезти, а мама уж сама с генералом разберётся.
— Даша, нам сегодня, главное, весь товар Толика нормально в скупку сдать.
— А он много чего привез?
— Да хрен его знает…
Так, за милым разговором советская молодёжь быстро добежали до вокзала, купили билеты и уселись в вагон скорого поезда «Дрезден — Лейпциг». Немцев в вагоне оказалось много, особенно немецкой молодёжи, студентов Лейпцигского университета, которые после выходных спешили на занятия.
Тимур с Дашей после секретной поездки в Берлин стали уже опытными путешественниками, оделись как обычные немецкие парень с девушкой. Дарья сходила в туалет, смыла косметику, распустила волосы и стала практически неотличима от немок. Почти неотличима…
Дарья всегда выделялась своей красотой и сразу притянула внимание представителей мужской части вагона. И даже, не смотря на присутствие рядом её друга, небольшого роста, худенького и одетого, как простой работяга, несколько парней сделали попытку познакомиться с красоткой. Дорожное приключение…
Тимур с улыбкой рассматривал борзую молодёжь, а воспитанная советская девушка так ответила нахалам парой фраз по-немецки из блокнота прапорщика, что весь вагон вздрогнул от хохота. Особенно развеселились местные студентки… Есть ещё женщины в саксонских селениях!
А за окном вагона после дрезденской депрессивной зимы с её пронизывающим холодом и ледяными дождями проплывали картины яркой саксонской весны. И если ещё деревья стояли голыми, но на земле во всей красе зеленела трава и начали распускаться первые цветы. Пришли настоящие теплые дни, уже стало возможным днём скинуть верхнюю одежду и наслаждаться весенним саксонским солнцем. Мир той весны в Саксонии казался огромным, как в детстве, и был теплым и солнечным.
Тимур с Дашей были молоды, в данный момент окружены такими же молодыми, весёлыми и интересными людьми, и всё в их жизни было прекрасно. Было тепло, душевно и хорошо…
Вот только прапорщика где-то в глубине души начали терзать смутные предчувствия. Вроде бы всё хорошо… И Дарья рядом, и Толик пересёк границы туда и обратно с товаром и контрабандой. Основная опасность уже миновала, но сердце парня «скребли кошки», душа была не на месте, и Тимур никак не мог понять своё состояние.
Один раз в жизни молодой человек несколько лет назад на областном призывном пункте уже испытал подобное непонятное смятение. В то время также было всё хорошо: Тимур к призыву в армию успешно окончил техникум, выполнил разряд КМС по боксу и твёрдо знал, что будет служить в спортроте рядом с домом. А в итоге, как всё обернулось?
Спортивная карьера боксёра закончилась в первые же дни в армии, Тимур прошёл Еланскую учебку и оказался за тысячу вёрст от родного дома. Предчувствия не обманули…
Недаром тренер Борис Степанович на полном серьёзе рассказывал своим воспитанникам, что мозги боксёра от постоянных ударов по голове начинают работать на опережение действий противника гораздо быстрей, чем у простого спортсмена. Боксёр всегда чувствует опасность… Тимур не раз слышал от тренера, что настоящего боксера отличает не только хорошая физическая подготовка и техника. В первую очередь, это — думающий спортсмен, способный «читать» и предвидеть действия противника.
Вот и сейчас вроде и нет причин, чтобы особо волноваться, но все равно неизвестность пугает, и молодой человек чувствовал беспричинное волнение и беспокойство…
Молодой человек, глядя на мелькающие весенние пейзажи за окном вагона, так глубоко задумался над своим непонятным состоянием своего «нестояния», что Даша не выдержала долгого молчания друга и легонько ткнула кулачком в бок, а затем потрогала голову.
Не заболел часом? Тимур в ответ только грустно улыбнулся и прижался к подруге. Всё в порядке!
Ещё до отъезда в Союз прапорщика Тоцкого друзья договорились, что будут встречаться в Лейпциге на скамейках парка рядом с вокзалом, чтобы лишний раз не соваться в немецкую гостиницу. Зачем светиться перед местным персоналом остальным участникам преступной группы? И Толик знал точно, что или сегодня или завтра кто-то из своих обязательно приедет в Лейпциг. Место встречи изменить нельзя!
Когда Тимур с Дашей подошли к оговоренным скамейкам, то с удивлением обнаружили полное отсутствие прапорщика Тоцкого. Присели, немного подождали. Только птички поют…
