А на душе неспокойно. Ну, вот взялся он ее учить, и что? Чему можно обучить за ДВЕ НЕДЕЛИ?! Глупость несусветная, это точно.
Так ему казалось, когда узнал, что именно ему предстоит делать. А потом начальник охраны рассказал все подробно — когда Аррах все-таки дал согласие на обучение. Оказалось, что девка будет драться на арене, и в основном с женщинами, осужденными на смерть за различные прегрешения, начиная от удушения своего ребенка, и заканчивая участием в бунте против Императора. Почти все они не учились единоборствам, а значит — нужно научить белую рабыню нескольким убийственным приемам, с помощью которых она станет лишать противниц жизни, и…в общем-то, и все. Надо дать ей хоть малейшее понятие о единоборствах, потому что кроме как заниматься постельными утехами ее ничему больше не учили. Это постельная рабыня, можно сказать — шлюха господина. Она наскучила хозяину, чем-то вызвала его гнев, и теперь будет брошена на растерзания убийцам и бунтовщицам, пока не сложит голову во славу Императора. Ну а чтобы она не сразу подохла, а некоторое время услаждала взоры Великого и его семьи — нужно ее хоть немного поднатаскать.
А потом Хестер снова привел Арраха в состояние изумления, сказав, что все это время, пока учитель будет натаскивать свою ученицу, та будет получать специальные снадобья, ускоряющие ее изменение в нужную сторону. Два мага-лекаря будут следить за этими изменениями и добавлять девушке силы и скорости. Хотя и сама она этими качествами не обижена.
Целых два лекаря! Дорогущие снадобья! Зачем?! Обычной рабыне?!
Аррах скептически отнесся к тому, что ему сказал Хестер — насчет того, что девица сильна и быстра. Ни одна женщина никогда не сравнится по силе, скорости и выносливости с мужчиной. И вот, глядя теперь на эту великаншу, учитель пребывал в некоторой прострации. То, что он видел перед собой, никак не соответствовало образу постельной шлюхи.
Ощущение было таким, что девушка много лет занималась единоборствами, а потом еще и служила в отряде наемников. Длинные, мускулистые ноги, зад, которым можно колоть орехи — он был тверд, будто сделан из дерева (Аррах постучал по нему кулаком, когда ее осматривал), маленькие груди не дрыгались, и не болтались, как мешочки, а торчали вперед и были чуть бОльшими, чем у какого-нибудь сисястого мужчины, любителя пива. Они скорее соответствовали какой-нибудь совсем юной красотке, едва вступившей в период своего созревания.
Бедра белой красавицы не широкие, и не узкие, и ни малейшего следа мягкости, такого приятного ладони колышущегося жирка. Постельная шлюха всегда мягкая, упругая, широкобедрая, удобная, как хороший матрас. А тут…
Да, лицо ее совершенно, глаза — просто как из сказки о богах. У людей не бывает таких огромных, и будто светящихся голубых глаз. Но какая из нее постельная девка?! Она же твердая, как доска!
Плечи. Вот тут точно все видно. Неширокие, но и не узкие — с в меру мускулистыми руками, заканчивающимися длинными, красивыми пальцам с ровными овальными ногтями.
Вся она такая ухоженная, такая…хорошо пахнущая, такая…дорогая! И Аррах почти не удивился когда Хестер по секрету ему сообщил, что хозяин отдал за эту шлюху семьдесят тысяч золотых. Чтобы теперь просто взять, и выбросить девку на арену.
У богатых свои причуды, а эта сумма для Арраха, ветерана, вышедшего на пенсию, была настолько велика, что он просто не мог ее осознать. На один золотой можно жить целый месяц, и вовсе не оставаться голодным. Что же можно сделать на семьдесят тысяч? А на миллион? А по слухам у хозяина этого поместья было много миллионов золотых… И лучше об этом даже не думать. А то так можно и с ума сойти.
Кстати, насчет сумасшедших — Хестер его сразу предупредил, что девка немного…не в себе. Больная на голову, двумя словами. Вот потому-то хозяин и решил от нее отделаться. Но говорить об этом нельзя — узнает хозяин, не сносить им обоим головы.
