Воины в течение пары минут теряют боеспособность, а если после боя не оказать квалифицированную помощь, то за несколько дней зараженные умирают в горячке.
Если учитывать то, что лекарей в войсках исчезающе мало, то отравленные моим ядом враги, пережившие бой, будут завидовать мертвым. Но итог все равно один — неминуемая смерть. Просто она приходит не сразу и человеку приходится помучиться.
Наконец мы возобновили стрельбу из баллисты, да еще арбалетчики присоединились. Мы уже сблизились настолько, что мои ребята начали уверенно поражать противника, а вот борейцы пока до нас еле достреливают.
Наши тяжелые арбалеты с воротом позволяют вести прицельную стрельбу уже тогда, когда борейцы еще только пытаются добросить до нас свои болты и стрелы по навесной траектории.
Да, перезаряжаются мои стрелки дольше, чем враг. Но вот прямо сейчас, в этот момент времени, я их убиваю, а они ничего не могут сделать со всей своей скорострельностью.
Ура! Принятое мной решение принесло результат. На вражеском корабле начались пожары. Ну а как показывать чудеса пожаротушения, если вокруг от какой-то дряни корчатся в муках твои товарищи?
Да еще и из-за укрытия нос не высунешь: тут же арбалетный болт прилетит. Несмотря на все это, борейцы поразили меня своим мужеством. Они почти смогли подвести свой, уже пылающий в нескольких местах когг, к нашему борту.
Со стороны борейцев стрельба почти прекратилась, им и без этого было. чем заняться. На палубе их корабля творился настоящий ад и весь боеспособный экипаж столпился у ближайшего к нам борта, сжимая оружие и абордажные кошки.
Я понимаю, чего сейчас хотят борейцы. У них вариантов осталось немного. В любом случае, им надо брать нас на абордаж и покидать свой корабль, который они уже не могут потушить.
А там, если нас смогут перебить, у них останутся всего два варианта: или у них получится «Анну» сохранить от огня, или придется спасаться на втором когге. Но нас-то это не устраивает и, похоже, у меня остался только один козырь.
— Поднять абордажные сети! Приготовить зажигательные гранаты! — проорал я.
Бойцы ловко растянули абордажные сети вдоль обоих бортов «Анны» и изготовились к бою. Когда между нашими бортами осталось метров двадцать чистой воды, я этот козырь и выложил:
— Гранатами, БЕЙ! Стрелкам, цель — кормщик!
Целый рой дымящихся керамических сосудов пронесся между нашими кораблями и ударил по палубе и столпившимся у борта борейским воинам. Тут же раздался многоголосый вой.
Наверное, нет страшнее смерти, чем смерть в огне. А сейчас огненная стихия охватила большую часть палубы. Ту часть, где собрались в ожидании абордажа вражеские воины.
Пара воинов, которые прикрывали щитами борейского кормщика, были буквально сметены арбалетными болтами моих стрелков. Следом «превратился в ежа» и рухнул на палубу и сам кормщик.
Пламя на вражеском корабле перекинулось с палубы на паруса с такелажем, чудовищный костер со сгорающими заживо борейскими воинами потерял ход и развернулся бортом к ветру.
Кто-то из борейцев прыгал с корабля в море, кто-то пытался сбить с себя огонь на палубе, но я уже перестал обращать внимание на сгорающий когг. Эти нам угрозы уже не представляют.
Они уже умерли, хотя еще живы. Я просто вычеркнул их из расчетов, выбросил из головы. И вовремя это сделал. За моей спиной раздался болезненный вскрик Буеслава.
Я резко обернулся. В правом плече моего пажа, пробив кольчугу и поддоспешник, торчит борейская стрела, а на правый борт «Анны» заходит второй когг борейцев. Проклятье!
— Все к правому борту! Стрелки, бей по борейским бойцам! Приоритетные цели — вражеские стрелки! — я начал отдавать команды не медля ни секунды.
Бросил взгляд на баллисты. Стеван с носового метателя уже вел стрельбу по палубе. Дистанция уже сократилась настолько, что по ватерлинии стрелять было невозможно. Да еще и крен на левый борт…
Мичман Марко тоже, не дожидаясь команды, развернул свою баллисту в сторону атакующего когга борейцев и продолжил стрельбу. Оба били каменными ядрами и это меня устроило.
