и сами знаете!
- Да здесь-то что успело устареть? Наши Уставы вот только приняты – несколько лет назад!
В отработках «танцев» с «наганом» ему помогла, и очень неожиданно – Тоня. Посмотрев как-то вечером на его метания по залу, сказала:
- А вот эти движения лучше выполнять не так! В русских народных танцах есть такой элемент… Сейчас покажу!
И Тонечка прошлась в присядку, но не выбрасывая ножки вперед себя, а подгребая ими сбоку. Шла она фактически на внешних ребрах стоп, довольно забавно переваливаясь. Правда прошлась туда-сюда быстро, видно опыт есть!
Но Косов не был бы самим собой, если бы не «навелся» на ее ножки и попу в трико, замерев в ступоре.
Девушка поднялась, откинула рукой челку, и покраснев, сказала:
- Вань! Не надо на меня так смотреть… Нехорошо это…
Косов встряхнулся, смутился и пробормотал:
- Ты меня прости… Тоня. Как-то само собой это у меня выходит… Не специально я так!
Она с жалостью посмотрела на него и выдала «вердикт»:
- Ты, Ваня, по этому поводу какой-то… ударенный! Уже давно заметила – как где смазливое личико… или так – ножки стройные… или попу симпатичную увидишь – дурак дураком становишься! Тебе же самому это… не мешает разве?
Он кивнул:
- Мешает… иногда. Но… ничего с собой поделать не могу!
Она махнула на него рукой – «больной человек, что поделать!», и предложила:
- Давай! Пройдись, так как я показала. Я посмотрю, поправлю…
И еще позанималась с ним. Что характерно – Косов понял, что из такого положения, «в низком присяде» - очень легко уйти в «перекат», а также качать корпус влево-вправо, и даже быстро выпрыгивать в стороны! В общем, помогла ему подружка директора!
Все это было интересно, а с того момента, как стали проявляться первые результаты – еще и удовлетворение приносило. Вот только сами «стволы» не радовали. В револьвере, при всех его плюсах, Косову не нравилось два момента – тугой спуск и тупая, и очень небыстрая перезарядка! И «тэтэшник» - тоже был с изъянами: отсутствие нормального предохранителя, дурацкая и неудобная рукоять, и слабая пружина в кнопке фиксации магазина. На остальное можно было смотреть сквозь пальцы.
Как сказала героиня «Военно-полевого романа»: «У мужчины может быть только один недостаток. На все остальные я смотрю сквозь пальцы!».
«Ах какая там была Наталья Андрейченко! У-у-у-х-х! Но фильм – грустный!».
Гонец от «Савоськи» в этот раз был корректен и лаконичен:
- Даров! Севастьян Игнатьевич просил передать, чтобы завтра в обед был у него. Человек будет…
- Чё за человек?
Пацан пожал плечами:
- А я знаю? Как сказано, так и передал.
- Ладно, услышал, буду.
- Проходи, Чибис… Присаживайся! – «Штехель» сегодня был сдержан, — Вот, Ваня, познакомься с человеком, по тому делу пришел. Толей звать…
В углу, за дверью, Иван сразу и не заметил, сидел молодой мужик. Интересный такой мужик, фактурный… Простенький пиджачок, в тон ему брючки, заправленные в «хромачи», на одном колене лежит кепчонка. В общем-то вид – девяноста процентов мужчин сейчас так ходят. Привлекала внимание и внушала физиономия. Короткая стрижка; черные волосы с обильной сединой; нос явно ломаный; левая бровь перерезана шрамом, тонкие губы сейчас искривлены усмешкой.
«Матерый урка, хоть и молодой еще. Хотя… как молодой? От двадцати семи и до… тридцати пяти, пожалуй. Волосы сединой только что-то рановато выбелило. Странно… на руках и пальцах «наколочек» не видно. А нет! Вон на правой руке, безымянный палец… что-то было, да сведено. Но – не очень аккуратно, края плохо сводили».
Урка улыбнулся пошире, протянул руку для рукопожатия:
- Толя! «Фикса», - и ткнул пальцем, показывая у себя во рту причину такой клички, - А ты ничё так… Ты видел, Игнатьич, как он меня всего срисовал, а? Ну чисто опер! Уже и портрет в голове поди сложил!
- Иван! «Погоняло» уже знаешь! – Косов пожал руку урке.
- Ну что? Я Вас свел… Чаю попьете, или сразу поедете? – «Штехелю» похоже не терпелось «сплавить» их обоих куда подальше.
- Не, Игнатьич! Попьем твоего чайку. Очень уж ты славно его завариваешь! Хорош «купчик» получается!
- А то у Валерьяна чаю нету? – скривился «Савоська».
- Как нету? Конечно есть, только чужое – оно же завсегда вкуснее и слаще! – широко улыбался Толя, светя «фиксой».
«Ну вот… сначала был «Штехель», теперь и Толя «Живчик» нарисовался, хрен сотрешь!».
Сейчас оба они здорово напоминали персонажей из той же «Ликвидации» - «Штехеля» и еще одного урку. Помниться тот особого уважения к «Штехелю» не питал, но и за грань не переходил.
Попили чаю, особо не разговаривая. «Фикса» периодически поглядывал с интересом на Ивана, и с усмешкой – на «Савоську». Потом вышли за ограду столовки, и подошли к какому-то автомобилю. Авто это заинтересовало Ивана. Было оно совсем небольшим, даже меньше полуторки, которая тоже не поражала своими габаритами. Двухместная кабина, капот спереди изрядно скошен, с когда-то никелированными вертикальными прутьями решетки. Кузовок был совсем уж небольшой, как игрушечный.
— Это что за «Лорен-Дитрих»? – с интересом Косов обошел авто по кругу.
— Это не «Лорен-Дитрих», а «Фиат», да и я тебе не Казимир Козлевич, - вдруг показал познания в литературе «Фикса».
«Ты посмотри какие урки начитанные пошли, а?».
- Садись давай, ехать надо! – поторопил его «Фикса».
- Ну ехать, так ехать! Лучше плохо ехать, чем хорошо идти! – согласился Иван, усаживаясь в кабину, - Далеко поедем?
- Далеко – не далеко… Не близко, в общем-то…
Ехать пришлось и правда – не близко. Фактически выехали из города, но – в ближний пригород. Частный сектор… Толи большая деревня, толи – небольшое село. Крепкий дом, крестовый, «утоплен» в немаленький участок, который по фасаду был засажен кустами сирени, рябины. Даже елки были, аккуратные такие, прямо – новогодние.
Косов постарался незаметно поправить «наган», передвинув его за ремнем на спине, ближе к правому боку, для удобства выхватывания. «Финарь» на левом предплечье привычно стискивал руку ремнями ножен.
«Вооружен и очень опасен, бля! Ну да – береженого Бог бережет!».
Патроны он легко смог сэкономить в тире. Лазарев часто оставлял его в стрелковой галерее, уходя по делам. А Косов – стрелял, стрелял, стрелял… Пачки с патронами инструктор выносил тоже загодя, и, похоже – без особого счета. Доверял, значит…
Толя провел его по дорожке вдоль дома. Зашли в дом, точнее – какую-то пристройку, где располагалась толи летняя кухня,
