— Павтулиловала.
Дюк выдохнул. Это вполне укладывалось в причину, почему она его здесь перехватила.
— Я буду спрашивать, а ты отвечай. Поняла? И это, — Дюк шевельнул пистолетом, — такой пистолет, если вздумаешь хулиганить, то я потом твои мозги собирать не буду. Доходчиво объяснил?
— Ва.
— Культисты могли наслать болезнь на город?
— Вто? — чего-чего, а такого вопроса Шара не ожидала, — ва нет. У них же вдечь фемьи.
— А что тогда было за нападение несколько месяцев назад? — Дюк нахмурился. Не нравилась ему неизвестность и недосказанность.
Пусть он и был источником болезни, но тогда почему она не проявила себя раньше, и больше всего трупов было именно у конфедератов?
— Они фобилали энегвию. Я вам такое ефё не преподавала.
— Я уберу пистолет, а ты веди себя нормально, хорошо?
— Ва.
Дюк убрал оружие и ногу с Шары.
— Я работаю только на себя. И в городе у меня тоже есть близкие.
Шара скривилась от последнего предложения. Похоже, что ее не так сильно огорчал ствол во рту, как напоминание о Даре.
— Как бы ты мне не нравился бы в таком прикиде, тебе придется объясниться. В том числе и откуда у тебя этот кинжал, — Шара встала с земли и внимательно наблюдала, как агент натягивает на себя мундир.
— Трофей, — Дюк натянул льняную рубашку.
Он стоял к Шаре спиной, чтобы не смотреть ей в глаза, пока мысли бешено крутились в голове.
— Что ты подумаешь, если я скажу: "я знаю, Что нужно сделать, чтобы вылечить всех от чумы, но не знаю как".
— Я спрошу откуда, — Шара скрестила руки на груди.
Дюк завязал шнурок на брюках и повернулся.
— Скорее всего, я принес болезнь в Берихолл. Но что-то идет не так. Там, откуда я пришел люди так не болели.
Имплант работал так, что у агента заболела голова. Детище американских инженеров и программистов пыталось впихнуть теорию о магическом происхождении радуги в медицинский справочник. Самое печальное, что в общем у него не получалось и все сводилось к одному ответу: нужно делать людей магами.
Вот Дюк и думал, как заявить о таком Шаре.
— Но маги же не болеют… — догадалась Шара.
— Именно так я и вылечился, — усмехнулся Дюк.
— Пошли, будет разговор.
***
Через час в замке мэра.
Шара решила не рисковать, подставляя начальника магического училища, а повела неродимого шпиона сразу к Ларе.
Ее апартаменты напоминали поле боя, только вместо противотанковых ежей стояли книжные стопки. Дюк наклонил голову, чтобы прочесть несколько названий: "Как править миром, и чтобы об этом никто не знал", "Как выжить на десять серебряных в месяц или другие способы применения магии", "Чего стоит вечная красота, если он выбрал оборотня".
— Честно, я надеюсь, что у вас что-то очень срочное, иначе я превращу вас в безмозглых уборщиков, — заявила Лара, выходя из ванной комнаты в халате и с полотенцем на голове. Она захлопнула дверь, но Дюк успел увидеть, пару спящих служанок.
— Я знаю, наверное, как вылечить чуму, — сразу заявил Дюк.
Глава 16 Приплыли
Вместе с пехотой в Берихолл Конфедерация отправила новый флот, помочь Западному побережью.
Двести пятьдесят кораблей шли огромным тараном по водной глади. Центр построения занимали новейшие паровые трехпалубные линкоры. Помимо парусного вооружения кораблестроители заложили паровые машины и винты в укрепленные железом корпуса.
Еще не полноценные броненосцы, как у империи, но уже новейший класс судов для превосходства на море. Линкоры шли тремя колоннами по двадцать кораблей в каждой. Они составляли хребет построения, вокруг которого держались быстрые фрегаты и шхуны поддержки.
Командовать армадой поставили адмирала Чжэн Хэ. Потомственного флотоводца с восточных берегов континента. Но несмотря на всю мощь новых кораблей, главной ударной силой считались маги. Три архимага сопровождали армаду и отвечали за сохранность каждой из колонн линкоров.
