фишкой нельзя купить себе десяток учителей или какую-то важную информацию, но будь уверен, что если ты встретишь другого члена Белого Лотоса, даже если он будет твоим врагом, вы сможете сесть, сыграть партию и пообщаться, пытаясь высказать свои интересы.
— Понимаю…
— Тебя ждет великое будущее, Акимару, — стал ещё серьезнее мастер, — неважно, куда ты подашься — ты станешь одним из тех, кто будет решать судьбу мира в ближайшие десятилетия. И если ты вступишь в Орден, я прошу тебя об одном. Даже не так, мы все просим тебя об одном — не допусти пустую резню разных народов. Сейчас в ордене остались одни старики, у нас прошла поспешность решений и абсолюты. Мы видим, куда идёт ситуация, сама по себе победа Нации Огня — это просто событие, куда важнее — какой ценой. Если ты вступишь в Орден, твоя цель и задача — уменьшить эту цену. Мы и так едва не потеряли целую нацию, со своим мировоззрением и культурой, нельзя потерять даже еще одну. Ты понимаешь, о чем я?
— Да, Мастер, я понимаю.
В голове было почти пусто, день перестает быть томным и обретает нихуевые такие краски. Сейчас, грубо говоря, мне называют цену за обучение. Не натворить дел и попытаться предотвратить катастрофы. Вроде вырезания племени Воды, ага.
Я более, чем двумя руками за — мне претит излишняя жестокость в любом случае, и меня бы можно было по факту и не просить об этом, но пожелания я исполню очень тщательно. Что я и высказал Мастеру.
— Я знаю, ученик, я знаю. Поэтому ты отныне часть ордена Белого Лотоса, — четко и звонко произнес Мастер, вставая на ноги и явно собираясь, вижу по морде лица, произносить что-то до скрипа зубов пафосное.
А планка пафоса в последнем диалоге и так выше некуда. Поэтому как не обломать малину.
— Понял, старик, спа-асибо, — произнес вставая, и в наглую забирая свёрток со своим оружием и топориком, — я буду следовать философии Белого Лотоса, но давайте без вашего пафоса, окей? Поверьте, я очень благодарен, лучше скажите, к кому обращаться, чтобы в армию попасть? Может, у вас есть нужные связи?
Еще на середине речи Мастер опять прикрыл глаза и, поджав губы, начал считать про себя.
— Ты… можешь быть невероятно бесячим. Почему ты никогда не хочешь выслушивать нормальных наставлений? Никакой философской подготовки? Ты нарушаешь любые нормы, которые возможны! Ты как будто просто не от этого мира, в конце концов, ты абсолютно всегда идёшь против течения! Ты хоть представляешь, как важна речь перед завершением ученичества? Я готовил ее всю ночь! — распалялся мастер, начав яростно махать руками и совершенно позабыв о своей маске мудреца, — я репетировал перед зеркалом. Чтобы на тебя, засранца, произвести неизгладимое впечатление перед уходом! А ты… ты…
Прервало спич мастера простое и незатейливое объятие. Мне как-то класть с высокой горки на всю вот эту азиатскую философию и подходы, а вот обнять почти самого дорогого — не забываем Мэй — мне человека в этом мире перед уходом — я хочу.
— Вот видите: импровизированная, а главное эмоциональная речь вышла куда как лучше того, что вы заготовили, я уверен, — произнес я, нагло лыбясь и отпуская учителя.
— Ох, Агни, за что мне всё это, — пробормотал слегка смущенный учитель, — конечно, я знал, что ты намылишься в армию. Только вот тебе придётся заглянуть в столицу, а там пойти в главный корпус к генералу Ли. Не сильно важная шишка, но согласился тебя пристроить в сухопутные войска, выделят тебе звание капитанское, отряд, и будешь ездить колонии все проверять, да докладывать, как оно и что. В подробности тебя посвятят уже на месте.
— В столицу, — скривился я — вряд ли семья меня узнает. За это время у меня прилично отросли волосы и я собираю их в простой хвостик, что выбивает меня из типичного образа аристократа настолько, что меня за него и не принимают.
— Ну, не кривись ты так, а какие были еще варианты? Ничего страшного, обойдешь дом родителей десятой дорогой, и всё, — похлопал по плечу мастер, — о, пока не забыл, твои деньги.
