порядка. Аристократы и не такое нарушали без каких-либо проблем в будущем… Никого я не убивал, а сбитие инспектора нельзя считать за полноценное сбитие - я уворачивался от него, подавал звуковые сигналы, а на машину он бросился сам. В моём прошлом мире это было бы невозможно доказать, но в этом были менталисты… О них, конечно, отзывались резко негативно, но правду они выясняли всегда - это и была основная проблема негативного отношения к ним. Как аристократ, я имел возможность вторым проходить ментоскопирование, оставив первое место на прохождение для инспектора. Смысл ментоскопирования был в том, что с человека копировали последние воспоминания. Это могли делать только в редких случаях, обычно аристократов не привлекали к этому делу, иначе бы поднялись волнения. Но если и делали, то делали такую штуку только с личного согласия аристократа. Исключением были лишь террористические акты, измены родине и ещё пара самых страшных статей - в этих случаях согласия не просили. И то делали это в самом последнем случае, когда вина уже была доказана - для выяснения дополнительных обстоятельств. Даже если я виноват в том, что сбил инспектора, то где убийство, ну хотя бы его травмы? Вот он, гад эдакий стоит, улыбается и пытается отчитать меня.
Тем временем инспектор продолжал:
- Вы осознаёте всю тяжесть совершённых вами преступлений? Столько законов нарушать…
- Могут только аристократы, - с усмешкой перебил его я. Лицо инспектора озарила гримаса гнева, но он быстро взял себя в руки.
- Вы совершили попытку убить сотрудника отдела расследований по особым случаям, - твёрдо ответил он.
В чём-то инспектор был прав. За угрозу жизни сотруднику такого агентства и тому, кто покушался на его жизнь, грозили страшные статьи, ведь в понимании власти О.Р.О.С. и был самой властью, а за покушение на власть наказание одно - смерть. э
Смерть была лучшим из исходов, в худшем же - всех членов рода лишали титулов, а вместе с этим уходили как земли, так и деньги. Если что, то в таком случае обвиняемого всё равно убивали.
- Уважаемый инспектор, давайте не будем обманывать друг друга. Вы сами шли на несущийся на вас автомобиль. Я подавал звуковые сигналы, пытался увернуться от вас, но вы сами лично спровоцировали аварию. Менталисты это без проблем докажут.
Ну ладно, допустим этот случай мы забыли, - в этот момент я подмигнул опешевшему от моей наглости инспектору, - но меня интересует другой вопрос. Зачем я вам понадобился и зачем за мной гнались? Я ведь ничего плохого для задействования сотрудника такого отдела не совершал. А что, если я хотел просто выехать за город на природу? - с претензией ответил я.
Я уже имел понимание, что ему от меня что-то надо. Об этом говорило, что меня задерживали максимально “аккуратно” - по мне не стреляли, не кидали шипы под машину, да и очнулся я в обычной больнице.
Государственный служащий особого отдела замешкался. Он явно знал что-то, но не хотел это рассказывать. Хотя я думаю, что его просто попросили об этом не распространяться. На выручку сотрудника особого отдела пришло новое лицо и тут же заявило:
- Ну здравствуй, мой призёр!
Он спокойно зашел в палату, при этом инспектор и слова ему не сказал. Я же насторожился. Голос вошедшего был точь в точь, как из того телефонного разговора, инициирующий мою попытку побега. Но чёрт с ним, с голосом, он был тем самым человеком, с кем я имел “честь” познакомиться в первый день пребывания в новом мире. Это был хозяин арены, которого я успешно развёл на дополнительные деньги. За ним также молчаливо следовал его телохранитель.
- Сынок, подожди нас снаружи - сказал новый желающий пообщаться. На удивление его послушался как его телохранитель, так и инспектор. Хотя обращался этот человек к своему телохранителю, который, видимо, и являлся его сыном.
Когда все лишние ушли, то он начал говорить:
- Я ещё тогда, на арене, узнал тебя, просто было жаль трогать. А мстить было за что. На данный момент мне без разницы, как твои родители оскорбили мой род. Я не собираюсь тебе мстить, а в доказательство скажу тебе точную сумму, которую ты заплатил за проживание на Цветочной улице.
И он назвал! Причём с учётом всех налогов и моей скидки! Доказательством являлось то, что меня ещё не убили. Конечно, это не говорилось вслух, но и так всё было понятно. Тем более, что точные суммы знал лишь…
- Да, ты правильно меня понял. Всё это время ты жил на моей улице и учился в моей школе и убить я тебя мог в любой момент.
- Что с моей внучкой? - твёрдо спросил он. Отвечать мне бы сто процентов пришлось, даже если бы я не захотел - слишком разные у нас с ним возможности. Ну как сравнить человека, который снимает квартиру в большом доме и человека, которому принадлежит весь дом? Причём дом принадлежит вместе с охраной и всем остальным. Отвечать бы пришлось. Вопрос лишь в том, при каких условиях я бы отвечал…
- Понимаете ли, я ещё не до конца разобрался в своих возможностях… Я не уверен, что мои слова прозвучат правдиво…
- Да плевать мне на то, как прозвучат твои слова. Мне важно понять, чем она больна и как это вылечить.
Тогда я решился и ответил:
- Глисты. Ну не совсем глисты, а скорее жуки, но так же, как и глисты, они любят кушать, просто эти кушают источник магии.
А что ещё было отвечать? Ложь этот человек бы сразу просёк. Конечно, был шанс, что и не просёк бы, но в это верилось с трудом. Отвечать я ему не хотел из-за бредовости моих слов. Ну вот кто, скажите, поверит в невидимых глистов? Однако, он поверил…
- Что, боялся сказать, потому что звучит странно? Я уже поверю даже в то, что её решил убить сам мир. Впрочем, ни один лже-врачеватель не стал подобное говорить, боясь возмездия за свои слова… Я расскажу тебе историю её болезни, потому что твои слова нашли отклик у других целителей и потому, что твоё истинное зрение даёт мне веру в правдивость твоих слов…
Вот чёртов старикан! Поведает мне о болезни своей внучки (судя по её возрасту) только потому, что типа знает кое-что обо мне