Нельзя сейчас поджигать второго «борейца»: остановить мы его не успеем. А если вызовем пожар, то после того, как сцепимся в абордаже, легко можем сгореть с ним на пару.
Отравляющие снаряды и гранаты тоже нежелательно использовать. Я очень надеюсь «затрофеить» этот корабль, а заходить на зараженную палубу? Увольте! Им и без яда конец. Не то, что я такой самонадеянный, но после того, как один из борейских коггов сгорел, у них шансов почти нет.
— Баллисты, стрельба только каменными ядрами! — на всякий случай подстраховался я и обернулся к своим «пионерам». — Мабон, бери Буеслава и тащи ко мне в каюту. Запретесь там. Окажешь помощь и защищай казну.
В последнюю очередь я сейчас думаю про ценности, которые лежат в каюте. Но нужна правильная причина, чтобы убрать этих героических засранцев с палубы. Боюсь, нам предстоит неслабая резня.
— Но, милорд, — предсказуемо забубнил оруженосец.
— Кедрик!!! — взревел я и сделал такую страшную рожу, что, по-моему, не только оруженосец с пажом, но даже окружающие меня бойцы испугались.
Мабон схватил за здоровую руку Буеслава Вячко и с недовольным лицом потащил его в каюту. Пускай хоть заобижается, но если «медвежонку» хотя бы семнадцать, то Вячко прожил всего лишь двенадцать кругов жизни.
Пацан еще! Какие ему абордажи? По уму, сейчас самому надо его раной заняться. Но нет у меня возможности для этого. Нет! Буду надеяться, что все обойдется. Хороший пацан, как и Кедрики. Везет мне на них.
Борейцы пытаются вести стрельбу, но получается у них не очень. Мои ребята ответным огнем* почти подавили вражеских стрелков. Я стащил со спины щит и надел его на левую руку, правой потащил из ножен вакидзаси.
* — В данном случае употребляется в тексте безотносительно к огнестрельному оружию, а как общепринятый термин ведения стрелкового боя.
Это я так, на всякий случай. В первые ряды я не собираюсь лезть. Не в теперешнем моем состоянии. Но при неблагоприятном развитии событий боль придется потерпеть.
Наши корабли сблизились и с палубы борейского когга взлетели в воздух абордажные кошки. Железные крючья впились в корпус «Анны», пеньковые канаты натянулись до состояния гитарной струны и борта обоих кораблей начали притягиваться друг к другу.
Глава 13
Глава 13. Борейское море. Червен, 535 круг Н. Э.
Хах! Наши абордажные сети, поднятые над обоими бортами, стали настоящим сюрпризом для борейцев. Да, у их корабля по сравнению с «Анной» есть свое преимущество — скорость, но зато, его тоннаж меньше.
А самое главное, его борта ниже, чем у нашего когга. Им на абордаж идти из-за этого и так трудно, а когда борейцы перед своими рожами узрели крепкую абордажную сеть… Надо было эти рожи видеть!
Из-за того, что наши корабли сошлись вплотную, баллисты уже не могут работать. Расчеты метателей вооружились арбалетами и присоединились к стрелкам на полуюте и полубаке.
Насколько я понял, осмотрев палубу вражеского когга, изначально бойцов на вражеском корабле было больше, чем у нас. Я лишний раз убедился в правильности своего решения кайтить, а не атаковать борейцев вначале боя.
Если на каждом из коггов преследователей воинов больше чем у меня, как бы я справлялся, сцепившись сразу с обоими? Никак! Но теперь один из вражеских кораблей догорает, а на втором мы численность бойцов уже славно проредили.
— Боян! — я окликнул командира абордажников. — Встречайте борейцев! Сами на их борт не лезьте!
— Стрелкам! С надстроек ни ногой! — заорал я еще громче. — Поддерживаете бойцов стрельбой и никуда не суетесь.
Надо отдать должное борейцам. Они лишь на несколько мгновений замешкались перед возникшим препятствием. А потом бросились на абордаж, подстегиваемые командами их начальника.