С этими словами он протянул мне увесистый такой мешочек, через горлышко которого прилично так поблескивало золото. Это не так чтобы слишком большая сумма для мастера, но тем не менее явный перебор, но на мой удивленный взгляд мастер прояснил:
— Твои картины уж очень хорошо разошлись. У меня твоего золота ещё мешок, буквально. Но не будешь же ты его тащить с собой? Тебе и этого с головой хватит, а ко мне, если что, зайдешь, не надломишься, особенно с твоим этим бегом, — хмыкнул он.
Ясно, не его деньги. Жлоб.
В общем после этих наставлений он меня и выпихнул за ворота, почти буквально, не забыв, правда, всунуть мне фишку белого лотоса.
Еще недавно мы прикупили мне очень приличную одежду… для путешествий, по мнению мастера. Сейчас на мне были какие-то азиатские сандали, обмотанные бинтами ноги, вместо носков штаны и сверху какой-то… халат? Ну в таком, плюс-минус, самураи в кино ходили, только цвета у меня были более бордовые. От жары слегка распахнут был и поэтому всему миру был виден мой подкачанный торс. Девочкам нравилось.
Что ж. Инспектор говорите?
Глава 7. Инспектор или К нам едет ревизор⁉
Путь в столицу.
Это было иронично, как будто я сбегал прокачаться и возвращаюсь обратно, но только вот к своим родителям я не планирую заходить. Только в наш с Мэй закуточек.
Сейчас, думая об этом постфактум, я могу сказать, что мог бы и подождать седьмого дня и поговорить, а не бежать, как угорелый. И, наверное, мне стоит извиниться, но наивно думать, что она ходит туда уже третий год.
Я думал, как передать ей хоть какую-то весточку, но не придумал абсолютно ничего. Решение было перед носом: передать кому-то записки, а он принес бы на место встречи. Ага. Но на практике у нас с Мастером встал вопрос, а кому передавать? У меня там нет абсолютно никаких связей, которым я мог хоть минимально довериться. У Мастера, в силу его избегания публичности, там, конечно же, связи есть, но они слишком высокие, чтобы заставлять с запиской бегать.
Не генерала же посылать записку положить? Вот и как бы да. Буду искать ее потом и, наверное, извиняться, бегая от огня. От этих мыслей на лицо вылезла улыбка. Скучаю я по ней жутко. Мы настолько друг друга хорошо знаем, что иногда я, буквально, предсказываю, что она бы сказала, поэтому переодически всплывает в голове как будто её голос.
«И это, конечно, не шизофрения!» — о, вот опять, как будто прямо слышу саркастический голосок этой мелкой язвы.
Ладно, конечно, он не сам по себе в башке всплывает, иначе проще сразу в больничку слечь, прямо рядом с будущей камерой Азулы, но иногда прикольно вставлять такие комментарии самому себе.
В столицу я добрался, буквально, за пару дней. В этот раз, зная дорогу и имея куда больше сил, получилось на-амного быстрее. Даже какие-то длительные перерывы не приходилось делать.
А вот в самой столице, я уже шел спокойным, расслабленным шагом, закинув рапиру на плечо, как слегка причудливую палку, и размышляя о жизни.
Про идею второй рапиры я слегка подзабыл со временем — даже одной управлять оказалось не так легко, особенно когда мастер начал сражаться серьезно и даже оставил на моём теле пару шрамов, которые прямо сейчас были видны на груди из-за сильно распахнутой… куртки? Как это называется? Почему я не спросил? Пусть будет кимоно, это вроде как верхняя часть всей формы руко-ного-махателей.
Поэтому идея взять в каждую руку по такому дрыну, мне больше не приходила. А учитывая, что вторая рука мне нужна для магии… в общем, две рапиры — это был абсолютно глупый подход из вредности. Типо хочу, чтобы выглядело круто.
Больше вещей со мной особо и не было, только легкая сумка, в которой хранился мой дневник с писчими принадлежностями, свиток воздуха, тот самый, немного для рисования вещей, пару моих рисунков, да деньги. Ах, ну и ещё заправленный сейчас за пояс топорик, который скрывается кимоно этим.
Идти мне надо было по центральной улице и прямо перед самим замком свернуть к штабу. Поэтому,