На сорок третий день похода, армада вышла к западному побережью и направилась на перерез второй волне имперцев. Только день назад, как адмиралу доложили об успешной обороне торговых городов. Там люди хоть и понесли огромные потери, но смогли обломать железные зубы имперской машине, не позволив на плечах первого флота закрепиться на побережье.
Новость ободрила армаду, и адмирал приказал отправить тридцать кораблей к самым потрепанным городам для оказания поддержки, как артиллерий так и людьми. Ведь поток беженцев с Западного побережья значительно обескровил торговые города.
Армада же прошла еще три дня, пока вечером, накануне наступления весны не пошел плотный туман с привкусом железа. Как не дул восточный бриз, он не уходил. Армаде пришлось сжаться, выстроившись линкорами в единую колонну, которую возглавил флагман адмирала Хэ "Парящая Богиня". Стодвацатитпушечный корабль заклепанный в металлические пластины поверх деревянного каркаса, выдерживал даже самый плотный бортовой залп.
Адмирал Хэ вышел на палубу, чтобы проверить курс. Строй корабли держали только благодаря магам, которые выравнивали колонны армады. Сколько адмирал не вглядывался в туман, то не мог разглядеть ничего. Только всполох молнии вдалеке подсветил особо крупное и плотное облако сквозь туман. Хэ подошел к штурвалу, за которым стоял опытный кэп.
— Ничерта не видно, ваш благородие, — кэп нервно почесал густую черную бороду.
— А что маги?
— Еще не вернулись, — ответил кэп, и далеко снова загорелась молния.
Спустя несколько коротких мгновений до корабля дошел и гром. Да так, что затрещали шпангоуты, а морякам в лицо ударил горячий воздух.
— Встречный ветер крепчает, вашблогородие! — доложил кэп, крепче впиваясь в штурвал.
К нему на помощь подошли юнги. Ветер только нарастал, переростая в бурю. Корабль подняло на волне и резко сбросило вниз. Ветер крепчал под сдавленный вой оснастки. Моряки принялись спускать паруса, чтобы вихрем не снесло мачты.
Вода в океане пенилась, пузырилась. От нее шел жар, словно кто-то слил кипяток из большого чайника прямо в центре бури.
Хэ вместе с кэпом и юнгами держал штурвал по курсу, чтобы встречать волны носом. Если они собьются, повернутся боком, то нарастающие волны перевернут корабль и утащат экипаж в подводную могилу.
Горячий соленый ветер свистел не переставая. Всполохи в небе не утихали, словно армада приближалась к центру бури.
Перед Парящей богиней выросла огромная волна, полностью закрывающая горизонт. В высоту она превосходила линкор, нависая над деревянным кораблём.
Хэ вытер воду с лица, проверил страховочный трос, которым привязал себя к кораблю и что есть мочи заорал:
— ДЕРЖИСЬ!
Парящая богиня как по горке спустилась по предыдущей волне, прямо к подножью следующей. Корабль набрал скорость, с радостью бросаясь в объятия пенной стены. Ее готовили для этого, ее строили, чтобы покорять океаны. Парящая богиня впилась в воду, так, что всех прижало к палубе. И началось. Корабль словно зацепили за нос и потащили на горку. По палубе покатились плохо прицепленные грузы и матросы.
И вот удар. Каркас затрещал, а палубу накрыло белой пеной. Парящая богиня скрылась под волной и вынырнула уже в спокойном океане. В центре бури, где пробивался свет солнца.
Адмирал Хэ выплюнул соленую воду, которая попала в рот и поднял голову. В небе висел медный город, от которого к водной глади, словно огромные ноги, тянулись белые струи пара. Летающий город через огромные шланги набирал океаническую воду и выпускал ее в виде пара, чтобы держаться в воздухе.
Настолько огромное творение человека предстало перед адмиралом, как рукотворный памятник технической и военной мощи империи.
На круглой платформе имперцы возвели императорский дворец похожий на храмовую пирамиду с большими витражными окнами, статуями воинов и инженеров, которым имперцы поклонялись словно богам.
На вершине же дворца-храма стояла медная статуя самому императору, когда он был еще молодым. Мужчина с длинной бородой в облачении архимага в одной руке держал телескоп, а в другой астролябию.