И вот теперь эта девка стояла перед ним — совершенно голая, только в сандалиях, ремешки которых обвивали ее стройные, мускулистые икры. Она была совершенно спокойна, голубые глаза смотрели почти не моргая, и девка напомнила Арраху ночную хищницу, сову — такую же неподвижную и непредсказуемую. Лицо рабыни не выражало совершенно ничего — каменная маска, статуя, а не женщина.
— Итак, меня звать учитель Аррах — начал он свой урок — Как твое имя?
— Настя — бесстрастно ответила ученица, и тут же добавила, пристально глядя в глаза Арраха своим странным, неподвижным взглядом — Не нужно налаживать со мной отношения. Тебя пригласили учить меня драться — так учи. Мне плевать на тебя, плевать на Сируса, вообще на вас всех. Я вас ненавижу, твари! Приступай к делу, и не тяни время!
Аррах замер с раскрытым ртом. Такое неуважение от ЖЕНЩИНЫ?! Да еще и рабыни?! Да как она смеет, шлюха поганая?! И тут он наткнулся на взгляд девицы — полубезумный, яростный, злобный. Волчица, точно! Самая настоящая Волчица! Так ее назвал ему Хестер, а он, дурак, сразу и не понял — почему.
У Арраха вдруг похолодело в животе. А что если набросится? Говорят, что безумие заразно! И тут же едва не рассмеялся — это же девка! Голая девка! Все признаки девки на месте — сиськи, круглая задница, щелка между ног — чего он боится?! Того, что она его затрахает до смерти?! Да он бы и не прочь ей присунуть! Жаль нельзя, предупредили — не дай бог он ее тронет, соблазнит или что-то подобное — сразу кастрируют. Да ему и не очень-то надо — что он, девку себе не найдет? За серебряник девки сделают все, что ему хочется. Ну да, не такие экзотичные красавицы, но демоны их задери — уверен, что по ощущениям, когда засунешь — все они одинаковы. Мокро, горячо, и воняет рыбой. И эта такая же, ничуть не лучше других.
И после этой мысли у него из глубин души снова поднялся гнев. Он научит ее! Так научит, что она навсегда забудет, как неуважительно разговаривать с мужчинами!
Смерив еще раз свою ученицу внимательным взглядом, Аррах подошел ближе, на расстояние вытянутой руки, и начал:
— У тебя длинные руки и ноги. Значит, ты можешь достать противника издалека. Используй свое преимущество. За две недели мало чему можно научить, но я постараюсь поставить тебе несколько ударов, которыми ты почти наверняка сможешь уложить любого противника. Тебе нужно бить в те места, которые у человека наиболее уязвимы. Всегда уязвима голова — если хорошо туда попала, противник ляжет. Если, конечно, у него в голове есть мозг. Дальше. Мужчин хорошо вырубать, ударив им в пах. Удар по яйцам не сравним по эффективности ни с чем — боль такова, что у человека может остановиться сердце от болевого шока. У женщин примерно то же самое — живот. Вот, смотри…
Аррах ударил Настю в живот практически неуловимым, быстрым движением, которое отразить было практически невозможно. Она и не отразила. Кулак вонзился в нее, пробив мышцы пресса, и Аррах поразился — насколько они были тверды, как у настоящего тренированного борца. Девушка охнула, согнулась, но не упала наземь, обливаясь слезами и зажимая живот в позе зародыша, а бросилась вперед, обхватила Арраха сильными руками за талию, и подняв над собой грохнула его оземь так, что он едва не потерял сознание. А когда попытался высвободиться, оторвать от себя ее цепкие руки, завопил от резкой, невыносимой боли в области шеи. Как злобная собака, как настоящая волчица Наста рвала зубами его плоть, и кровь брызгала, сочилась из рваной раны на горле Арраха! Ее пытались оторвать от жертвы, но рабыня с такой силой вцепилась в несчастного, что четверо охранников не смогли разомкнуть ее смертельные объятья. Только когда один из них ударил девушку мешочком с песком по затылку, отправляя ее в забытье, охранники смогли достать мужчину из могучего захвата.
Тут же подскочил лекарь, остановив льющуюся из глотки мастера кровь и залечив страшную рану, а потом он поднял девушку, в уголках губ которой скопились бело-розовые клочки пены. Через час оба участника драки были в полном порядке, если не считать того, что Аррах стал бледным, как полотно, а на упругой груди рабыни виднелись буро-черные потеки крови, смешанной с уличной пылью.
