Баланс того и другого и есть мудрость.
— Что говорят наши технические специалисты?
— Так называемый мобильный телефон можно поддерживать в рабочем состоянии не менее года. Объект считает, что получится и больше. Но ученые ведь наверняка потребуют его внутренности?
— Вы все пересняли с него?
— Да. Хотя было сложно. С персонального компьютера, — Толоконников уже начал применять термины из будущего, — съем информации продолжается. Очень уж её там много оказалось. Так что нашему Объекту можно сказать большое спасибо за его любознательность.
— Лучше бы к нам попал толковый инженер, — скептически протянул полковник Боярышников, представитель силового блока их тесной компании.
— Я бы не был так категоричен. Ведь что знает обычный инженер? Да не так много! Вот если бы ученый, да с мировым именем в какой-нибудь области. Но люди с таким мышлением мало что соображают в гуманитарной сфере. Я считаю, что нам здорово повезло, что к нам попал именно историк с разносторонними интересами. Информация из его ЭВМ чрезвычайно полезна. И самое главное — весьма обширна и разложена по полочкам. Нам она, не побоюсь этого слова, потребна как воздух.
Присутствующие дружно уставились на энергичного генерала из пятого управления оперативной разведки. Ивашутин высказал их немой вопрос:
— Лев Леонидович, вы что сейчас имеете в виду?
— Я быстренько проанализировал часть интересных в первую очередь разделов, или как в будущем называют файлов. Такую информацию просто так не хранят и не ищут. Ваш Объект сам по себе любопытная личность.
— Ну да, заниматься криминальной журналистикой в бандитском Ленинграде не каждый сможет.
— В Петербурге, Лев Сергеевич. Ленинград, слава богу, такой репутации не имеет.
— Пока не имеет…
Ивашутин огорченно махнул рукой. Новости из будущего были не из приятных. Распад могущественного государства после пика его успеха. И виной всему, судя по всему предательство элиты. И началось оно уже. В этом человек из будущего был убежден и в первую очередь настаивал на пересъемке файлов из определенной подпапки. Часть из них, как и один из документальных фильмов был немедленно отправлен начальнику ГРУ на стол. С кино он вчера вечером ознакомился и долго не мог заснуть. Как так, в ЦК КПСС проникли американские агенты влияния? Тогда Ивашутин и принял окончательное решение самому вмешаться в историю, невзирая на субординацию. Хотя всегда держался в стороне от политических интриг. Но как можно служить Родине, если рядом предают труды твоих соратников? Эти идиоты сольют державу за копейки! Сейчас он и решил это озвучить в кругу доверенных лиц.
— Я также согласен с мнением Объекта.
— Мы вмешиваемся? — Толоконников смотрел слишком пристально. Они сейчас ступали на чрезвычайно зыбкую почву. Обратно дороги не будет.
Офицеры разом посерьезнели лицами.
— Обязательно. Первое, ускорьте максимально передачу материала. Больше операторов. Если потребуется, закупим хорошую аппаратуру и пленку за рубежом. Средства я из личного запаса выделю. Осторожно поспрашивайте ученых, связанных с ЭВМ, можно ли напрямую переписать информацию на электронный носитель нашего времени. Если что — сразу дам санкцию на допуск к работе. Лев Сергеевич, это все на вас. И срочно готовьте базу для Объекта и вашей отдельной специальной группы. Операция получает кодовое слово «Моисей».
Используйте уже готовое заведение, у нас их хватает в Подмосковье. Но условие одно — привлекать к себе как можно меньше внимания. Если те сведения, что вы передали мне вчера правда, то работать пока придется «на холоде». Так что попрошу всех соблюдать конспирацию неукоснительно. Полковник, — Ивашутин повернулся к Боярышникову, — вам срочно собрать ударный кулак из лучших бойцов и обеспечить многоуровневое прикрытие Объекту. Готовить резервы и держать их на наших точках подскока в Москве и области. Быть готовым немедленно выдвинуться по моему приказу. Люди, техника, оружие, боеприпасы, спецсредства, все по полной программу. Не подпускать к нему ни в коем случае никого, кроме тех, кто получил разрешения от меня или генерала Толоконникова.
— Органы, смежники?
— Никого. Даже Генерального.
— Так точно!
Боярышников прочувствовал ситуацию, и это отразилось на его лице. Но он знал, куда шел служить. В кабинете на некоторое время повисло вязкое молчание.
— По возможности подтяну Тимофея Алексеевича
— Наутро подготовьте мне докладные записки. Передадите через адъютанта. Через него и держать связь, но только по закрытым каналам. Пользоваться иными запрещаю. Категорически. Все могут быть свободны кроме генерала Супруна.
Возможности пятого управления отдела на самом деле были почти безграничны. Оно являлось «добывающим» и подчинялось напрямую первому заместителю начальника ГРУ. Однако специфика его деятельности состояла в том, что оно не занималось самостоятельной агентурной разведкой, а руководило работой разведывательных управлений штабов военных округов и флотов. В непосредственном подчинении 5-го управления находились разведывательные управления военных округов и разведка флота. Последней, в свою очередь, были подчинены четыре разведывательных управления флотов. То есть вся мощь армии была в распоряжении этого не самого большого управления.
Генералу Толоконникову непосредственно подчинялось 6-е управление Космическое разведывательное управление, которое осуществляли электронную разведку. Офицеры данного управления входили в состав резидентур в столицах иностранных государств и занимались перехватом и расшифровкой передач по правительственным и военным информсетям. Кроме того, в подчинении у этого управления находились полки электронной разведки, дислоцированные на советской территории, а также службы электронной разведки военных округов и флотов.
Так что в этом кабинете оказались собраны очень информированные люди.
Ивашутин говорил коротко и деловито:
— Лев Леонидович, придется вам поработать не по профилю.
Генерал смотрел на начальника могущественной службы спокойно. Он разведчик и этим уже многое сказано. Их учили работать нелегалами, убивать по мере необходимости и не гнушаться ничем.
— Мы уже начали, Пётр Иванович.
— Это были тренировки. А сейчас усильте с помощью всех возможных средств наблюдение за членами Политбюро, секретарями ЦК и высшим руководством КГБ. Особенно нас интересует их начальник.
— Отрабатывать его прошлое?
— Я сам этим займусь. Кое-кто мне должен.
— Задача ясна. А если появится ответный интерес смежников?
— Сбрасывайте хвост, не идите на контакт ни в коем случае.
Генерал пожевал губами:
— Все так серьезно?
— Мы должны предполагать худшее. Понятно, что низовые работники и честные офицеры ни в чем не виноваты. Но итог разгильдяйства ты отлично помнишь. В это раз у нас нет права на ошибку.
— Понятно.
— Тогда что у тебя уже есть в наработках?
— В Центральном комитете собирается некая группа оппозиции. Они стали особенно активны в момент выезда Генерального в Америку.
— Кто конкретно?
— Заводилами двое — Мазуров и Кириленко. Они шифруются, особенно в последнее время. Легендируют под рабочие встречи. Ну у этих двоих и так по службе много точек пересечения.
Ивашутин почесал знаменитый нос «уточкой»:
— Кого еще подтягивают к себе?
— Пока сложно определить, ведь не все средства наблюдения были использованы и не хватает кадров.
— Говори, что имеется.
— В ЦК скорее всего Соломенцев. Он ведь адепт Косыгина. Был замечен в компании Кириленко. Председателя Совмина, видимо, обрабатывает сам Мазуров. Их в эти дни часто видят вместе. По слухам, готовят новую программу реформ для рассмотрения на ЦК. Во всяком случае в министерствах и профильных институтах шорох стоит который день.
